Школам должна быть предоставлена полная свобода действий. Уместно говорить о полной приватизации системы просвещения. И в этом вопросе обе крупные партии должны выработать и совместную программу действий. Примером чему-то подобному может служить система просвещения, созданная в Англии по инициативе Маргарет Тетчер.
Нам нельзя забывать, что успехи таких секторальных партий как ШАС и ИБА обусловлены непрекращающейся дискриминацией тех, кто составляет их электоральную базу. Свобода и достоинство человека — это только декларация, законопроект или тема студенческого диспута. Однако мерилом этих красивых деклараций служит реальность, в которой мы живем. О каком человеческом достоинстве может идти речь, когда студентку-медика из СНГ арестовывают у нас по подозрению в проституции. Недавно у нас в аэропорту ретивые сотрудники полиции задержали, а затем взашей вытолкали из страны, ехавшую к нам на соревнования известную теннисисту из Белоруссии. Подозрения те же, основания для них такие же — страна происхождения, пол и внешняя привлекательность подозреваемой. Из той же оперы — все разговоры о русской мафии и о ее, якобы, влиянии на наших политиков.
Все это напоминает мне СССР в самые мрачные периоды его истории. Происходившее тогда в Советском Союзе полностью совпадает с тем, что происходит сейчас в Израиле. Тогда все вокруг говорили: «Мы не имеем ничего против евреев. Мы боремся с сионизмом и с сионистами…». Знаете, я могу с полной ответственностью утверждать, что все упущения, даже преступления, совершенные во времена приема огромной алии из стран Северной Африки, повторяются сейчас в отношении алии из стран СНГ. Все разговоры о «русской мафии», о «русских проститутках» и т. п. имеют одну цель: отвлечь внимание общества от явных провалов полиции в деле борьбы с реальной преступностью, не говоря уже о провалах всего руководства страны в таких сферах как просвещение и соцобеспечение.
Если можно было значительно снизить преступность в Нью-Йорке, то уж в Израиле, суммарное население которого почти втрое меньше, это тем более возможно. Те, кто всерьез захотят взяться за решение этой задачи, пусть возьмут несколько уроков у мэра Нью-Йорка Джулиани. Есть такой афоризм: справедливость должна не только вершиться, она должна быть еще и заметна. Именно поэтому я принимаю в штыки все разговоры о необходимости вернуться к старой избирательной системе. Растерянность, разброд и шатания в высших эшелонах нашей власти напоминают Францию в канун ее краха — перед началом Второй мировой войны.
Работы впереди много, и именно поэтому не хочу утомлять вас сейчас слишком длинной речью. Давайте выпьем за то, чтобы наступающий год был действительно хорошим. Давайте пожелаем «почетному ликуднику» Эуду Бараку оставаться и впредь образцовым оппозиционером. А Рони Мило пожелаем научиться решать проблемы уборки мусора в Тель-авиве, а если он так и не научится, то мы отправим его учиться по обмену опытом в Газу.
Государству Израиль я желаю выйти, наконец, на проторенную дорогу к процветанию.
А вам, дорогие друзья, всего самого, самого наилучшего. С новым годом!
Выступление на пресс-конференции, посвященной созданию партии «Наш дом Израиль» (Январь 1999 г.)
В последнее время этот зал[23] видел массу пресс-конференций. И я благодарю всех, собравшихся здесь, тем более, что оповещение об этой встрече нельзя назвать заблаговременным. (Я искренне удивлен тем, что у вас, журналистов, еще остались силы и желание приходить сюда и выслушивать что бы то ни было)1.
Начнем с формальной декларации: «Да. Я решил создать политическое движение, партию под названием «Наш дом Израиль» и во главе этой партии я буду на всеобщих выборах 17 мая 1999 года баллотироваться в Кнессет.
Все, созывавшие тут пресс-конференции до меня — были государственными мужами вселенского масштаба, и потому я позволю себе не распространяться на темы внешней политики и обороны страны, а сосредоточусь на причинах, вынудивших меня принять решение о баллотировании в Кнессет, да еще и не в рядах Ликуда. Я решил создать политическую партию с «говорящим» названием: она должна стать подлинным домом для всех, кто разделяет ее идеи. Я подчеркиваю: домом, а не безличной и безразличной организационной структурой.
Разумеется, мы будем отстаивать и продвигать наши идеи — в этом смысл существования политической партии — но не менее важной для нас будет забота о каждом отдельном человеке. Жаботинский, скромным поклонником и последователем которого я останусь до конца своих дней, за полвека до нас сформулировал отношение нашей партии к каждому отдельному человеку: «Каждый человек — царь».
Да, всего год назад я стоял тут перед вами и торжественно заявлял, что не собираюсь баллотироваться в Кнессет на ближайших выборах. Я искренне старался удержаться вне рамок формальной политической деятельности, но, видимо, реальная жизнь сильнее любых, даже самых благих намерений. И поэтому мне очень важно объяснить, что же, собственно, изменилось за этот год. И объяснение свое я начну с пресс-конференции, состоявшейся здесь неделю-другую назад. Я имею в виду пресс-конференцию г-на Дана Меридора.
Ничто в израильской политике не вызывает у меня такого отвращения, как позорящее всех нас существование «принцев крови». Люди, ничем себя не зарекомендовавшие, никак себя не проявившие, и, как правило, ничего на самом деле не стоящие, требуют (и, что самое безнравственное, добиваются) всенародного признания, славы, почестей, власти только на основании того, что в свое время себя так или иначе проявили их родители. Излишне напоминать, что подобная практика не очень вяжется с элементарными принципами демократии. И что же пару недель назад вся страна услышала из уст такого принца Дана Меродора? Цитирю: «Биньямин Нетаниягу, хоть и демократическим путем, но захватил власть в Ликуде». Кажется, юрист по образованию и даже бывший министр юстиции должен понимать принципиальное противоречие понятий «захват власти» и «демократия». Однако в устах Дана Меридора такая фраза звучит вполне последовательно. Она — квинтэссенция мировоззрения «принцев». Если какая- либо избирательная кампания заканчивается победой Дана Меридора и иже с ним — то это торжество подлинной демократии. А если побеждает кто-то другой — это уже захват власти, причем не просто захват, а «захват неизвестно откуда взявшимися людьми». По Дану Меридору, его единомышленники — это «подлинные соратники», а его противники и соперники окружают себя исключительно «приятелями сомнительного свойства».
В вопросе «престолонаследия» нет различия между правыми, левыми и даже «центром». Это явление цветет пышным цветом и в Ликуде, и в Рабочей партии, и в новоявленной партии Центра, и в других как «умеренных», так и «радикальных» партиях, появляющихся у нас как грибы после дождя. И даже после того, как господа Бегин и Меридор младшие вышли из Ликуда, дух «престолонаследия» все еще витает в коридорах этой партии.
Всякий раз, когда я пытался развернуть Ликуд к его подлинно демократическим истокам, я наталкивался на неприступную стену сопротивления всего партийного руководства. Поддерживали меня «люди с мест» — те, кто в поте лица обеспечивает победы Ликуда на выборах. Из всех журналистских штампов более всего меня раздражал такой: «Ивет властвует в ЦК Ликуда, Ивет контролирует местные филиалы Ликуда». Я ни над кем и ни над чем не властвую. Я не властитель. Я с огромным почтением отношусь к активистам на местах и с радостью встречаюсь с ними. Общение с этими людьми доставляет мне удовольствие, и надеюсь что это взаимно.
