– Вы супруг дамы? – спросил он.
Я не стал его поправлять, посчитав более важным сразу заняться ею. Марти сидела или, скорее, полулежала за низким столиком. Я сделал попытку поднять ее на ноги и даже встряхнул, но напрасно: на этот раз она действительно была в отключке.
– Она сказала, что ожидает вас. Честное слово, сэр, если б я знал, что она доведет себя до такой кондиции, я бы не позволил ей здесь засиживаться.
– Давно она здесь?
– С двух часов.
– И все это время никуда не отлучалась?
– Конечно, нет. Неужели вы думаете, что я позволил бы ей выйти из гостиницы в таком виде? Она уже была, прошу прощения, подшофе, когда пришла сюда. Она хотела заплатить по золотой карте, мистер Карлайл, но я позволил ей взять пару порций бренди в кредит, потому что хотел избежать сцен.
– Всего две порции бренди?
– Ну, возможно, чуть больше… Я говорил, она была не совсем трезва, когда появилась у нас.
Клиффорд, по крайней мере, так было написано на его служебной бирке, приколотой к лацкану, сверлил меня взглядом, словно старался как можно лучше запомнить мою физиономию. Из нагрудного кармана его пиджака торчали очки.
Говорят, когда человек тонет, у него в голове вмиг прокручивается вся его жизнь. Я понял, что начал тонуть, как только узнал об убийстве Лу Олли. В голове моей сразу же начали всплывать случаи, когда меня допрашивали, и допрашивали в связи с событиями, не имевшими ко мне никакого отношения, – но я имел какое-то отношение к Лу Олли. Я имел отношение к Марти, жене его босса. Очень скоро копы заподозрят, что я знаю, почему убит Лу Олли, и я не мог их в этом винить. Это произошло на моем пороге. Почему? Почему? Почему?
Когда бармен принял меня за мужа Марти, я понял, что могу ухватиться за спасательный круг. Если бы он сообщил полиции, что миссис Карлайл встречалась здесь с детективом, прибывшим с места убийства, я бы точно пошел ко дну. Страх на моем лице сменился признательностью, и бармен воспринял это как благодарность за его личное участие. Я решил включиться в игру.
– Сколько я вам должен, Клиффорд? – спросил я, вытаскивая из кармана двадцатифунтовую купюру.
– Я веду учет, – ответил он, раскрывая свой блокнотик.
Взглянув на цифры, я прибавил еще одну такую же бумажку.
– Сдачу оставьте себе, – тихо сказал я.
Клиффорд поклонился и посмотрел на меня, ожидая распоряжений. Что же мне делать дальше, думал я, глядя в свою очередь на него. Наверно, лучше всего убраться отсюда побыстрее. Я обернулся и увидел, что у выхода из бара стоят менеджер гостиницы и портье, – бежать прямо сейчас неразумно.
– Я могу побыть рядом с ней, пока вы сходите за своей машиной, – предложил Клиффорд.
Голова судорожно соображала. Представляю себе реакцию Жанин, если я притащусь к себе с Марти, перекинутой через плечо. Она уже дома, и дети тоже. Бросить Марти на этого Клиффорда? Ну уж нет.
– Мне бы не хотелось никого утруждать, – сказал я ему, – но, может быть, найдется номер, где она могла бы отлежаться, пока не придет в себя.
Клиффорд сорвался с места и помчался к своему боссу и портье. Спустя минуту, которая прошла в тайных переговорах, все трое подошли ко мне.
– Никаких проблем, мистер Карлайл, – мягким голосом сказал менеджер. – Прошу вас только пройти со мной и зарегистрироваться. Клиффорд и портье помогут миссис Карлайл подняться наверх. Мы всегда рады служить членам семьи Карлайл.
Я пошел за ним, и дежурный администратор протянул мне бланк для регистрации. Перед тем как подписать бумагу, я спросил:
– Скажите, миссис Карлайл останавливалась у вас прежде?
– Один раз, примерно месяц назад. Она оказалась почти в такой же ситуации, и ваш отец прислал за ней своего шофера на «роллс-ройсе».
– А-а, тогда… – сказал я, уверенно рисуя подпись за Карлайла. – Если нам понадобится доктор… сами видите, миссис Карлайл нехорошо…
– Не волнуйтесь, сэр, мы умеем хранить тайны наших клиентов.
Я убедился в этом уже в следующую секунду, когда, обернувшись, увидел, как Клиффорд и портье затаскивают Марти в служебный лифт. Уверен, что никто из гостей не видел этой картины, тем более что в баре и прилегающем к нему холле лампы светили неярко. Я присоединился к ним. Бережно уложив Марти на кровать в комнате 111, мужчины притормозили у дверей, прежде чем покинуть нас. Понятно: играешь роль Чарли Карлайла, не забывай, что у него туго набитый кошелек и людям это нравится. Я выудил две десятки из своего тощего бумажника и вложил каждому из них в руку.
– Благодарю вас, – сказал я, – и буду признателен тем больше, чем меньше народу узнает об этом недоразумении.
– Не беспокойтесь, – заверил меня Клиффорд. – Можете на нас полностью положиться. Хотите, чтоб я распорядился насчет кофе?
– Да, – сказал я. – Отличная мысль, но не раньше, чем через час. Сначала ей нужно поспать.
После их ухода я вдруг вспомнил, почему я здесь. Образ Лу Олли в луже крови не выходил у меня из головы. По спине вновь забегали мурашки. Я приблизился к Марти. Мне показалось, что она лежит в неудобной позе. Я расстегнул пуговицы на кожаном пиджаке. От нее крепко пахло бренди. Бросив пиджак
