блестящих горошин. Затем он взглянул вверх… и тут же на лоб ему свалился кирпич.
Маркус бросился к рухнувшему без чувств негодяю.
– Всем стоять на месте! – рявкнул он приспешникам Бентли и навел на них пистолет кузена. В тот же миг дверь отворилась и в комнату ворвалась толпа вооруженных людей.
Поскольку зачинщик всей этой истории без чувств лежал на полу, подельники Рурка мгновенно утратили былой кураж; теперь они стояли, переминаясь с ноги на ногу и опустив глаза.
Вслед за полицейскими на пороге появился Тиммз: войдя в комнату, он громогласно объявил, что намерен арестовать всех соучастников преступления.
Герцог протянул полицейскому пистолет Бентли.
– Браво, Эксетер! – Тиммз похлопал его по плечу. – Чисто сработано!
Однако Маркус лишь отмахнулся.
– Моему брату срочно нужен доктор. – Он обернулся, ища глазами Дэвида: тот по-прежнему стоял, опершись о стену, и держался за бок. Заметив взгляд брата, он, превозмогая боль, улыбнулся.
– Доктор сейчас будет. А что с этим парнем? – Тиммз брезгливо указал на Бентли. – Что ему нужно: поставить пиявки или заказывать деревянный ящик?
– Пиявки, сэр, – склонившись над Бентли, отрапортовал полицейский. – Дамочка малость промахнулась, и поэтому он остался жив.
– Повезло мерзавцу! – Тиммз явно собирался уходить, и тут Маркус схватил его за руку:
– Где она? Где моя жена?
Некоторое время Тиммз пребывал в нерешительности, затем взглянул на потолок, и Маркус последовал его примеру, однако не увидел ничего примечательно.
И тут в комнату влетела Ханна, растрепанная и грязная, глаза ее лихорадочно блестели. Завидев Маркуса, она на мгновение застыла, а затем с душераздирающим криком бросилась к нему.
Маркус ринулся к ней навстречу и стиснул в объятиях. Подумать только, они могли бы больше никогда не увидеться! При этой мысли у Маркуса затряслись руки, и он еще крепче прижал к себе Ханну.
– Надеюсь, ты не ранен? – Ханна откинулась назад и провела рукой по его лицу, плечам, а потом крепко вцепилась в его руки. – Говорят, кого-то застрелили… Я не знала…
Маркус закрыл ей рот долгим страстным поцелуем. Какая радость – она невредима, и он тоже жив и может ее обнять!
– Со мной все в порядке, – сказал Маркус, прервав поцелуй. – А вот как ты очутилась на крыше, мне не понятно.
Ханна застенчиво улыбнулась сквозь слезы.
– Им нужно было знать, что творится внутри, и мне на ум пришла идея использовать дырявую крышу. Вот только на крышу никто не мог залезть, поэтому вызвалась я.
– А потом ты уронила бесценные жемчужины в крысиную нору. – Маркус усмехнулся, Ханна тоже неуверенно улыбнулась.
– Ожерелье – единственное, чем я могла привлечь внимание негодяя заставить подойти туда, откуда можно было запустить кирпичом…
Маркус откинул голову и расхохотался, а Ханна облегченно вздохнула и прижалась к нему. Слава Богу, он цел и невредим; а она так боялась, что они опоздали!
– Черт с ними, с жемчужинами, – прошептал Маркус, припав к ее волосам. – Думаю, за несколько веков никто не нашел им лучшего применения.
Ханна кивнула, но тут взгляд ее упал на Дэвида, и она охнула.
Маркус стремительно обернулся: Дэвид медленно сползал по стене и, в конце концов, распростерся на полу. Над ним озабоченно склонился один из полицейских.
Маркус велел подвинуться полицейскому и опустился на колени рядом с братом.
– Дэвид! – негромко позвал он и прикоснулся к его плечу. – Дэвид, ты меня слышишь?
Дэвид кивнул, не открывая глаз.
– Чертово ребро, – пробормотал он.
Маркус помрачнел.
– Надо скорее ехать домой, – решил он.
Поддерживая Дэвида с обеих сторон, Маркус и полицейский подняли его на ноги, затем Маркус перехватил руку брата и жестом велел полицейскому отойти.
Ханна помогала ему с другой стороны. Медленно ступая, они вышли на улицу, и Маркус, остановившись, оглянулся.
– Интересно, как ты это сделала? – спросил он, вглядываясь в кирпичную трубу.
– Сама не знаю, – удивленно сказала Ханна – ей самой не верилось, что она сумела вскарабкаться на крышу, которая опасно накренилась набок; впечатление было такое, будто ветхое здание скоро рухнет.
– Ты чертовски храбрая, – слабым голосом заметил Дэвид.
– Ну нет, это ты настоящий храбрец!
– И все же, Ханна, это был героический поступок, – настаивал Маркус.
Щеки Ханны залил алый румянец. Ну разве это подвиг – влезть на крышу и при этом погубить бесценное колье! Куда опаснее было остаться наедине с пятью головорезами.
– Ты моя героиня, – сказал Дэвид и тут же закашлялся.
Маркус с улыбкой взглянул на Ханну.
– Нет, – поправил он. – Она моя героиня.
Глава 22
Вернувшись домой, они застали небывалую суматоху. Не успела карета подъехать к парадной лестнице Эксетер-Хауса, как из дверей высыпала добрая дюжина слуг, а следом вышла бледная как полотно Розалинда. Не говоря ни слова, она опередила лакеев и бросилась в объятия пасынков, едва успевших выбраться из кареты.
Вскоре Маркус отошел, оставив Дэвида в объятиях мачехи.
Прислушиваясь к словам Розалинды, Дэвид несколько раз кивнул, затем медленно заковылял к дому, поддерживаемый с двух сторон слугами.
– Ах, Ханна! – Розалинда поспешно обернулась. – Бог ты мой, я ничего не знала… Я даже представить не могла, пока Селия не сказала, что ты оставила у нее Молли, а Телман не сообщил про запертую в гардеробной служанку.
– Надеюсь, никто не пострадал? – с надеждой спросила Ханна и взяла Розалинду за руки. – За время нашей отлучки ничего не случилось?
Розалинда покачала головой.
– К счастью, все в добром здравии. Я велела Харперу запереть на засов до вашего возвращения все двери и окна и прочесать дом сверху донизу. – Она негромко рассмеялась. – Сейчас он, наверное, осматривает винный погреб.
Ханна с облегчением вздохнула; она беспокоилась, что Бентли мог заслать сюда своих сообщников. Они с Дэвидом так спешили, что никого не успели предупредить.
– Может, зайдем внутрь? – предложил Маркус. – А потом все объясним Розалинде.
Вся компания проследовала в дом, и Дэвид тут отправился к себе.
При их приближении Телман вскочил на ноги.
– Ваша светлость! – Слуга поклонился, взволнованно переводя взгляд с Маркуса на Ханну.
– Я сделал все, как вы просили. – Он протянул Ханне ключ, словно ему не терпелось от него избавиться.
– Спасибо, Телман. Помощь, которую вы оказали, бесценна. Я ваша вечная должница.
– Ах, мадам, вы так добры! – Телман улыбнулся, но, взглянув на Маркуса, тут же вернул лицу бесстрастное выражение.
– Ничего, Телман, – добродушно сказал Маркус.
– Думаю, мы все до одури счастливы. Я не забуду службы, которую ты сослужил. – Он взял у Ханны ключ.
Камердинер недоуменно захлопал глазами, затем поклонился.
– Благодарю, ваша светлость, – неуверенно пробормотал он.
– Пока можешь быть свободен, – добавил Маркус. – Сегодня мне не понадобятся твои услуги.
Телман снова поклонился, затем повернулся и поспешно зашагал прочь.
– Дом в полном порядке, ваша светлость, – отрапортовал дожидавшийся своей очереди Харпер. – Я лично обыскал каждую комнату.
– Молодец. – По голосу Маркуса чувствовалось, что эта ситуация начинает его забавлять.
Дворецкий поклонился.
– Пошлите кого-нибудь за костоправом для лорда Дэвида и велите подать чай в мой кабинет.
Харпер, кивнув, удалился, и Маркус повернулся к Розалинде:
– Розалинда, будь добра, скажи Селии и Молли, что мы живы и невредимы.
– Разумеется, я это сделаю, – нерешительно произнесла Розалинда, – но…
– Не волнуйся, после я тебе все расскажу, но сначала мы должны поговорить со служанкой. – Маркус протянул ключ одному из слуг. – Ступай и приведи сюда горничную, запертую в гардеробной лорда Дэвида.
Когда слуга ушел, Ханна почувствовала жуткую усталость и прикрыла глаз: она была слишком измучена, чтобы допрашивать Лили, и сейчас ей хотелось только одного: проведать Молли и улечься спать.
Маркус положил руку ей на талию.
– Еще немного продержишься? – прошептал он ей на ухо. – Я хочу, чтобы ты помогла мне расспросить Лили.
Ханна глубоко вдохнула и, кивнув, потянулась к нему, но вспомнила, что они стоят посреди парадной в окружении слуг, и отвела глаза.
– Ах, я должна известить Селию, – словно очнувшись, воскликнула Розалинда, – бедняжка так волнуется! Теперь, когда я знаю, что все в безопасности…
Она опрометью бросилась вверх по лестнице.
Взяв Ханну за руку, Маркус подвел ее к кабинету.
– Не переживай, милая, – сказал он.
Когда они вошли в кабинет, Маркус обнял Ханну и долго ее не отпускал.
Ханна доверчиво прижалась к нему; сейчас она не могла говорить, даже если бы захотела. Подумать только, Маркус чуть не погиб: он дважды поставил свою жизнь под угрозу: сначала чтобы выручить ее дочь, потом – во имя спасения брата. Те, кто считает его холодным и бесчувственным, сильно заблуждаются; он доказал, что на многое способен ради любви. В горле у Ханны встал комок. Какое счастье, что он ее любит!
– Ты спасла мне жизнь, – прошептал Маркус.
– И вовсе не я! Мистер Тиммз, наверное, никогда не забудет скандала, который я учинила в его доме.
– Тиммз умеет ценить храбрость. К тому же он несколько месяцев пытался выследить эту банду фальшивомонетчиков. – Герцог убрал с ее лица спутавшиеся пряди. – Ты уверена, что не
