— Может, молодой человек, вы тогда скажете мне спасибо?
— Шукран!
— Ну, у меня нет слов, дорогие мои! — обнял нас папа и улыбнулся. — Мы будем чувствовать себя в Египте, как дома!
Вот так закончился тот памятный вечер. Весь следующий день прошел в приятных хлопотах по сборам. Мы с мамой набивали дорожные сумки, укладывая в них все то, что, считали, может нам понадобиться в далеком, жарком и таком загадочном и желанном Египте. Мы так радовались и старались, что уже к вечеру все было готово к поездке. Оставалось только заказать билеты на самолет и дождаться заветного числа. Стоит ли и говорить, как я волновался и подгонял время, чтобы приблизить день начала нашего путешествия. Я не мог играть даже на любимом компьютере, у меня пропали сон и аппетит. Поделиться своей радостью мне, к сожалению, было не с кем, кроме кота и собаки. Все знакомые пацаны разъехались на лето кто куда. Одни к Чёрному морю, другие — в деревни к бабушкам и дедушкам. Некоторые ушли в походы, а Мишка Сальцов, от нечего делать, даже проводил время в лагере для скаутов, затерянном в сельской глуши, помогая местным жителям реставрировать заброшенную церквушку.
Не зная, куда себя деть и чем занять, я долгими часами валялся на диване, мечтая о предстоящей поездке, или же отсиживался в библиотеке, читая и пересматривая все, что имело хоть какое-то отношение к Египту: к его истории, географии, природе... Хотя я еще в раннем детстве уже знал об этой стране почти все, но все же считал, что повторение пройденного сейчас не помешает... Ложась на кровать, я долго ворочался, предвкушая скоро увидеть то, о чем мечтал еще с первого класса: величественную пирамиду Хеопса в Гизе, уходящую вершиной в самую середину бледно-лимонного неба пустыни; загадочного сфинкса, обветренного лица которого касается первый луч солнца, встающего за Нилом — самой длинной рекой в мире; древний Луксор, с его прекрасными дворцами и храмами... Признаюсь, я также надеялся попробовать в Египте всяких разных восточных вкусностей. Так, например, я засыпал, видя перед собой снизки спелых бананов, корзинки с нанизанными на палочки свежими рогаликами; длиннющие и кривые, как турецкие ятаганы, огурцы, сочные дольки куфты — каирского шашлыка... Порой почти физически ощущал нежный аромат манго, сладкий нектар фиников, хлебные запахи жареной кукурузы... А иногда сон приходил ко мне в те моменты, когда я видел в сказочном мареве раскаленной пустыни печально бредущий караван верблюдов или яркий желтый блин луны над сгибающимися под тяжестью плодов пальмами, или когда явственно ощущал на своем лице огненный ветер, дующий из таинственного Города Мертвых..., или же когда перечислял в уме древних египетских правителей-фараонов: Сети I, Рамзес II, Тутмос III, Аменхотеп IV (Эхнатон) и его прекрасная Нефертити, Тутанхамон...
И вот наконец пришло шестое июля. Я встал ни свет ни заря, однако, родителей все равно дома не застал. Отца внезапно вызвали в офис, а мама отправилась в аэропорт за билетами. Я наскоро позавтракал, потом еще раз осмотрел вещи и пошел гулять с собакой, чтобы хоть как-то убить время. К обеду вернулась мама и объявила, что наш рейс на Каир отправляется в 20.00. Теперь только оставалось дождаться отца и начать готовиться к старту увлекательнейшего путешествия. Но папка, как назло, задерживался. Мы уже начали волноваться, когда, наконец, раздался телефонный звонок. Трубку взяла мама. От нетерпения я топтался рядом. Сначала я подумал, что папка звонит, чтобы предупредить нас, что не сможет с нами пообедать, однако, увидев, как побледнело и посуровело лицо мамы, понял, что случилось что-то непредвиденное. Так оно и вышло! Даже кот и собака, видно, почуяв неладное, незаметно выскользнули из комнаты. Когда мама опустила трубку, я не решился спросить у нее, что же случилось? Сев на краешек кресла, она немного помолчала, как бы обдумывая услышанное, и потом, как-то печально улыбнувшись, сказала:
— Ну вот, Жорик, растаял наш Египет, точно душный мираж...
— Что? Что случилось?! — быстро спросил я и почувствовал, как что-то опускается у меня в груди, точно рушится сама пирамида Хеопса.
— Нашего папку срочно отзывают из отпуска! Внезапно приехали деловые партнеры из Португалии, а через неделю пожалуют еще гости из Африки, кажется, из Замбии... или Гамбии, я не расслышала... Будут обсуждать какие-то ну очень важные проекты... И папа обязательно должен быть там... Отпуск ему перенесли на конец июля. Вот так-то, сынок! Придется нам еще немножко подождать...
— Ну-у-у! — вырвалось у меня.
— Папа тоже расстроен, сынок, и мы должны его поддержать. Эта задержка поможет ему продвинуться по карьерной лесенке и обещает заметную прибавку к окладу, и нам надо показать папе, что мы хоть и огорчены, но все прекрасно понимаем, что дело есть дело, и готовы стойко подождать еще эти три недельки. Короче так, сын, я сейчас отправляюсь обратно в аэропорт сдавать билеты, а ты пока разбирай наш багаж. Куейс?
— Куейс... — отозвался я и, обессиленно плюхнувшись в кресло, подумал: — Да это же просто муш куейс!
Да, ребята, забыл вам сказать, что мой отец работает помощником генерального директора в одной солидной строительной компании, которая занимается поставкой оборудования, а также частенько заключает контракты с разными странами на создание различных промышленных объектов, как у них, так и у нас. Место это ему досталось очень нелегко, поэтому он весьма дорожил им, считая, что дело — превыше всего! Отец
