место было частью материка Атлантиды, ядро которого исчезло с лица земли более четырехсот тысяч лет назад. Мы являемся последним оплотом Солнечных Мистерий и Великой Белой Магии на этой земле, которая погрязла во зле и осуждена на смерть. Твое королевство, занимающее северную половину этого острова – Посейдониса, уже разорено и опустошено, осталась лишь небольшая часть земледельцев, меньше миллиона человек. Люди южной части острова, над которыми царствуют Владыки Тьмы и их отвратительные, внушающие ужас колдуны, уничтожают друг друга, живут в лачугах, едят сырое мясо, пьют кровь, и все, что они создают, направлено на военные цели.
– Сколько зла они натворили!
– Самое страшное зло, Анкор, они причинили самим себе – они убили собственные души.
В это мгновение внимание учителя и ученика было отвлечено: на одной из террас, поросших соснами, собрались более ста человек.
– Здесь какой-то праздник?
– Давай подойдем и узнаем. Судя по инструментам, которые я вижу, это музыкальное или поэтическое состязание.
Приблизившись, Саримар и Анкор увидели молодых Посвященных одного уровня, если судить по их одежде. Они участвовали в поэтическом состязании: под аккомпанемент маленьких лир и флейт читали стихи и поэмы.
– Великий жрец, ты оказываешь нам честь своим присутствием. Прошу тебя, садись. Но… Тот, кто сопровождает тебя, – твой слуга или ученик? Я спрашиваю потому, что сейчас мы будем читать стихи, посвященные Религии-Мудрости.
Анкор, принц, владыка одного из самых древних и самых могущественных государств, воспитанный в уверенности, что он высшее существо, полубог для обычных людей, почувствовал, что эти слова подняли в нем бурю противоречивых эмоций, а злые муравьи уязвленного тщеславия заполонили его сердце.
Все жители Кума были одинаково достойны любви, и всех в равной мере уважали; но во всем, что было связано с Мистериями, всегда строго соблюдался закон иерархии, соответствующий закону, установленному самим Божеством Природы.
Когда Анкор впервые появился в Храме, когда он шел по этим улицам, одетый в подобавшую его положению тунику, а голову его венчала золотая змея, символ Сынов Солнца, никто не осмелился бы даже намекнуть на то, что его присутствие на поэтическом состязании может быть нежелательным. Но сейчас, видя юношу в простой одежде ученика, соблюдающего обет скромности и молчания, как могли они знать, кто он – кандидат в Мистерии или простой носильщик паланкина?
…Тягостное молчание, повисшее после вопроса молодого Посвященного, нарушил Саримар. Он ответил спокойно и мягко, как всегда:
– Между слугой и учеником нет различий, брат: слуга становится учеником, когда хорошо делает свое дело, а истинный ученик – всегда слуга. Раз уж ты должен говорить о Божественном, говори если не на языке богов, то хотя бы пользуясь тем же способом, что они. Тогда никакой мирянин тебя не поймет.
– Прости нас, великий жрец, но мы считаем, что благоразумнее узнать, перед кем мы говорим, поэтому и спрашиваем.
– Правда? Ну что же, с этим человеком я только что беседовал о Мистериях…
– Господин! Простите! Мы просто не хотим разглашать секреты! Простите!
– Слушая тебя, я подумал, что секреты, которые ты мог бы выдать, весьма незначительны. Не стоит проявлять высокомерия и презрения к тем, кто в действительности или по нашему мнению находится на ступень ниже, чем мы. И недопустимо судить о ком-то или о чем-то по обманчивой внешности.
– Я признаю свою ошибку и прошу прощения… Голос юноши звучал хрипло среди взволнованного молчания других молодых людей, которые, оставив свои инструменты и таблички на земле, смотрели на жреца в ожидании приказаний. Анкор, бледный и напряженный, держался с достоинством и стоял неподвижно, словно статуя.
– На высших ступенях Пути, по которому ты, молодой Посвященный, стремишься идти, нет ни «прости», ни прощения, ибо там царствует справедливость. Ты никому не нанес физического вреда, поэтому не понесешь никакого физического наказания. Но таинства жизни не откроются перед тобой до тех пор, пока ты не научишься распознавать истинное и ложное, до тех пор, пока не научишься любить по-настоящему, не ограничивая свою любовь глупыми, ошибочными суждениями. Возвращайтесь к своему празднику и простите, что мы вас прервали. Мой ученик и я продолжим прогулку, но сначала немного послушаем вас. А ты, брат, – обратился Саримар к юноше, которому сделал замечание, – продолжай свое дело с миром, но все же я посоветовал бы тебе сегодня вечером продлить свои размышления и сделать их более глубокими…
– Хорошо, великий жрец! Я буду размышлять о том, что ты сказал, и свет вернется в мою душу. А ты умеешь играть на каком-нибудь инструменте, брат? – задал юноша вопрос Анкору.
Тот кивнул головой, улыбаясь.
– Ты соблюдаешь обет молчания? Анкор вновь кивнул.
– А ты можешь нам что-нибудь сыграть несмотря на обет?
Юный принц медленно повернул голову в сторону Саримара.
– Моего ученика зовут Анкор, – сказал жрец, представляя его юношам. – Он хранит очистительный обет скромности и молчания. И не может ни писать, ни играть на музыкальных инструментах. Только в исключительных случаях, когда его вынуждают обстоятельства – как сейчас, например, – ему разрешается общаться знаками.
Больше часа провели учитель и ученик, слушая прекрасные стихи и звуки. Сосны, высокие и мудрые, словно окутывали вуалью тайны каждую произнесенную фразу. Казалось, слова и звуки танцевали в воздухе в ритме волшебной мелодии.
Глаза Анкора закрывались от переполнявших его чувств, а сердце открылось для самых чистых ощущений. С грустью прощался он с этой радостной группой молодых Посвященных, чтобы продолжить путь вместе с учителем.
– Во второй половине дня мы посетим одну из подземных крипт, где проводятся эксперименты с гномами и саламандрами, а может быть, побываем и в алхимической лаборатории.
– Какое счастье, учитель! Мое сердце поет от радости! В котором часу мы пойдем туда? – спросил юноша.
– Не будь нетерпеливым, Анкор, вспомни, чему я всегда учил тебя: нетерпение – это проявление невежества. Ты должен сначала немного поесть, а потом мы встретимся с тобой у подножия Великого Сфинкса. Иди!
– Я приду! – воскликнул Анкор и побежал в свою комнату.
Прошло уже два часа с тех пор, как солнце стало клониться к горизонту, когда учитель и ученик встретились перед каменным взором Великого Сфинкса.
– Мы уже идем?
– Подожди немного, Анкор; через несколько минут к нам присоединятся другие братья.
– Пока мы ждем, могу я задать тебе вопрос, учитель?
– Спрашивай, что хочешь.
– Я знаю, вернее, интуиция подсказывает мне, что Сфинкс должен иметь очень глубокую эзотерическую символику, но… ты не мог бы рассказать мне о ней хотя бы коротко, самое основное?
– Ты верно заметил, Сфинкс очень важный символ, имеющий множество значений; более того, это самый полный и целостный из всех символов. Если коротко, вот что он обозначает.
С точки зрения видимого, физического мира символика Сфинкса определенно говорит о процессе эволюции материальных, проявленных форм. На нынешнем этапе этот процесс достигает своей кульминации и кристаллизации в форме человека. Поэтому Сфинкс имеет человеческую голову – она находится наверху, на самом видном месте. Сфинкс также рассказывает нам о единстве всей Природы, о разнообразных проявлениях Единой Жизни.
Если рассматривать его символику с точки зрения более тонких, невидимых процессов, которые принято называть психическими, то Сфинкс показывает тебе, каким образом единая невидимая Сила пронизывает тело Природы. Сначала она проходит через все горизонтальные царства, а потом торжественно поднимается вверх, по вертикали мощных крыльев Сфинкса – крыльев, покрытых мистическим оперением,
