– Обсудить предварительные результаты на трезвую голову, – догадался Рюрик.
– Выпить, пока не остыла закусь! – парировал Турецкий. – Запомни, к делу мы перейдем все равно.
– Володя, а ты пьешь? – растерянно спросил Курбатов. – Может, не стоит переводить продукты?
– Да я лучше завтра весь день болеть буду, но сегодня душа погреется.
На столе появилось новое дымящееся блюдо.
– Махмуд, скажи, как это называется? – проэкзаменовал официанта Александр.
– Манты.
– Это типа большого пельменя? – высказал догадку Курбатов.
– Типа большого пельменя это у тебя уши, – снова взял инициативу Турецкий. – А манты? Махмуд, расскажи нам про манты.
– Едят их руками.
– Иди, Махмуд. Иди. Нет в тебе любви к своему делу. Рассказывать буду я. Ртом их едят. А еще ртом рассказывают байки, чтоб девушки слушали. Тут одну водил через день сюда и каждый раз повторял одну и ту же историю. Она каждый раз так удивлялась, что убила меня окончательно. Я понял, что ничего мы о них, о женщинах, не знаем.
– Борисович, такое ощущение, что ты отвлекся. Начал с мантов, а сбился на женщин, – произнес начавший приходить в себя после пережитого кошмара Поремский.
– Ну молодежь! Ничего вы не понимаете. Я плавно подвожу к тому, что настоящие манты может делать только мужчина.
– Странные ассоциации возникают в связи с услышанным, – усомнился Курбатов. – Он чем их делает?
– Так вот, если ты мужчина, – не обратив внимания на реплику, продолжал Турецкий, – то сначала совершаешь намаз. Затем снимаешь головной убор и повязываешь на голову бандану. Затем идешь в стадо и выбираешь самого жирного барашка.
– Борисович, давай сразу к мясу. Я же знаю, сколько длится разделка, – перебил начальника Курбатов.
– Уболтал. Итак, берешь вырезку свежего белого барашка. Придерживаешь мясо нежно, как чужую невесту. В другую руку берешь нож печак. Держишь его так твердо, словно собираешься делать себе обрезание. Настоящий печак режет шелк на весу после того, как им порубили моток колючей проволоки. Затем режешь мясо на ровные квадратики по полсантиметра. Затем много лука, тоже на квадратики. И наконец, курдюк!
– Опять курдюк?!
– Его кладут даже в чай. Затем все посыпаешь специями, солишь и мешаешь. Тесто, как на пельмени, но замешивается на весу. Это надо видеть. Описать невозможно. Можно попытаться станцевать балет, но не стоит. Тонким блином раскатал и порезал. Все. Лепи – и в мантышницу, на пар. А ты говоришь – пельмень!
– И этим произведением искусства мы будем сейчас закусывать? – удивился Елагин.
Наконец, когда блюдо и графинчик с водкой были практически опустошены, а следователи довольно откинулись на удобных креслах, Турецкий произнес:
– Вот теперь, Рюрик, давай. Какие у тебя выводы?
– Оружие убийства академика изготовлено из редкой стали американского производства СРМ-15. Суперпрочная, но недолговечная. Клинок режет практически все, кроме алмаза. Однако процесс кристаллизации наступает незамедлительно, и через пять лет клинок внезапно рассыпается. Ранее она считалась неактуальной и существовала лишь теоретически. Лабораторные образцы оказались недолговечными.
В Штатах только в этом году было принято решение о выпуске. Кортиками из нее решили оснащать морпех. Современные технологии позволяют быстро производить значительное количество ножей, которые после окончания контракта можно оставлять как сувениры... Каким-то образом несколько килограммов ее попали к нам. Тульский умелец Анатольич, по заказу некоего Копылова Сергея Ивановича, погонялово Атаман, сделал несколько ножей. Атаман же интересовался, способен ли самородок собрать некое техническое устройство по чертежам. Анатольич пошел на контакт. При появлении Атамана сбросит мне на мобильник сообщение. Относительно пистолета в арсенале начата негласная ревизия. Но там сам черт ногу сломит. Такой бардак. Результатов можно и не дождаться... Племянник Жбановского, люто ненавидевший дядюшку, исчез. На картине изображен академик со смертью. Форма клинка косы красноречиво говорит о том, что он знал орудие убийства. В его мастерской я обнаружил комплект инструмента по дереву из той же стали. Моя версия: племянник «заказал» дядюшку. Атаман опасная личность и, по некоторым данным, содержит лагерь, где тренирует малолетних киллеров.
– Владимир, давай теперь ты, – предложил Турецкий.
– Пошел снимать показания у госпожи Жбанов–ской. Однако ее не оказалось. Там проходила веселая вечеринка, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся наркотическим притоном в классическом виде. Правил балом, естественно, племянничек, которому неожиданно свалились хорошие деньги. Я тоже обратил внимание на необычную косу. Но главное, этот клинок я видел. Помните нашу встречу в аэропорту? – обратился к Турецкому Владимир.
– Интересно! Такого поворота я не ожидал. Что же ты не сказал раньше? Парень сидит, дожидается, когда его попросят вывести на Атамана...
– Нигде он не сидит. Это он меня на вечеринке и узнал. Всадили мне какой-то дряни. Затем в бессознательном виде был доставлен в лагерь, замаскированный под дачи. В первый день на мне отрабатывали удары ногами. А вчера устроили игру «Бегущий человек» с боевыми игрушками типа ТТ и армейских минометов.
– Ничего себе! – воскликнул Рюрик. – Как же ты выбрался?
– Я быстро бегаю. Короче, устроил пожар и смотался. Не знаю, там ли они еще. Вряд ли. Старшой у них хитер. Морду мы с Борисычем воспроизвели. Вот.
Поремский вынул листок с фотороботом.
– Я связывался с Грязновым, – произнес Турецкий, выкладывая на стол фотографии. – Копылов Сергей Иванович, судим за преднамеренное убийство. А вчера километров десять западнее Чехова выгорел дачный поселок. Естественно, все обитатели исчезли. Вдоль забора уже найдено несколько захоронений. Сейчас там работает бригада местной прокуратуры. Если что нароют, нам сообщат немедленно.
– Так ведь разные люди! – воскликнул Курбатов. – Этот ваш Атаман вылитый китаец, а здесь рязанская морда!
– Быть может, действительно произошла подмена. Такое не раз случалось, – кивнул Турецкий. – Теперь ваша очередь, Александр-второй.
– Предварительные результаты таковы: в институте в режиме совершеннейшей секретности, такой, что даже грифа секретности не присваивалось, практически на факультативной основе разрабатывалось новейшее оружие. Пуля, способная передвигаться по заранее прописанной траектории, а при определенных условиях находить цель сама. Чертежи были только в двух экземплярах. Один из них пропал вместе с чемоданчиком академика. Другой был у соавтора разработки Степанова. Сейчас ученый на нашей служебной квартире, под охраной, чертежи и лазерные диски, вместе с устройством для программирования пули, в сейфе у Александра Борисовича. Профессор Чабанов о разработке не знал, однако тоже нечист на руку. В блокноте академика последняя запись знаете какая? «Дал Чабанову двести долларов США, до понедельника», дата и время девятнадцать ноль-ноль. Когда же я попросил описать последний день Жбановского, как-то про долг стыдливо забыл. Нехорошо, правда? А быть может, он и не собирался отдавать? Тогда серьезнее. Далее, вчера с территории был похищен опытный образец оружия. Правда, без мозгов Степанова и программ он недее–способен, но основной мотив налицо. А в режимную зону автомобиль был запущен по команде Чабанова! И еще. Профессор Волобуев курировал разработку вещества, на которое реагировала пуля.
– По Волобуеву предварительные результаты такие, – произнес Турецкий. – Стрелял низкорослый человек: карлик или ребенок. Три пули вошли в ногу прямо, две в живот и три в грудь, когда профессор упал на колени. Рост метр сорок. Вероятно, жертва узнала убийцу либо догадалась о намерениях. Между ними завязалась драка. Правая рука профессора обильно полита кровью второй группы со следами ушной
