- Ты очень выросла.
- И… ты стал другим, мой вождь.
- Я пришёл сообщить, что Балгуш достроен, и теперь я хочу многих из вашей деревни переселить туда.
Галлу молчит, опустив голову.
- Наш город очень красив, - с воодушевлением говорит юноша. – Он… Конечно, ему непросто тягаться с вумианскими городами, но он на самом деле прекрасен! Хочешь его увидеть?
- Для любого из нас это будет великой честью.
- Так ты поедешь со мной?
Галлу дрожит.
- С… с тобой? – шепчет она еле слышно. – А я могу взять ещё Хейни и Чантэ?
Два тёплых пальца обхватывают её подбородок, приподнимают… Вождь смотрит в глаза Галлу и… и улыбается. Так неуверенно, так робко и криво, но – улыбается. И Галлу вспыхивает от неизмеримого счастья. Неужели это у него… самый первый раз?
Она улыбается тоже, и его улыбка становится шире, он не боится больше, он негромко смеется…
- Ты ещё совсем ребенок, Галлу.
Она чувствует, как больно сжимается её сердце. Такого ещё никогда не было, никогда…Что это? Обида? Или… что? Зачем обижаться? Она ругает саму себя: конечно, ты ребёнок, ты маленькая и глупая девочка. Особенно теперь, когда он стал таким взрослым.
Галлу вырывается и убегает к реке, чтобы выплеснуть всю свою боль в слезах.
Но куда бедное дитя денется от всеобъемлющего чувства? Она поедет в Балгуш. Потому что в Балгуше будет жить её господин.
Это был последний день её пребывания в столице.
Утро бродило над озером – совсем ещё ранее утро. С крыши за окном капала оставшаяся после ночи дождевая влага, и Галлу, сидя у подоконника, в задумчивости наблюдала за тем, как борются первые лучи бледного солнца с густым туманом. Не спалось…
В дверь её комнаты осторожно постучали.
- Да?
Тихий скрип – и в образовавшейся щели показалось морщинистое лицо Хейни. Старуха озорно улыбалась.
- Галлу, к тебе пришёл вождь.
- Пусть он войдет, - подчеркнуто бесстрастно произнесла девушка, делая вид, что заплетает свои длинные тёмно-каштановые волосы.
Пока старуха передавала ответ гостю, Галлу оставила в покое свою косу и расправила складки платья, приготовившись к визиту вождя.
И вот он вошел, и вся строгость девушки мигом исчезла, растворившись в ласковой улыбке полных губ. Он тоже улыбнулся, прикрывая за собой дверь. Он всегда говорил, что это Галлу научила его улыбаться.
В руках Рагхан держал нежный цветок розовой орхидеи. Приблизившись, он без лишних слов воткнул его тоненький стебелек в пышные волосы девушки и отстранился на шаг, наклонив голову и глядя прямо в глаза.
- Ты чего так смотришь?
- Любуюсь тобой. Куда делась та испуганная крошка, которую мы с Као спасли от охотников тринадцать лет назад? Передо мной гордая красавица, невозмутимая, как океан в солнечный день.
- Кто научил тебя лести, Рагхан? – рассмеялась она.
Вождь пожал плечами.
- Должно быть, люди. Они не устают восхвалять меня… А за что?
Тихо вздохнув, Галлу прильнула к груди Рагхана и закрыла глаза. Ей очень хотелось в который раз объяснить ему, за что его так любят люди, но в этот раз она не стала и только попросила шёпотом:
- Не ходи сегодня в поле.
- Не могу, - отозвался он, положив руки ей на плечи. – Ты же знаешь: сейчас у нас много работы, пора готовиться к зиме…
- Да, я понимаю… - Галлу вздохнула. – Но тогда… Можно я пойду с тобой? Я буду тебе помогать…
- Нет, Галлу, - серьезно и мрачно сказал Рагхан. – Не надо тебе ходить туда… Я сегодня вообще никого с собой не возьму.
- Даже Удно?
- Даже его.
- Почему?
После долгого и напряжённого молчания молодой человек все-таки ответил:
- Потому что там будет он.
Галлу опустила глаза и высвободилась из объятий вождя. Эйнлиэт… Опять Эйнлиэт.
- Ты обещал мне, Рагхан. Обещал… Помнишь?
- Да, помню. Но я… Прости меня.
Галлу отвернулась и встала у окна. Ее плечи затряслись от беззвучного плача.
Да, гораздо легче просто отвернуться и не смотреть. Эти глаза… Черные-черные, пустые, бездонные… Колющиеся ледяными осколками мрака… Глаза, в которых никогда не способен был загореться огонек любви, даже самый крохотный… Рагхана боготворили все люди, а значит, и все девушки племени. Но только у Галлу хватало сил и терпения просто, по-женски, любить его.
Иногда ей казалось, что у него не было своей души, что всю свою жизнь он отдал темному духу, посланцу Ганнуса. А тот пользовался этим и вышел далеко за пределы своих обязанностей на земле, но почему же бог не покарал его за это? Почему бог не видит, как демон измывается над Рагханом, ломает его, мучает?..
Разве Рагхан не сын Ганнуса?
Вождь подошел сзади и обнял Галлу за талию.
- Зачем ты позволяешь ему так издеваться над тобой? – со слезами в голосе спросила девушка. – Объясни: зачем?
- Это невозможно объяснить, - тяжело вздохнул Рагхан. – Так надо.
- Кому – тебе? Нам? Или Эйнлиэту? – Галлу развернулась к нему лицом. – Ты вытащил весь наш народ из бездны и поднял до небес. Ты снял с нас рабские цепи, и теперь мы независимы. Мы поклоняемся богу, которого выбрали, богу, который одарил тебя разумом и способностью вести нас. Мы свободны! А наш вождь – нет. Ты – нет. – Она вытерла слезы. – Ты дал мне имя, ты сделал из меня разумное существо, ты спас меня и мою душу… Без тебя я давно стала бы чьим-то ужином… Но что ты делаешь с собой? Ты добровольно делаешь из себя… чудовище! Ты… Я слышала, как кричали рельмы и вумианы, которых ты пытал, чтобы потом принести в жертву. Я слышала… и боялась, что скоро начну тебя…
Она осеклась, а вождь обнял её крепче.
- Скажи. Не бойся. Ты боялась, что начнёшь меня ненавидеть?
- Да, - одними губами ответила Галлу. – Но… Скажи: разве ты не можешь восстать против Эйнлиэта?
- Не могу, - нахмурился Рагхан.
- Почему? – в отчаянье воскликнула она.
- Потому что… потому что нужно подчиняться тому, кто сильнее, до тех пор, пока не почувствуешь в себе силы, достаточные для того, чтобы его свергнуть.
- Это слова труса.
- Тогда я трус.
Его глаза были пустыми. Совсем пустыми.
- Скажи мне, мой вождь, - очень тихо начала Галлу, - как мне любить тебя, если тебя нет?
