высокой сеткой загоне, где содержатся предназначенные для подкормки свиньи, под вечер отбирают то количество жертв, какое может понадобиться с расчетом поступивших за день сведений о львах.
Солнце клонится к горизонту, окрашивая вечерним багрянцем ландшафт и зверей. Пиа, коза и объездчик сидят в нескольких метрах от меня и одного из львов — второму, видимо, наскучила эта история, и он отступил в кусты. У меня по-прежнему стоит наготове камера на коротком штативе, и при виде ныряющего за акации румяного солнца мне приходит в голову мысль: «Что если снять закат, как его еще никогда не снимали?»
Осторожно придвигаюсь с камерой ближе, еще ближе, насколько вообще позволяют параметры объектива. Навожу резкость, устанавливаю диафрагму и успеваю снять, как солнце спускается за макушки деревьев, — не само солнце, а его отражение в львином глазу. Потом вижу, как в кадре что-то движется, одновременно и сам глаз чуть поворачивается. Движется отражение объездчика, который подошел ко мне сзади, полагая, видимо, что расстояние в 1,6 м до львиной головы чересчур мало.
Это передвижение объездчика могло обернуться бедой. Он-то подошел, чтобы защитить меня, однако тем самым оставил без защиты Пиа с козой. Последние полчаса Пиа была занята тем, что гладила и почесывала козу, и та, надо думать, прекрасно чувствовала себя. Но когда объездчик направился ко мне, она забеспокоилась, встала и заблеяла. И пока мы с объездчиком сосредоточили свое внимание на одном льве, второй, выйдя из-за кустов, начал подкрадываться к козе — и к Пиа!
Представьте себе картину: коза блеет, Пиа лихорадочно гладит ее, чтобы угомонилась, и смотрит, как лев заходит на цель!
К счастью, объездчик в это время оглянулся и, увидев, что происходит, поспешил вернуться к Пиа. Так что все обошлось благополучно.
Мы дождались того часа, когда солнце сдало дежурство луне. До полнолуния оставалось два дня, и спутник Земли успел подняться высоко, прежде чем налился серебром в вечернем небе. Для меня, лунатика, было настоящей фантастикой сидеть на земле и видеть лунный диск над двумя львами.
С приближением поры оптимальной активности было заметно, как дневная ленца исчезает из львиных глаз, сменяясь чем-то, чего словами не передашь; надо самому видеть вблизи, чтобы понять. Назову это приливом энергии, ускоряющим жизненные ритмы. Львы двигались плавно и настороженно, их уши ловили каждый звук, глаза с расширившимися зрачками впитывали все кругом. Еще немного, и они переступят грань, за которой кончается «шоу» и начинаются серьезные дела, станут орудием смерти, помогающим формовать жизнь.
Пришла пора нам уходить — по правилам парка посторонним не разрешается присутствовать, когда привозят и выпускают свиней. Но я примерно знаю, что было дальше, потому что позднее нам довелось раза два наблюдать эту процедуру. Свинью (или свиней) со связанными ногами снимают с грузовика и несут к намеченному месту, после Чего веревки разрезают. Почуяв свободу, свинья тотчас встает и стремглав бросается наутек — это вам не те физически дегенерировавшие розовые хрюшки, которые становятся котлетами в нашем рационализированном мире. Серо-черная чушка успевает отбежать не больше чем на 20–30 м, когда лев бросается в атаку, наращивая скорость, словно магнит, падающий на железную плиту.
Запрет для посторонних присутствовать при кормлении объясняется несколькими причинами. Одна из наиболее очевидных заключается в том, что свинья, спасаясь от преследующего льва, может броситься к человеку, а это, тем более в темноте, чревато весьма тягостными последствиями не только для свиньи.
Как я уже говорил, в Гирском лесу подкармливают так до 20 % львов. Из чего следует, что около полутораста хищников сами добывают корм в лесу. Мне хотелось снять также и этих, более осторожных львов, еще не постигших связи между любопытными людьми и пищей. И такая возможность нам представилась.
Из одного несса сообщили, что большая группа львов докучает малдхари; правда, скот охраняется надежно, и пока все буйволы целы. Туда направили двух объездчиков с непременной козой, и мы присоединились к ним.
Несс находился довольно далеко, так что на нашу долю выпала долгая поездка по дороге, отнюдь не приспособленной для автотранспорта. Наконец мы рассмотрели в лесу впереди несколько развалюх возле мелкого пруда. Объездчики принялись расспрашивать малдхари, которые показывали то в одну, то в другую сторону. По их словам, группа львов состояла из девяти или одиннадцати особей и они появлялись в разных местах.
Естественно спросить, так ли уж необходимо выслеживать и приучать к подкормке этих полудиких львов. Тут все решают денежные соображения. Свинина обходится дешевле зарезанного буйвола, за которого государство обязано платить компенсацию владельцу; вот и получается, что для заповедника лучше постепенно уводить львов подальше от буйволов и ближе к проезжей дороге, где можно к тому же рассчитывать на доход от туризма…
Как ни старались малдхари сориентировать нас, в тот день мы не нашли большую группу львов, но скорее всего именно она или, точнее, две части ее — одна из пяти, другая из шести особей — встретились нам в последующие дни.
Не один километр отшагали мы по сухому лесу, прежде чем увидели упомянутую шестерку. В последние дни января еще зеленела листва и было относительно прохладно, но все равно в лесу царила полнейшая сушь. Я думал с состраданием, как же чертовски жарко должно быть людям и зверям в мае — июне в здешнем редколесье с преобладанием тика, чьи большие, но немногочисленные листья вообще дают мало тени, а в мае, когда опадает почти вся листва, и подавно. Не трудно было представить себе, как пустыня ежегодно поглощает обширные площади вдоль окраин Гирского леса.
Мы взяли курс на один из немногих водопоев, где нет домов малдхари и они не поят свой скот. Наш расчет оправдался, здесь мы застали львов. В эту самую минуту они окружили лужу величиной с таз, добираясь до скудной влаги, и были так поглощены этим занятием, что не заметили нас. Я живо укрепил камеру на штативе и снял шестерку; только тут львы увидели нашу компанию и стремглав бросились в лес. Эта стая состояла из двух самок с почти взрослыми детенышами.
Объездчик с козой направился к тому месту, где шестерка нырнула в чащу. Второй объездчик последовал за ним, держа наготове дробовик, а мы с Пиа замыкали шествие. Не так-то просто было продираться сквозь заросли со всем нашим снаряжением, включающим два штатива.
Пересекая лощинку, мы под воздушными корнями большого баньяна вдруг рассмотрели, словно на загадочной картинке, лежащую львицу. Быстро вытащили из рюкзака кинокамеру и приготовились снимать. Объездчики успели уйти так далеко, что мы уже не слышали никакого блеяния. Зато отчетливо услышали глухое ворчание, которое завершилось шипением. Львица была отнюдь не рада гостям. Она встала и сделала несколько неуверенных шагов в нашу сторону. Отсняв кассету, я передал камеру сидящей за моей спиной Пиа и получил от нее вторую, заряженную камеру. Львица начала обходить нас по кругу, я панорамировал следом. Поднимаясь наискосок, она очутилась на краю двухметрового берегового обрыва. И остановилась, видимо чувствуя себя спокойнее в такой позиции, которая позволяла ей смотреть на «исконного врага» сверху.
Продолжая снимать, я вдруг спохватился — куда подевалась Пиа? Сдернул черную тряпку, которой по привычке накрыл кинокамеру и голову, — вот она, прямо под львицей перезаряжает первую камеру! Добросовестность похвальна, но ведь всему есть предел…
Правда, все обошлось благополучно, и, когда львица проследовала дальше, мы поняли, почему она ворчала. Всего в нескольких метрах от нас притаились ее отпрыски, и, когда мамаша поравнялась с нами, вся троица пошла искать в лесу более укромный уголок.
Вторая часть большой группы состояла из двух самок и трех молодых львов. Мы отыскали их в один из последующих дней и убедились, что они намного привычнее к людям, чем другие члены стаи. И намного голоднее. Не отрывая глаз от козы, все пятеро неотступно шагали следом за петлявшим между деревьями объездчиком. Редкостно красивая картина: пять львов почти одного роста идут через лес общим курсом. Видя этот рассыпной строй — интервал между особями составлял три-четыре метра, — нетрудно было оценить преимущества коллективной охоты для львов. При таком сотрудничестве, когда хищники прочесывают один участок леса за другим, легче перехватить добычу; к тому же прямая шеренга может быстро превратиться в дугу или даже кольцо вокруг намеченной жертвы.
Мы направлялись к грунтовой дороге, куда должны были доставить ужин для львов. И эти звери явно
