В течение одной-двух недель общественное движение получило определенное направление и вылилось в форму особой организации — «Лиги обновления городского самоуправления».
Организационное собрание происходило, конечно, в Мавзолей-клубе и было негласным. Душой его был, понятно, мистер Файш, который и распределил все роли заранее. Почетным председателем был избран мистер Файш, почетным вице-председателем — мистер Баулдер, почетным секретарем — мистер Ферлонг, почетным казначеем — мистер. Скипнер.
Под гром аплодисментов мистером Файшем было объявлено, что все горожане, даже из самого низшего класса, приглашаются в Лигу, что все, даже самые бедные, могут внести свою лепту, что взносы от одного до пяти долларов будут приниматься казначеем, что самые бедные могут пожертвовать очень скромную сумму — всего лишь один доллар, но зато и самым богатым не разрешается, давать больше пяти долларов.
— Лига, — заявил мистер Файш, — будет, разумеется, демократической, или ее не будет совсем.
— А не думаете ли вы, — спросил мистер Ньюберри, — что нужно предпринять кое-какие шаги, чтобы привлечь на
— Это очень, очень важно, — заявили многие из при-
— Как ваше мнение, доктор Бумер? — спросил мистер Файш президента университета. — Будут ли газеты за нас?
Доктор Бумер сомнительно покачал головой.
— Вопрос очень серьезный, — заявил он. — Не может быть сомнения в том, что мы сильно нуждаемся в поддержке честной, здоровой, не зараженной предвзятыми взглядами прессе, которую нельзя было бы подкупить и которая не зависела бы от чужих денег. Мой план — купить одну из здешних газет.
— А не проще и не лучше ли будет подкупить редакционно-издательский состав? — сказал мистер Дик
— Это тоже можно сделать, — согласился доктор Бумер. — Что продажность прессы — одно из самых главных и трудных препятствий на нашем пути, — это бесспорно. Но каким образом преодолеть это препятствие — покупкой ли газеты или подкупом сотрудников, сказать сейчас
— Предлагаю, — заявил мистер Файш, — предоставить решение этого вопроса Комитету. Пусть предпримет все шаги, какие найдет нужными, для оживления духа нашей печати. Я давно и искренно страдаю от того, что у нас установилась такая тесная зависимость городской политики от газет. Если нам удастся изменить это и влить новую струю в местную прессу, это будет важным достижением, сколько бы оно нам ни стоило.
Таким образом, «Лига обновления городского самоуправления» оказалась организованной и снабженной всеми необходимыми средствами для достижения поставленной задачи: у нее были касса, план действий и платформа, Последняя была очень несложна. По мнению мистера Файша и мистера Баулдера, всякая детализация была излишней. «Честность, чистота и неподкупность» — вот платформа Лиги. Этим сразу проводится резкая, точная и ясная грань между Лигой и всеми ее противниками.
Первое собрание было, конечно (как уже указывалось), конфиденциальным. Но все, что на нем было принято, повторилось с удивительной точностью — при всеобщем одобрении и без всякого принуждения — на многолюдном митинге, куда были приглашены все граждане города. Как на пример поразительного по своей неожиданности успеха можно указать хотя бы на следующий факт. Кто-то из задних рядов заявил: «Предлагаю выбрать председателем Лиги мистера Лукулла Файша», — на что мистер Файш поднял руку в знак протеста (понятно, собрание не приняло во внимание его протеста), так как это предложение было для него полной неожиданностью.
«Лига обновления городского самоуправления» начала свою деятельность борьбой с «когортами тьмы». Не было точно известно, где они находились, но все утверждали, что они где-то существуют. В речах митинговых ораторов Лиги они фигурировали как темные силы, действующие под землей, за сценой и т. д. Странно было только то, что никто не мог точно сказать, с кем или с чем ведет борьбу Лига. Указывалось лишь на то, что она борется за «честность, чистоту и неподкупность». Вот и все, что можно было установить.
Что же касается прессы, то при зарождении Лиги предполагалось, что продажность издаваемых в городе газет настолько велика, что необходимо будет купить одну из них. Но едва только были произнесены слова «обновление городского самоуправления», как все городские журналы и газеты оказались всецело на стороне обновления, словно годами стремились к нему.
Они даже соперничали друг с другом в пропагандировании новой идеи.
«Плуторианское время» поместило в левом углу первой страницы отрезной купон со следующим текстом: «Вы за обновление городского самоуправления? Если да, отправьте нам с этим купоном десять центов, вписав в него вашу фамилию и адрес». «Плуторианский гражданин» пошел еще дальше. Он поместил купон с пояснением: «Вы всецело за обновление? Если да, то пошлите в контору журнала двадцать пять центов. Мы сами беремся использовать их».
Еще энергичнее действовали журналы. Изо дня в день они преподносили читателям разнообразные иллюстрации. То появлялся портрет мистера Файша с надписью: «Мистер Лукулл Файш, который говорит, что самоуправление должно создаваться народом, исходить от народа, оберегать народ и существовать для народа»; то преподносился портрет мистера Спилликинса с изречением: «Все люди рождаются свободными и равными»; то печатался снимок, под которым стояло: «Участок земли, который мистер Ферлонг любезно предлагает под кладбище», причем на заднем фоне видны были кожевенные
Понятно, что некоторые из прежних олдерменов были признаны вождями «когорты тьмы», о чем и было объявлено во всеуслышание. «Нам не нужны в городской управе люди, подобные олдермену Фанферлю и олдермену Шуфиддемфу; общественная совесть возмущается этими людьми. Они, как коршуны, слишком долго терзали распростертые тела наших сограждан». В таком духе писали все газеты города.
Беспокойство вызывала только неизвестность того, какие силы поддерживали на прежних выборах олдерменов Фанферля и Шуфилдемфа, потому что организации, которые, казалось, стояли тогда за них, проявляли теперь еще больше рвения в деле обновления городского самоуправления, чем сама Лига.
«Клуб Томаса Джефферсона стоит всецело на стороне обновленцев» — появилось сообщение в руководящих газетах города.
На следующий день: «Эврика-клуб (цветной) присоединился к Лиге. С тьмой покончено».
И дальше: «Сыны Венгрии принимают участие в деле обновления: клуб Кошута будет голосовать вместе с Лигой» — и т. д.
Но самым поразительным оказалось известие (подтвержденное затем мистером Лукуллом Файшем в официальном интервью), что сам мэр, мистер Грен, сочувствует идеям обновления и будет проходить на выборах по списку кандидатов Лиги. Факт на первый взгляд, безусловно, странный; но смысл его был бы ясен, если бы широкая публика смогла подслушать следующий частный разговор между мистером Файшем и мистером Баулдером.
— Вы говорите, — спросил мистер Баулдер, — что необходимо включить мистера Грена в список наших кандидатов?
— Мы не можем обойтись без него, — ответил мистер Файш, — ведь семь участков в его руках. Если мы примем его предложение, он ручается за каждый из них.
— А можно положиться на его слова? — спросил мистер Баулдер,
— Мне кажется, он ведет с нами честную игру, — сказал мистер Файш. — Неделю тому назад мы дали друг другу честное слово, как джентльмен джентльмену. И с тех пор, по моему тщательному наблюдению, он
держит себя безукоризненно.
— Каковы его требования? — поинтересовался мистер Баулдер.
— Он согласен выкинуть за борт Фанферля, Шуфилдемфа и Андеркатта, но настаивает на сохранении места за О’Кулиганом. Ирландцы, утверждает он, не интересуются обновлением: они желают иметь в городской управе ирландцев.
— Гм-м, — задумчиво сказал мистер Баулдер, — а на что претендует он в качестве компенсации за возобновление договора на освещение города и за отчуждение земли под новое кладбище?
