– Уилл, а что вы пишете? – спросила Розалинда, подавив смущение оттого, что Шекспир мог увидеть, как она целовалась с Дрейком.
– По правде говоря, Розалинда, я и сам не знаю.
– Сонет?
Подойдя к ним, Шекспир взглянул на листок бумаги в своей руке.
– Нет, похоже, это начало новой пьесы. Замысла пока нет, но отдельные фразы уже появляются в моей голове. Я волен отложить ее на несколько лет или вообще выбросить. Все зависит от настроения.
– Вы не почитаете ее нам?
– Да здесь всего несколько строчек!
– Не имеет значения.
Он пожал плечами и прищурился, разбирая написанное при свете луны.
– Милосердие не дается через силу. Оно снисходит, как мягкий дождь с небес на землю…
Розалинда почувствовала, как по ее рукам побежали мурашки, а сердце радостно затрепетало.
– Оно дважды благословенно: благословен дающий, и благословен берущий…
И тут Дрейк мягко сжал ее руку. А она не отстранилась. Первый раз в жизни она не отняла руки.
Глава 15
Утром Розалинда почувствовала, что после ночных бдений у нее нет сил заниматься чем-то серьезным. Намереваясь поработать в саду в ожидании ответа на просьбу получить аудиенцию у королевы, она в конце концов отдала соответствующее распоряжение садовникам и решила отдохнуть на каменной скамье под шпалерами с розами. Именно здесь ей нравилось читать и творить.
Опершись на изогнутую спинку скамьи, Розалинда увлеченно перелистывала страницу за страницей одного из своих любимых средневековых романов, как вдруг услышала жужжание пчелы. Глядя на пчелку, перелетающую с цветка на цветок, она принялась размышлять о тех удивительных переменах, которые происходили с ней в последние дни. Во-первых, ее самая последняя пьеса, пока еще без названия, на глазах превращалась в нечто совершенно противоположное ее желаниям, а именно в комедию. Во-вторых, их отношения с Дрейком стали спокойнее, и она опять почувствовала себя в безопасности, хотя его поцелуй прошлой ночью привел ее в трепет Она и не представляла, что он способен на такую нежность. Возможно, она его недооценивает?
Стало ясно, что она почти не знает Дрейка, и ей вдруг захотелось узнать про него все-все. О чем он думает, чего хочет, какую жизнь для себя готовит, соответствует ли эта жизнь его способностям, понимает ли он до конца, какой незаурядной судьбы заслуживает. Может, и не понимает. Ведь он все же мужчина.
Розалинда была убеждена, что мозг мужчины меньше, чем мозг женщины. Она прочитала об этом в брошюре некой мадам де Горре дель Санчо. По слухам, испанская еврейка, обученная персидским алхимиком, изучала этот вопрос, производя анатомические вскрытия трупов, и пришла к выводу: мужчины – менее развитый пол. Нет необходимости говорить, что испанская дама не появлялась на публике, а не то ее вполне могли бы четвертовать – если не за то, что она испанская еврейка, то за неприкрытое оскорбление мужского рода.
Размышляя над этой захватывающей теорией, Розалинда устремила взгляд в пространство и вдруг увидела Дрейка. Он шел к ней!
Помимо кожаного жилета и сапог из оленьей кожи, она заметила еще и два пистолета. Хорошенько рассмотрев возмутителя спокойствия, Розалинда тут же забыла о размере его мозга. При такой мужественности это совершенно не имело значения.
Она вдруг встревожилась: не вспотел ли он под кожаной курткой в лучах палящего солнца? Наверняка черные завитки волос на его груди сейчас покрыты бисеринками пота. А его дразнящий, чуть терпкий аромат, который она почувствовала вчера вечером, когда он вытирал ей нос… Почему мужчины и женщины пахнут так по-разному? И как, о Господи, следует вести себя после того, как тебя впервые поцеловали?
Притвориться, что читаешь, решила она и углубилась в книгу.
– Мое почтение, Розалинда, – произнес он спустя мгновение.
– А, Дрейк, я и не видела, как ты подошел. В чем дело?
– Я… я еду в Лондон. И решил повидаться с тобой перед отъездом.
Она опустила книгу.
– Едешь искать покупателей на мою землю?
– Не в этот раз.
– Тогда зачем ты хотел увидеть меня?
Он решительно сжал губы и задумчиво посмотрел в небо. Потом пожал плечами и ответил вопросом на вопрос:
– Почему бы и нет?
– Действительно, почему бы и нет? – Она неожиданно улыбнулась, и он просиял в ответ.
– Вообще-то мне было любопытно, какую Розалинду я застану сегодня.
– Я настолько противоречива?
– Только со мной, с другими – вряд ли.
– Бедный Дрейк! Я была так несносна по отношению к тебе все эти годы.
