– Видите? – сказал он. – У вас тоже не горит.
– Терпение, милорд. Ничего хорошего быстро не сделаешь. Некоторые вещи требуют неспешной и уверенной руки.
Его мысли сразу же придали двусмысленную окраску ее замечанию. И тело откликнулось мгновенно. Он пристально посмотрел на Кэтрин, но ее внимание было сосредоточено на разжигании огня, Пламя свечи золотило ее четкий профиль и роскошные мокрые волосы. Платье промокло и плотно облепляло ее грудь.
Темное и неумолимое желание снова вонзило в него свои когти. Его страсть была так сильна, что дрожь пробегала по телу. Берк хотел Кэтрин, хотел возбуждать ее неспешно, уверенно, терпеливо. Он хотел услышать ее вздохи наслаждения от его ласк.
Беда была в том, что Кэтрин презирала его.
– Вы недовольны. – Она встала, стряхивая золу с рук. – Вам не нравится огонь?
Берк заметил, что огонек уже весело потрескивал на решетке. А в ее взгляде снова появилась настороженность.
– Огонь, – с иронией ответил он, – греет, что совершенно необъяснимо для меня.
Подумать только, ему требовалась всего лишь женская рука.
– Опытная рука, – сказала она, игнорируя намек. – Любой слуга сумел бы это сделать.
Светская дама воспользовалась бы случаем пофлиртовать, хлопая ресницами и подогревая интерес к себе. Вполне допустимо, чтобы вдова переспала с любым мужчиной по своему выбору, при условии, что это останется тайной.
Но Кэтрин с опаской следила за Берком, как Красная Шапочка за Серым Волком. С подозрением поглядывая на него, она подтащила табурет поближе к открытой двери, устроилась на нем и начала вытирать кончиком передника кожаные переплеты книг. Она немного наклонилась, и его внимание сразу же привлек медальон, висевший у нее на шее.
В своих странных видениях он уже видел эту камею: белый ангел, простирающий руки к сверкающей звезде.
Насколько его страсть к Кэтрин объяснялась этими навязчивыми галлюцинациями? И насколько его возбуждала эта женщина из крови и плоти?
Он хотел разобраться в этом.
– Гром затихает, – с вежливой улыбкой на прелестных губах сказала она. – Мы скоро сможем уйти отсюда.
Берк не ответил на ее улыбку.
– Наоборот, я чувствую, что гроза только начинается.
Сердце Кэтрин дрогнуло, когда он прошел мимо нее и закрыл дверь; холодный сырой ветер больше не задувал внутрь. У Кэтрин возникло неприятное ощущение, словно она оказалась в ловушке. За стенами хижины бушевал и свистел ветер. По крыше непрерывно стучал дождь, а в домике потрескивал огонь; становилось тепло и уютно. Однако в воздухе чувствовалось напряжение.
Лорд Торнуолд был весь как слишком сильно сжатая пружина. Он ходил взад и вперед по комнатке, его огромная тень металась по каменной стене. Кэтрин вспомнила, как странно он вел себя в день приезда, и сейчас боялась, что Гришем может оказаться сумасшедшим.
Вероятность этого еще больше беспокоила ее.
Чтобы чем-то заняться, она вытирала капли дождя с корешка каждой книги. Нервная дрожь пробежала внутри живота, и она с досадой осознала, что это был наполовину страх, наполовину желание. Вопреки здравому смыслу, ее влекло к нему, и она только с горечью удивлялась, что питает слабость к негодяям.
– Где вы достали эти книги? – Берк остановился перед ней.
Кэтрин пришлось откинуть назад голову, чтобы взглянуть на его мрачное лицо.
– У викария в Уорренби.
– Вы много читаете?
– Как только нахожу время. Вам это не нравится?
– Я просто не представлял, что вы окажетесь синим чулком. – Он взял книгу из стопы и полистал страницы. – «История Англии» Юма. Довольно серьезная тема.
– Возможно, для вас, милорд. – Ей было несвойственно так открыто возражать, но он раздражал ее.
– Может быть, вы и правы. – Возвращая книгу, Берк склонил голову набок. Опять эта странная настойчивость в его взгляде. – Скажите, Кэтрин, когда читаете, вы надеваете очки?
Вопрос застал ее врасплох. Единственное, в чем проявлялось ее тщеславие, – это в старании скрыть свое плохое зрение.
– А зачем вам это знать?
– Мы можем застрять здесь на несколько часов. Я всего лишь стараюсь чем-то занять это время. Так ответьте на вопрос.
– Да. Да, надеваю, – поколебавшись, призналась она.
Ему, казалось, совсем не понравился ответ. Нахмурившись, Гришем подобрал несколько кусков торфа и один за другим бросил в огонь. Пламя фыркнуло и зашипело. Кэтрин не ожидала, что будет так разочарована. Как и Альфред, граф, должно быть, считал, что женщинам не подобает носить очки. Не
