гуляет глянец. гуляет гипспоблизости живет мать-старушкасухие ручки сжимают плакатВ тени и темноте выполняет городсвои функции. играет свою рольРояль дребезжит. везут колбасызевотой занялся вон старикмечтают птицы. пилят бревнадва интеллигента в библиотеке сидятОт войны не осталось разбитых зданийВсе отстроилось и окреплонабегая на берег река смеетсяи как раз за школу солнце зашлоУжение рыб на закате за школойскользкие бревна и разговорУченик Матвеев. Ученик ТимофеевУченица Крюкова и дальше всеРазговор о прериях о пампасахо свойствах увеличительного стеклао соседних холмахо совсем старших классахбезначальный волнующий всегда разговори по прелести рокапо ненасытности судебвздыхают юные наши друзьячтоб бросало их повсюду они мечтаютно трамвайная остановка с места не сойдеттак же будет круг. будут эти рельсыбулка. колбаса. клетчатая рубашкаИван Фонвизин. Степан Бородулинмилые учителяблестящие гости земли
Он окатывая зубы — ряд камней…
Он окатывая зубы — ряд камнейразмышляет о позиции своейА позиция не мала не глупапростирается от Азии столпасверху речка опускается искатьРядом небо. в него можно устремлятьничего не выражающий свой глази противник-волк проходит вот сейчасНа холме идет упруго и легконе достать винтовке — очень далекоЗдесь обычные звериные праване нужна тут право сложной головаЛишних проволочек нитей натянутьАх не проще ли наесться и заснутьи баранина и луговой чесноки жена — всегда тепло у ней меж ногновый вытканный и луговой халатпоменяемся со мною — жадный братЯ вначале был такой же как и тыНо потом развились вредные чертыРоковую роль сыграли книги и средаЕсли б мог попасть я вовремя тудагде проходят экскаваторы живьемгде бежавших в лагеря опять сдаемГде за паспортом охота. поезд в ходА Москва все это знает и живетНе боится европейская МоскваИ большие у Москвы моей правано пока до самой Азии дойдутрассосутся. очень странными придутЗдесь советская уж смахивает властьна природную и с жирными щекамии таджики и узбеки над столами
