его обчистил.
Благодарная улыбка осветила ее лицо.
– Вы поэтому продаете Торнбери-Хаус, да? Чтобы подкупить стражу и освободить вашего мужа из Тауэра?
Она ничего не ответила.
– Так я и думал. Джек Роулинг вам поможет. Нет более покладистого человека, чем тот, кто отчаянно нуждается в деньгах, чтобы заплатить карточный долг.
Он поклонился и ушел. В душе же Розалинды зародилось чувство благодарности к этому странному и таинственному Страйдеру. И теперь ей, как никогда раньше, хотелось узнать имя его богатого хозяина.
Потребовалось некоторое время, чтобы официально оформить продажу, но к февралю Розалинда уже получила деньги, необходимые для осуществления своего плана. Она до сих пор не знала, кто покупает Торнбери, но теперь ее это не тревожило. Хоть сам граф Эссекс, все равно она даже глазом не моргнет.
Тем не менее неопределенность относительно нового владельца Торнбери держала весь дом в напряжении. Ведь решения насчет прислуги принимались теперь поверенным нового владельца. Слуги, переживая за свое будущее, шмыгали носами и иногда открыто рыдали, упаковывая фамильные ценности и личные вещи Розалинды. Многие вещи она отправила на хранение в дом Франчески в Йоркшире. В удобном небольшом доме, который она купила на Стрэнде, было слишком тесно, чтобы разместить всю мебель из Торнбери-Хауса.
К началу февраля все приготовления были закончены. Розалинда дала Джеку Роулинг достаточно денег, чтобы тот открыл небольшой магазинчик на континенте. Как только выяснится, что он помог Дрейку бежать, его сочтут предателем. Если он дорожит своей головой, ему придется покинуть страну.
Розалинда также попросила капитана Хилларда подготовить корабль с провиантом и запасом воды на полгода плавания, а перед последним визитом в Тауэр проверила все сама.
– Здравствуй, Роулинг, – сказала Розалинда, входя в Тауэр.
Высокий охранник с каштановыми волосами понимающе подмигнул:
– Добрый день, леди Розалинда.
Она осторожно кивнула, мол, все идет по плану, и многозначительно похлопала рукой по свертку, в котором принесла одежду для Дрейка.
– Следуйте за мной, миледи. – Тюремщик провел Розалинду в камеру Дрейка.
– Здравствуй, Дрейк, – взволнованно произнесла Розалинда, когда Роулинг захлопнул за ней дверь.
– Здравствуй, Розалинда! – Он радостно бросился к жене, заключил ее в объятия и крепко поцеловал. За эти долгие месяцы в тюрьме он стал еще сильнее любить Розалинду, а его плотский голод стал воистину неутолимым. Он целовал и целовал ее, словно подкрепляя своими поцелуями уверенность в том, что жизнь продолжается. Дрейк не мог понять, почему она так покорно подчиняется его ласкам, так довольно вздыхает. Должно быть, она уже больше не сердится на него за то, что он не рассказал ей о своей шпионской деятельности. Пожалуй, у нее все-таки есть сердце. Сердце, полное сострадания.
Прижав голову Розалинды к своей груди, он с наслаждением ощутил шелк ее волос.
– Не знаю, что бы я делал, если бы ты перестала приходить сюда!
Розалинда обняла его, а потом резко отстранилась.
– Я сюда больше никогда не приду. – Помолчав для эффекта, она прошептала: – Этим утром ты бежишь отсюда.
– Что?
Розалинда положила сверток на пол.
– Вот твой костюм. Надень его. Охранник выведет нас потайным ходом к карете, которая доставит тебя на корабль, готовый к отплытию.
Дрейк нахмурился, внезапно охваченный массой противоречивых чувств:
– Но как? Как тебе удалось?..
– Если я чему и научилась за всю свою жизнь, так это тому, что можно исполнить любое свое желание при наличии золота.
– Где ты его взяла?
Она замешкалась с ответом, и Дрейк схватил ее за руки:
– Где, Розалинда?
– Я продала дом.
– Что ты сделала?!
– Я продала Торнбери-Хаус. Хватит тебе здесь гнить.
– Кому ты его продала?
– Не знаю.
Дрейк вмиг побледнел и на какое-то время лишился дара речи. Она попыталась объясниться:
– Агентом был Страйдер. Честно говоря, мне все равно, от чьего имени он действует. Тем более что деталями занимался Старк. Я продала бы дом самому дьяволу, лишь бы освободить тебя.
– Страйдер, – повторил Дрейк, обдумывая ее слова. – Какой-то он странный, Розалинда Я уже где-то
