Одри не стремилась обязательно все взять в свои руки, но разве тетушка Айви не говорила ей о том, что все мужчины – неженки по натуре и любят, когда о них заботятся? Она, Одри, готова была заботиться о своем сказочном принце день и ночь.
Чарли через силу улыбнулся и ответил:
– Пожалуй, нет, Одри.
– Вот и хорошо. Я очень рада, – облегченно вздохнула Одри.
– Я думаю, все они захотят остаться здесь. Харлан говорил мне об этом еще неделю или две тому назад. Да и Фрэнсис тоже.
Трепетная надежда заставила сильнее забиться сердце Одри. Беспокойство и грусть сменились восторгом и радостью.
И уж совсем счастливой Одри почувствовала себя, когда Чарли склонился к ее лицу и начал целовать губы – сначала осторожно, едва касаясь их, а потом все более страстно. Не в силах справиться с собою, Одри расстегнула рубашку Чарли и сделала то, о чем так давно мечтала, – прижалась ладонями к его мощной, поросшей темными волосками груди. До чего же она любила тело Чарли: сильное, стройное – тело настоящего рыцаря!
Чарли почувствовал, что теряет голову, и, подхватив Одри на руки, крепко прижал к себе.
– Сладкая моя, как я хочу тебя, – шепнул он ей на ухо.
– И я хочу тебя, Чарли, – тихо ответила Одри и удивилась, заметив, что он нерешительно топчется посреди комнаты.
Интересно, что же мешает ему перейти от слов к делу? Разгадка оказалась неожиданной.
– Но… Но ведь это спальня твоего отца, Одри, – робко промолвил Чарли. – Я… Мне как-то неловко… Хотя здесь было бы, конечно, удобнее.
Еще бы не удобнее! Одно дело – уютная постель, и совсем другое – трава на речном берегу. Тем более, что она сейчас наверняка мокрая от ночной росы.
– Чарли, – нашлась Одри. – Но ведь мы с тобой скоро поженимся, и тогда это будет наша спальня.
Он не заставил Одри уговаривать себя дважды. Он просто улыбнулся и направился к кровати.
Чарли бережно опустил Одри на покрывало и вопросительно посмотрел на нее. Она улыбнулась и развязала поясок халата. Еще минута – и он упал на пол. Теперь на Одри осталась только тонкая ночная рубашка, настолько прозрачная, что сквозь нее можно было рассмотреть все.
– До чего же мне хорошо, Чарли, – прошептала Одри и сама потянулась к его губам. Их языки встретились и несколько секунд пристально изучали друг друга, пока Чарли не отстранился, чтобы окинуть влюбленным взглядом всю Одри – с ног до головы.
Потом он прошептал:
– Одри… – и потянулся пальцами к ее груди. Взметнулась вверх и перелетела через голову Одри ее ночная рубашка, и ладони Чарли легли на обнаженную грудь.
Страсть переполняла их обоих, а потому любовная игра оказалась недолгой.
“До чего же я люблю его!» – думала Одри, задыхаясь от счастья. Он, Чарли, был для нее всем. Он возносил Одри на такие вершины любви, о которых она никогда не смела даже мечтать.
Какое все же счастье, что ее тетушка глуха как пень и не может слышать ликующих криков своей племянницы, доносящихся из отцовской спальни!
Когда все закончилось, они вытянулись совершенно обессиленные рядом друг с другом, и Чарли зарылся пальцами в пышные волосы Одри. Она обхватила своего рыцаря за шею обеими руками и прижалась к его груди. Вот так бы и лежать всю жизнь – какое это было бы счастье!
– Как же я люблю тебя, Одри. Никогда не думал, что смогу найти такую женщину и она полюбит меня.
– А я никогда и не мечтала встретить такого мужчину, как ты, Чарли.
– Я так благодарен тебе за твою любовь, Одри. Знай, я всегда буду любить тебя, всегда. И… и всегда буду о тебе помнить.
– Конечно, конечно, Чарли, – блаженно улыбнулась Одри. – Разве можно забыть о человеке, если ты на нем женат?
Чарли довольно долго молчал и наконец ответил сдавленным голосом:
– Разумеется, ты права.
Одри удовлетворенно вздохнула и еще теснее прижалась к Чарли.
Ей начинала нравиться супружеская жизнь.
На следующее утро Одри проснулась с улыбкой на губах и рядом со своим рыцарем. Спали они, тесно прижавшись друг к другу, словно орех в скорлупе, и, что самое забавное, Чарли был орехом, а Одри – скорлупой, умудряясь обволакивать своим маленьким телом всю его внушительную фигуру.
Одри осторожно убрала свои ладони с груди Чарли и радостно улыбнулась, вспомнив вчерашний вечер, потом ночь…
О господи, он любит ее! Любит! Любит!!!
Одри хотелось от счастья запеть во все горло.
Тут она подумала о том, что будет, если тетушка Айви найдет свою племянницу в постели Чарли, и хихикнула.
