предупреждая дежурную фразу, вынул из внутреннего кармана бумажник и, шагнув, протянул ему визу. Милиционер покрутил в руках желтый листок, вяло козырнул и вернул ее владельцу.
– Все в порядке? – без акцента и улыбки спросил Фримен и, получив в ответ кивок, зашагал к эскалатору...
Спустя десять минут он уже беседовал с Ходоровским.
– Меня интересует информация в отношении пяти российских чиновников. Но хочу вас сразу честно предупредить, Эдвард Витальевич, они пребывают на самом верху власти.
– Это не имеет никакого значения, – абсолютно ровным тоном сказал Ходоровский, закуривая «Мальборо».
Они сидели в офисе «Знамени-2», который располагался в старом доме на улице Петровские линии. По иронии судьбы, она пересекала Неглинную, где, как успел в свое время выяснить Фримен, дислоцировалось детективное агентство «Глория». Впрочем, к черту «Глорию»!
– А что в вашей работе имеет значение? – осведомился Фримен.
– Сроки и качество требуемой информации. О ком конкретно идет речь?
– Прошу вас. – Фримен достал «Монблан» и написал на листке пять фамилий. Там фигурировали депутаты Госдумы Половцев и Иващенко, сотрудник управделами президента и чиновник Российского Агентства федерального имущества Кольцов и чиновник Госстраха Семенов, а также некто Тюрин, тот самый Тюрин, на которого Державин найти ничего не сумел.
Ходоровский пробежал глазами и сдержанно кивнул. Фримен оценил и это. Русский детектив не сказал «никаких проблем» или «невозможно», он вел себя как истинный профессионал.
– Я готов заплатить по пять тысяч долларов за каждое досье. Уверяю вас, политики за этим нет, – на всякий случай успокоил Ходоровского Фримен. Он с некоторым неудовольствием почувствовал, что на фоне невозмутимого Ходоровского сам начинает мелко суетиться.
– Тогда что же есть? Это все высокопоставленные люди.
– Согласен. Но высокопоставленные – в России, – уточнил Фримен. – А в данном случае речь идет о дискредитации указанных лиц в американской судебной системе.
«Вот сейчас начнется, – подумал Фримен, – сейчас этот русский взорвется кучей бессмысленных вопросов, на которые я все равно не смогу ему ответить. В частности, какое, к черту, имеет отношение американская судебная система к русским чиновникам?!»
Ходоровский посмотрел в потолок и, не глядя, сбил пепел с сигареты точно в чугунную пепельницу, привинченную к столу. Пепельница была сделана в форме изогнутого сапожка. Интересно, как ее вытряхивают? Может, пылесосом?
– Я готов за это взяться. Что именно вас интересует?
– Связи с частным бизнесом, неоправданные траты денег, любовницы, загулы, любая прочая мерзость. Вы не мальчик, сами понимаете, что может стать компроматом.
– Мне нужен месяц для сбора подобной информации, – ответил экс-подполковник КГБ. – За этот срок я разберусь со всеми этими фигурантами и принесу вам их досье.
– Неделя.
– В таком случае, – Ходоровский посмотрел в потолок, – по пятнадцать тысяч за досье. Могут возникнуть непредвиденные траты. Но без задатка я к работе не приступлю. Половину суммы вы заплатите вперед.
– Четверть, – улыбнулся Фримен.
– Треть, – холодно возразил Ходоровский. И это было то, на что американец настраивался с самого начала.
32
В это же самое время Денис Грязнов сидел в Генеральной прокуратуре на Большой Дмитровке, в кабинете у Турецкого, и убеждал позвонить в Германию его, Турецкого, хорошему приятелю – Питеру Реддвею, руководителю международной антитеррористической группы «Пятый уровень». Реддвей был американец, более того, в недавнем прошлом он был заместителем директора ЦРУ, более того, с Турецким в «Пятом уровне» они некогда работали вместе. Словом, Грязнов-младший убеждал, Турецкий вяло отбояривался.
– Нет, Денис, ну ты сам посуди, что я ему скажу? Старина Питер, у меня тут в Москве один молодой приятель, между прочим, частный сыщик, которого ты, вероятно, помнишь, переоделся милиционером и проверил документы у подозрительного ему иностранца. Так вот не мог бы ты тоже его проверить, ни в кого специально не переодеваясь... Да это же бред, Денис!
– Да ничего не бред, дядь Сань! Этот Фримен – темная личность, его интересуют такие люди, такие люди... не могу вам сказать.
– Это отчего же не можешь?
– Они мои клиенты.
– А, – обрадовался Турецкий, – так это все у тебя частная лавочка и к вверенным мне интересам государства отношения иметь не может. А потому...
– Да может, дядь Сань, может, я уверен! Он за Кольцовым следит и что-то вокруг него тут организовывает.
– Каким Кольцовым? – тихо спросил Турецкий.
– Валентином Петровичем, есть такой чиновник, а когда-то он был вице-президентом «Межбанка», а еще раньше...
– Так, – занервничал Турецкий, – а ты тут каким боком?
– Его клиентка – моя бывшая жена... тьфу ты!!! Наоборот!
– Я понял уже, понял, – успокоил Турецкий, но тон у него было расстроенный. – Вот ведь какая хреновина. Слишком много совпадений.
– То есть?
– Мы его арестовали неделю назад, Кольцова Валентина Петровича, которого клиентка – твоя бывшая жена, то есть наоборот. Буквально перед убийством Исправникова и Мансурова...
Денис молча открыл рот, успел только подумать: что же, кретин, говорил ведь с его женой после этого и ни о чем, ни сном ни духом?! Хорош частный сыщик, нечего сказать; но тут у него зазвонил мобильный телефон – это был дядя, которого Денис успел озадачить другой просьбой еще раньше Турецкого.
– Значит так, Денис. Ларри Фримен, гражданин Соединенных Штатов, прилетел в Москву рейсом из Нью-Йорка две недели назад с исключительно туристическими целями, поселился в гостинице «Мэрриот», где проживает и поныне. Никакого криминала за ним не замечено. Правда, понатащил к себе в номер всякого компьютерного оборудования, ну так и что ж с того? И если ты, дорогой племянник, еще раз на себя ментовскую форму напялишь...
– Спасибо, дядь Слав. – Денис дал отбой. – Дядь Сань, ну будете звонить Реддвею или нет?!
Реддвею позвонили и потом еще полтора часа ждали ответ, который пришел по электронной почте и содержал в себе несекретную часть досье на Ларри Фримена, подполковника американской армии в отставке, юриста и лингвиста, в недалеком прошлом – инструктора русского языка для американских студентов-военнослужащих в колледже по изучению иностранных языков в Маршалл-центре, расположенном в городе Гармиш-Партенкирхене (так Реддвей его хорошо знал!), а ныне – старшего партнера нью-йоркской сыскной фирмы «Феникс». Натуриста он был совсем не похож.
Денис вернулся в офис «Глории» обдумывать собранную информацию.
К вечеру приехал Голованов, сияющий как медный таз.
– Сева пожаловал! – обрадовался Денис. – Ну, порадуй нас. Может, хоть у тебя уже все в порядке?
– А то! Все улажено, честь по чести.
– Отлично!
– И мы заработали что-нибудь на этом? – поинтересовался Макс, не отрываясь от экрана компьютера.
– Мне на накладные расходы.
У Дениса вытянулась физиономия.
– Вот те раз... Так в чем там дело-то было?
– Рассказываю. Жена с мужем, с этим самым рубоповцем, ложились спать. Жена говорит: «Пойду-ка я
