бежать дальше, я, как мертвая, пала на землю и покрылась земля кровью моею, истекавшею из израненных ног. Всю ночь ту я провела в тяжких страданиях, но благодарила Бога, что Он спас меня от рук врагов моих и сохранил неосквернённою. И пришло мне желание - лучше умереть скорее в этой пустыне в чистоте девической, нежели жить среди скверных людей и погубить посвящённое Христу девство. Поутру я увидела, что нечестивые разбойники отплыли от острова, и, освободившись от их рабства, исполнилась такой радости, что забыла болезнь свою. И вот с того времени доныне я 36 лет живу на этом острове. Питаюсь же я семенами растущего здесь в изобилии подсолнечника, а более питаюсь словом Божиим, ибо все псалмы, песнопения и чтения, которым научилась в своём монастыре, помню доныне и в них нахожу утешение и ими питаю душу свою. Одежда моя в скором времени обветшала, и осталась я нагою, имея покровом только благодать Божию, которая покрывает меня от всех зол».
Поведав это, преподобная дева подняла к небу руки свои и воздала благодарение Богу за неизречённую милость Его, явленную на ней. Затем, снова обратившись к охотнику, сказала:
- Вот я все сказала тебе про себя; одного прошу от тебя, что ты и исполни для меня, Господа ради: когда на будущее лето придешь ты охотиться на этот остров (я знаю, что ты непременно придёшь, так как на это есть воля Божия), то возьми в чистый сосуд часть Пречистых и Животворящих Христовых Тайн и принеси мне сюда, ибо со времени поселения в этой пустыне я не сподоблялась причаститься. Теперь же иди с миром к спутникам своим и обо мне не рассказывай.
Охотник обещал исполнить приказание и, поклонившись дивной рабе Христовой, ушёл, радуясь и благодаря Бога, что Он явил ему такое Своё сокровище, сподобил видеть, беседовать и удостоиться молитв и благословения той, которой не был достоин весь мир!
Придя к берегу, охотник нашёл спутников своих, ожидающих его и сокрушающихся об его замедлении, ибо они думали, что он заблудился в пустыне. Он же не открыл им тайны, которую повелено было ему хранить, и отплыли они к себе домой... Между тем охотник тот, как великой радости, ждал следующего лета, желая снова увидеть чистую невесту Христову, в пустыне, как бы в чертоге пребывающую...»
Я прикрыл книгу и, откинувшись на жесткую спинку сиденья, закрыл глаза и подумал:
- А как же я-то ждал этого лета, чтобы вновь увидеть свою прекрасную фею Прасковью! Ведь мы не виделись с ней уже ровно десять месяцев с того самого момента, как за девчонкой закрылась бело-голубая дверца самолёта, так внезапно разлучившего нас и прервавшего тот удивительнейший уральский тур... Путешествие, где были только мы одни, да ещё прекрасная наша помощница и покровительница - русская природа! Я снова поглядел в окошко, но пейзаж там не изменился: все та же густая зелень лесных полос, да мрачноватые островки заболоченного тальника. Электричка резво бежала, отсчитывая рельсовые стыки, вагон качало, и порой казалось, что я нахожусь в трюме скоростной подлодки, несущейся сквозь бушующее море молодого лета. Мысль о том, что вновь еду на встречу с Пашкой, трогала и волновала мою душу. Ещё какие-то полчаса, и я опять увижу эти озорные косички, эти прозрачные добрые глаза, милую застенчивую улыбку ставшей для меня такой близкой девчонки...
Все эти месяцы я жил лишь одним воспоминанием о Прасковье, о тех десяти незабываемых днях, ставших для нас такими долгими, прекрасными и главными, когда мы каким-то фантастическим образом оказались в сказке с её Водокручами и Берендеями, с тайнами и чудесами, и в которую теперь больше нет возврата... Несмотря на то, что мы с Пашкой часто созванивались, писали друг другу письма, посылали праздничные открытки, дарили книжки, я всё чаще ловил себя на мысли, что та внезапная разлука на летном поле таёжного аэродрома была неслучайной, праздник нашей яркой и чистой дружбы вовсе недолог и что скорее всего я больше уже никогда не встречусь с феей Мещёрского края, а моё сердце больше не сожмётся под её всепроникающим взглядом.
И чем больше проходило времени, тем чаще посещали такие грустные мысли. А ближе к лету звонки от Пашки стали совсем редкими и какими-то обыденными. Тогда я решил, что девчонка поддерживает со мной связь уже просто ради приличия. Хоть она и объясняла это прибавившимися делами в связи с возделыванием огорода и последней четвертью учебного года, какие-то нехорошие мысли и предчувствия стали все чаще обжигать мою душу. Но какие, скажите, права имел я на эту девчонку? Ведь мы всё ещё оставались такими разными. А я, хоть и встал на путь духовного исправления, всё же двигался по нему не так быстро и успешно. А без её помощи частенько срывался и вновь подолгу блуждал в дебрях мирских соблазнов или же погружался в греховную трясину вседозволенности и гордыни. Как мне стало не хватать Прасковьи, этого маячка в бурном житейском море... И я невольно понимал: да ведь я, кажется, попросту влюблён в эту милую и странную девчонку! И что совсем удивительно, я этой мысли от себя не гнал, а, наоборот, подолгу хранил её в сердце. Но вот занятия в школе закончились, и надо было думать о том, чем занять свой досуг и как поинтереснее и с пользой провести наступающее лето. Однажды, поглощённый такими мыслями, я не спеша возвращался с тренировки в бассейне, бредя по ярко освещенной горячим майским солнцем аллее парка и вяло пережёвывая купленный в «бистро» гамбургер. Носком кроссовки я осторожно, без особого энтузиазма, катил перед собой попавшуюся мне на пути пустую жестянку из-под «Ярпиво» и совсем не глядел по сторонам, на распускающуюся природу душного пыльного города. Мало трогали меня и густые ароматы цветущей сирени, плывущие вдоль аллей парка, чтобы на выходе из него смешаться с запахами улицы и бензина. Было как-то грустно и тоскливо, как это обычно бывает только осенью. И я боялся, как бы мне вновь не впасть в хандру прошлого лета, которая смогла развеяться лишь с появлением в моей жизни Прасковьи. Невольно в голову стали приходить мысли и о Египте. А что, ведь почти половина ребят из нашего класса наметила в этом году отдых на Красном море! Не рвануть ли и мне с ними! Родители будут только рады. Отучился я неплохо, стал более ответственным и самостоятельным,
