Ксения!
5
«А вы уверены, что я захочу вас услышать?» – раздался в трубке голос Ксении.
Чертов автоответчик! Дура, сними же трубку!
– А ты уверена, что меня это интересует? – Денис набрал другой номер.
– Алло, «Пять плюс», съемочная группа.
– Короленко Ксению можно попросить? Это Грязнов, следователь.
– Она сейчас на площадке, перезвоните позже...
Нет, в то утро Ксения была неуловима.
– А она только что ушла. – Вакасян развел руками.
– Как, только что? – Грязнов устало опустился на лавку. – Я же просил передать, чтоб дождалась.
– Старик, ты меня просил?
Денис отрицательно покачал головой.
– Ну и какие тогда могут быть претензии? – Режиссер похлопал его по плечу и зашагал прочь. Но через несколько шагов остановился, вернулся и сел рядом: – Что, и тебя закрутило?
Денис не ответил.
– Ну ладно, перестань. Ну не подумал про тебя, когда затеял всю эту...
– Что снимаете? – перебил его вдруг Грязнов. – Сценарий ведь кончился.
– Не знаю. – Вакасян ухмыльнулся и пожал плечами. – Что-то снимаем, а что – не знаю. Веришь, со мной такое впервые.
– Не верю, – Денис улыбнулся.
– Это я тут режиссер, а не ты. Не верит он, – Вакасян вздохнул. – Можешь, конечно, не верить. Ты смотрел «Сталкер» Тарковского?
– Это как мужик еще двоих в какой-то подвал вел? А там все время воды было полно?
– Да, про это. – Вакасян ухмыльнулся. – Можно и так сказать. Так вот, там был один кадр. Длинная- длинная панорама. Ручей, а на дне какие-то шприцы, пистолеты, часы разбитые, монеты какие-то. И в конце листок календаря. А на нем число. Двадцать девятое декабря. Знаешь, что это за день?
– А что это за день? – Грязнов зевнул. – Вы извините, Михал Тиграныч, я сегодня не спал почти.
– Это дата смерти Тарковского. Он умер двадцать девятого декабря. – Вакасян внимательно посмотрел на Дениса. – Как ты думаешь, это совпадение?
– Не знаю, – пожал тот плечами. – Наверное, совпадение.
– А как тогда быть насчет смерти Петрова? Тоже не знаешь? Думаешь, тоже совпадение?
– Вы ответьте.
Вакасян улыбнулся:
– Простому смертному этого не понять. Но жизнь тоже имеет свои правила и законы. Сложные, путаные, непостижимые, но имеет. Очень похожие на законы драматургии. Может быть, это даже одни законы. Так вот, эти законы можно постичь. И некоторые люди могут.
– Вы хотите сказать...
– Я хочу сказать, что Кирилл мог. Он настолько был киношник, что у него даже перчатки были размера восемь с половиной.
– А при чем тут перчатки? – Денис потушил сигарету и бросил окурок в урну.
– Неважно. – Вакасян встал. – Пойдем, мне в производственный надо, проводишь меня. – И быстро зашагал по гулкому коридору.
Грязнов нехотя встал с лавки и пошел за ним.
– Я ведь не такой дурак, чтобы запуститься в съемки, не зная, чем кончится фильм, – сказал Вакасян, быстро шагая по коридору. – Неужели я похож на идиота?
– Да все вы тут... в той или иной степени. – Денис улыбнулся. – Нет, вы не похожи.
– Он мне рассказывал, чем кончится. Мне эта идея очень понравилась.
– А вы мне не расскажете? Подозреваю, что для этого весь разговор и затеяли.
– Правильно подозреваешь. Эта история про серого кардинала, про кукловода. Про наши слабости. Про то, как легко нами управлять, про то, насколько мы все оказываемся предсказуемы. Понимаешь, о чем речь?
– Михал Тиграныч, давайте сразу договоримся. – Грязнов остановился. – Вы не Иисус Христос, а я не апостол. И если можно, постарайтесь не притчами.
– Постараюсь. – Вакасян ухмыльнулся. – Эти пятеро – марионетки, рабы собственных страстей. Смотри, как легко было разрушить их дружбу, которая годами крепла, как в песнях поется. Кто-то один их всех вокруг пальца обвел. И они сцепились друг с другом, друг другу в глотку впились. Один застрелился, второй убил третьего и сам сел. Интересно мне знать, как теперь оставшиеся двое поживают? Я у Ксении пытался выяснить, а она ни в какую.
– Так вы и про нее...
– Ну конечно. – Вакасян рассмеялся. – Нет, ты меня действительно за идиота принимаешь. Конечно, я знал. Ведь про это убийство во всех газетах писали, а у нас в актерском про каждую актрису знают больше, чем она сама о себе. И как сценарий прочли, тут же прибежали и сунули мне фотографию Короленко. Я ее поэтому и взял.
– Она знает? – спросил Денис.
– Раньше не знала. Теперь, скорее всего, догадывается. – Вакасян остановился перед одной из дверей. – Сценарий Кирилла называется «Пять плюс». Понятно теперь? Мой совет: ищи шестого. Им кто угодно мог быть. Партнер, бандит, у которого они под «крышей» стояли, банкир. Или найдешь этого шестого, или...
– Что – или?
– Можно сколько угодно выстраивать и режиссировать сценарий. Но режиссировать жизнь нельзя. Она за это жутко мстит. Вот Кирилл попытался. Ищи шестого. Всего хорошего. – Вакасян хлопнул Грязнова по плечу и исчез за дверью.
6
Денис сидел за рулем и с тоской смотрел на длинный хвост автомобильной пробки. По лобовому стеклу лениво перебирала лапками оса.
Зазвонил телефон.
– Алло, Грязнов слушает.
– Ну слушай, Грязнов. – Это был Лидский. – Ты был прав – трубка отравлена. Ядовитый мундштук. Что- то из группы кураровых.
– Во какая экзотика!
– Давно не экзотика. Достаточно двух затяжек, чтобы вызвать паралич сердца. Так что правильным путем идешь, товарищ.
– Спасибо. – Денис выключил телефон. – Знать бы еще, куда я иду...
Он вынул из кармана записную книжку. Набрал номер:
– Алло, Галина Юрьевна? Это Грязнов... Да, именно. Не могли бы вы со мной встретиться? По поводу?.. Да появился тут один повод...
По логике, Некрасова должна была отказаться от встречи с навязчивым частным детективом, но она почему-то этого не сделала. Напротив, согласилась с какой-то очень уж наигранной готовностью.
Денис пообещал себе, что будет держать ухо востро и хвост пистолетом, после чего отправился в ее офис, если, конечно, эту жалкую контору можно было назвать офисом.
Галина была напряженна и деловита.
– Я не знаю ни про какие пленки. Еще раз вам повторяю. – Она нервно курила, посыпая пеплом платье. – И кто вам вообще такую глупость рассказал?
– Петров рассказал. – Грязнов присел на край стола. – Владлен Николаевич. Его тоже не знаете?
– Его знаю... Знала.
– И приходили к нему с Белоусовым в тот день, когда он умер. За пленками ведь приходили?
Галина долго молча смотрела на него, как будто хотела раздавить его своим взглядом.
– А может, вы мне про аукцион расскажете? – Денис встал. – Или про то, почему сейчас Антон лежит в
