произойдет после этого, Василий старался не думать. Тут все было не так просто: бандиты-басмачи, немецкий агент, внедренный как железнодорожник, его вопросы и странная осведомленность в делах Василия…
Нет, лучше пока не двигаться и попытаться узнать, что нужно от него его похитителям. Вот только обидно, что говорят они на немецком, а не на русском…
И еще один вопрос, куда его везут? На базу басмачей, спрятанную где-нибудь далеко в горах? Все может быть… все может быть. Но главное в том, что он жив и не связан.
Василий попытался пошевелить раненой ногой. Получилось, хоть и больно. Значит, не все так плохо. Однако с костылем далеко не уйдешь. Да еще и сам костыль найти надобно. А пока… пока пусть все считают, что он по-прежнему пребывает в царстве Морфея…
Но не тут-то было. Неожиданно на его голову обрушился настоящий водопад. Вода попала в нос, стало нечем дышать. Инстинктивно открыв рот, Василий начал отплевываться. Потом, поняв, что его хитрость разгадана, открыл глаза.
Он лежал на носилках, которые везли два ишака — один спереди, второй сзади. А рядом с ним на арабском жеребце гарцевал европеец в костюме, очень похожем на военную полевую форму. Рядом с ним ехал азиат в парчовом халате, расшитом золотыми нитями.
— Добро пожаловать в мир живых, Василий Архипович, — улыбнулся Василию европеец. Голос у него был неприятный, резкий, словно кто-то водил напильником по стеклу, и еще акцепт. — А то вот мы с князем Хасаном даже заволновались, не переусердствовали ли наши парни.
— Не могу сказать, что рад пробуждению, — в тон незнакомцу ответил Василий. — Тем более что, похоже, наша встреча не сулит мне ничего хорошего.
— Ну, это как посмотреть, — вновь улыбнулся незнакомец. — Вот, например, мой друг Хасан хотел снять с вас кожу заживо, а потом обварить в раскаленном масле… — небольшая пауза, видимо, предназначалась для того, чтобы Василий почувствовал всю безысходность своего положения. — Оно и понятно, Василий Архипович, вы постреляли его людей, потом разбудили ни свет ни заря этой дурацкой выходкой с цистерной. Старик-железнодорожник нам все рассказал… не сразу, но рассказал… Знаете ли, у каждого убитого вами воина есть сыновья и братья… вы знаете, что такое кровная месть… Да… — тут незнакомец опять покачал головой. — И тем не менее я уговорил своего друга Хасана, — кивок в сторону парчового халата, — оставить вас в живых. А ведь вы, Василий Архипович, и меня обидели, убили господина Кляйна. Хороший был агент, пусть земля будет ему пухом…
— Значит, ты тоже ишачишь на Вилигута? — усмехнулся Василий.
— Фи, — протянул незнакомец. — Мне всегда говорили, что русские в сути своей хамы и свиньи, а теперь я и сам убеждаюсь в этом.
— Оскорблять раненого может каждый, — ответил Василий, стараясь говорить в тон незнакомцу. — Но приличные люди, прежде чем стращать тысячью одной смертью, представились бы. Иначе обидно, а вдруг тебя пугает какой-то урод, который и ружье держать в руках не умеет.
— Ну, насчет ружья, не сомневайтесь… Извиняться тоже не стану. Ну а что до имени, можете называть меня Вальтером.
— Вальтер Хек? — вырвалось невольно у Василия.
— Да, — кивнул незнакомец. — Гауптштурмфюрер СС Вальтер Хек к вашим услугам.
— А как там поживает старая лиса Вилигут?
— Понятия не имею, — вздохнул гауптштурмфюрер. — Это Карл Кляйн работал на старика Карла. Смешно, не правда ли. Карл на Карла?.. Я же подчиняюсь лишь самому рейсхфюреру. Так что прошлые ваши расхождения во взглядах со стариком Карлом не в счет.
— А ты считаешь, что у нас расхождений во взглядах не будет?
При слове «ты» Хек поморщился, однако продолжал говорить все тем же вежливым, полушутливым тоном:
— Вы же понимаете, что я спас вас от рук людей Хасана не просто так?
— Наверно, решил сыграть со мной партию в поддавки?
— Не угадали. Я хочу, чтобы вы открыли мне место расположения руин Гоцлара. В поисках этого города я потерял слишком много людей. Я чувствую, что этот город где-то рядом, но пустыня вещь обманчивая…
— А если я скажу нет? — поинтересовался Василий.
— Я очень надеюсь, что мы с вами договоримся, иначе я не стал бы лечить вас и не взял бы с собой, а еще там, на заставе, отдал людям Хасана. Так что подумайте, прежде чем отказывать мне в моей просьбе.
Глава 4
Шогготы
1939 год. Пустыня Каракумы
Ой вы кони, могучие кони!
Ой вы кони, стальные бока!
Мы за счастьем поедем в погоню,
Мы любого осилим врага.
Лагерь разбили часов в семь, когда край солнца уже спрятался за горизонт. К этому времени Василий успел возненавидеть пустыню. Во-первых, эта безумная жара, от которой некуда деться, во-вторых, жажда. Все время хотелось пить, и дело тут было скорее не в обжигающих солнечных лучах, а в лихорадке. Губы, казалось, превратились с жесткие шелушащиеся подушки, в горле аж саднило. В какой-то момент он хотел позвать кого-то, попросить воды, но потом подумал, что не стоит показывать врагам свою слабость. Носилки покачивались. Василий никогда не страдал морской болезнью, но эти монотонные движения могли свести с ума кого угодно. Что же до ран, то, судя по всему, лекарь басмачей — настоящий волшебник. Боли не было, но хотя Василий и чувствовал раны, все было не так страшно, как показалось ему в первый момент. Обе пули прошли через мягкую ткань навылет — одна выше колена, вторая ниже. Василию повезло, кость ни там, ни там не была задета…
А однообразность путешествия! Они ехали по голой равнине, где взгляду не за что было зацепиться. Носилки не позволяли видеть, что творится впереди, и Василий мог смотреть только налево и направо, строя предположения о конечной цели их путешествия. Хотя в этом у него сомнений не было — они направлялись в Гоцлар — город Старцев, а точнее, к той точке, откуда можно будет начать поиски руин.
Не так представлял себе это путешествие Василий по пути из Ленинграда в Коммунарск Приметы, по которым можно отыскать тайный город, он запомнил, оставив дневники барона в Северной столице, у себя в квартире, в тайнике. Однако бандиты Хека забрали у него предписание для начальника заставы «Пламенная» «…О необходимости оказания всяческого содействия и выделении поисковой группы — не менее пяти человек, поступающей в полное распоряжение товарища Кузьмина». Так что они знали, что оперуполномоченный может отыскать затерянный город. А из-за простреленной ноги он оказался в полной власти бандитов. Он не мог даже пытаться сбежать. Что же до басмачей, то они скорее всего тоже знают отправную точку поисков, вот только что делать дальше… Он-то знал, куда идти, и бандиты об этом знали, а так как он находился в их полной власти… В общем, никуда он деться от них не мог.
И вот первый привал — по расчетам Василия, им предстояло три дневных перехода до той точки, откуда следовало начинать поиски. И первый из переходов остался позади…
Когда лошади остановились, Хек вновь подъехал к носилкам.
