на пол, уложил ее поровнее и поправил подушку. Спала она, шумно вздыхая и ворочаясь с боку на бок. Я сидел в кресле напротив. Отдаленный гул вентиляции действовал лучше снотворного. Я ослабил узел галстука, сбросил ботинки и провалился в сон.
Проснувшись, я увидел, что Марти открыла глаза, приходя в сознание. Я заглянул в эти зеленые озера, и меня, как тогда, в Тарне, поразило отсутствие в них какого то ни было выражения. Ее возвращение к жизни было поразительным. Как механическая кукла, включенная поворотом ключа, она пришла в себя мгновенно.
– Это вы, – четко проговорила она. Ничто в ее голосе не выдавало алкогольного опьянения, только немецкий акцент проступал сильнее. – Вы знаете, что сами виноваты? – продолжила она, разглядывая стандартную обстановку комнаты. – Если б вы явились в бар к двум, как я просила, я бы сейчас ехала в поезде.
– О чем это вы? – спросил я.
– Я наконец ушла от Чарли.
– Не считали, сколько раз вы уже это делали? – пошутил я.
– Вы даже не представляете себе, как сложно уйти из семьи Карлайлов. Они не выпускают из рук то, что им принадлежит.
– Скажите мне лучше – вы знаете, что произошло у дверей моего офиса?
– С какой стати я должна что-то знать? И вообще, из-за вас я весь день проторчала в этом баре.
– Лу Олли пристрелили какие-то парни на мотоцикле.
Холодные изумруды, которыми она глядела на меня, медленно обратились к потолку. Ни удивления, ни вздоха, ни тем более шока или крика, – только длинная пауза, в течение которой она осмысливала новость.
– Думаете, это касается меня?
– А вы думаете, не касается?
– Почему вы задаете мне такой вопрос?
– Я вынужден. Мы договорились встретиться в четыре у меня. Без пяти четыре у входа в мой офис убивают телохранителя вашего мужа. Не видите здесь связи?
– Какая же тут связь? Я планировала встретиться с вами в два, а не в четыре, потому что в три я хотела сесть в поезд. А что касается этого борова Олли… чтоб пристрелить его, давно уже очередь выстроилась. Он собирал дань с полулегального бизнеса, который контролирует семья.
– А у моей конторы за минуту до вашего прихода он оказался совершенно случайно?
– Но я не собиралась приходить. Я позвонила вашей секретарше и попросила передать, что буду ждать вас здесь.
– Она передала мне это уже после убийства.
– Ну и что? Вы считаете, я все это подстроила?
Она встала с кровати и пошла к дверям, видимо, в поисках мини-бара. Как раз в это время принесли кофе, и она, вернувшись обратно, села в кресло. Горничная молча поставила поднос и поглядела на меня.
– Спасибо. – Я устало полез за бумажником.
– Простите, сэр, багаж леди остался внизу. Может быть, перенести его сюда?
Я утвердительно кивнул.
Когда она вышла, я налил нам по чашке кофе. Через пару минут в комнату внесли два чемодана последней модели фирмы «Луи Вюиттон».
– Решили привести меня в чувство? – усмехнулась Марти, отхлебнув кофе.
– Привести в чувство? – едва не поперхнулся я. – Хотел бы я узнать ваш секрет. День напролет накачивается в баре, а потом хоть бы что, будто лимонад пила, а не бренди.
– Очень просто, – гордо ответила она. – Прекрасный обмен веществ. Проживу до ста лет.
Она допила кофе, и я налил ей еще одну чашку.
– Мне нужно добраться до Лондона, – сказала она. – В Манчестере мне от Чарли не отвязаться – слишком много общих знакомых.
– Послушайте меня внимательно, Марти. Живите хоть двести лет и поезжайте куда вашей душе угодно, но сейчас ответьте на мои вопросы, – нетерпеливо произнес я. – Почему я понадобился вам именно сегодня днем? Может, вы желали, чтоб меня взяли на ту же мушку, что и Олли?
– Дейв! – хохотнула она. – Я перед вами как на ладони. Мне незачем причинять вред вам или кому бы то ни было.
– Зачем вы хотели меня увидеть?
У меня самого были для нее новости, но сначала необходимо узнать, почему все-таки телохранитель ее благоверного наглотался пуль за две минуты до нашего рандеву.
– Мне нужны деньги, чтоб начать жизнь сначала.
– Чего-чего?!
– Мне нужны наличные. Я вам все верну.
– Назовите сумму.
