Едва ли вас можно назвать жертвой. Где моя племянница?
Стюарт пожал плечами:
– Понятия не имею. Я не видел ее со вчерашнего вечера. А что? Вы потеряли вашу подопечную, дорогая тетушка Шарлотта?
– Думаете, можно меня тоже обмануть? – Она покачала головой и усмехнулась. – Меня не проведешь. Следовало бы застрелить вас на месте – и сделать тем самым одолжение всем женщинам на свете, но я даю вам еще один, последний шанс. Скажите, где она, и я сохраню вам жизнь.
Стюарт вздохнул и бросил в саквояж еще одну рубашку.
– Как бы великодушно ни звучало ваше предложение, я, к сожалению, не могу его принять. Я не имею представления, где сейчас ваша племянница.
– Куда же вы в таком случае направляетесь? Я вижу, что вы собираете вещи. Вы же не станете отрицать, что покидаете город?
– Нет, не стану. Я хочу уехать отсюда, и как можно скорее.
– Куда?
Дрейк медлил с ответом.
– В Лондон. Уезжаю один, – добавил он, увидев, как гневно сверкнули глаза Шарлотты. – Можете поехать следом за мной и убедиться в этом лично. Но я уезжаю после обеда, а сейчас мне надо срочно заканчивать сборы. Миледи, не могли бы вы подать мне вон те башмаки?
В следующую секунду башмаки полетели Стюарту в голову. Один он успел поймать, а от второго увернулся, затем сунул оба башмака в саквояж.
С минуту Шарлотта молча расхаживала по комнате, заглядывая во все углы. Дрейк же продолжал собирать вещи, хотя все его существо ликовало. Как странно… Раньше ему никогда не приходило в голову, что можно испытывать влечение к женщине, в руке у которой пистолет. Вероятно, это являлось своего рода извращением, щекотавшим нервы.
Беззаботно насвистывая, Стюарт складывал свои брюки и рубашки. Ему хотелось немного позлить Шарлотту. Слишком долго эта женщина получала все, чего желала, и следовало наконец-то поставить ее на место.
– Очень хорошо, можете ехать в Лондон, – внезапно объявила она. – Я еду с вами. Вернее, я вас возьму с собой. А когда мы найдем Сьюзен, вы расскажете ей все о вашем коварном плане жениться на ней из-за денег. Расскажете ей о том, как пытались погубить других наследниц и как ваш отец выгнал вас из дома за безнравственный образ жизни. И вы попросите у нее прощения за то, что обманули ее и втерлись к ней в доверие.
Стюарт прислонился к столбику кровати и пристально посмотрел на Шарлотту. Ее волосы были растрепаны, несколько черных прядей выбились из прически, а плащ был распахнут.
– Так вот в чем дело… Вы расстроились из-за того, что Сьюзен мне доверяет.
– Не смешите меня! Просто она поверила в вашу ложь.
– Вы велели ей бежать от меня как от чумы, но стоило вам на секунду отвернуться, как она разыскала меня, – сказал Дрейк, когда Шарлотта снова направила на него пистолет. – Вас задели за живое. Это уязвленное самолюбие, дорогая моя.
– А я сейчас задену не ваше самолюбие, а кое-что другое. – Шарлотте хотелось застрелить Дрейка хотя бы для того, чтобы стереть с его лица эту самодовольную ухмылку.
Он еще и насмехается над ней?!
– Хорошо, миледи. Раз вы держите меня на мушке, я поеду с вами в Лондон, и там вы избавитесь от своих подозрений. Ведь вы полагаете, что ваша племянница сбежала со мной, не так ли? Насколько я понял, именно в этом вы меня обвиняете. А если я вам солгал, то вы сможете отомстить мне любым способом – какой сами выберете.
– Обязательно, – кивнула Шарлотта.
– Но если вы ошибаетесь… – Он покачал головой, и на его губах заиграла коварная улыбка. – Тогда я получу то, что хочу. Вас. На одну ночь. Согласны?
Ее сердце замерло на мгновение. Что за неслыханная наглость! Она никогда не согласится ни на что подобное. Провести с ним ночь? Отдаться ему? Уж лучше она проведет ночь… с голодным медведем.
Шарлотта попыталась осмыслить ситуацию. Велика ли вероятность того, что Дрейк говорит правду? Нет, этого не может быть! Дрейк уже доказал, что он – бессовестный лжец, использующий женщин для достижения своих низменных целей. И он очень хитер, умеет найти подход к женщинам. К тому же вчера вечером на балконе со Сьюзен был именно он. А других мужчин у Сьюзен нет и быть не может. Иначе бы она, Шарлотта, непременно узнала бы об этом. Ведь если бы существовал кто-то еще, то обязательно просочились бы какие-нибудь слухи. Но не было никаких разговоров, никаких сплетен. А значит, в исчезновении Сьюзен может быть виноват только Стюарт Дрейк. Он прекрасно знал, где находилась Сьюзен, и, конечно же, сумел ее уговорить. А его дерзкое предложение, предложение, которое он сделал ей, Шарлотте… Если Дрейк пытался таким способом отпугнуть ее, то он просчитался.
– Прекрасно, – кивнула Шарлотта. – Я согласна. Поехали.
Стюарт замер на, несколько секунд. Он смотрел на Шарлотту не мигая. Потом, едва заметно улыбнувшись, снова склонился над саквояжем и стал бросать туда оставшиеся вещи.
– Дайте мне двадцать минут на сборы, – пробормотал он.
Шарлотта стояла у экипажа, а Стюарт с беззаботным видом беседовал с хозяином гостиницы. Ветерок ерошил волосы Дрейка, а на его чувственных губах то и дело появлялась довольная улыбка. Когда он так улыбался, вокруг его глаз появлялись мелкие морщинки, что делало его похожим на добродушного волка. Это сравнение только сейчас впервые пришло Шарлотте в голову, и она сказала:
– Да, он и в самом деле чем-то напоминает волка.
Наконец в экипаж погрузили огромный саквояж Стюарта и ее небольшой саквояжик. Шарлотта заплатила мальчишке, чтобы отнес записку Лючии, и та прислала ей три платья, недавно купленное нижнее белье, а также целое состояние в виде драгоценностей. Вероятно, Лючия удивилась, получив записку, – но не могла же она сама собирать свои вещи, оставив Дрейка без присмотра. Если она хоть на секунду расслабится, он сможет послать весточку Сьюзен, так что не следовало рисковать.
Несколько минут спустя Стюарт протянул Шарлотте руку, чтобы помочь ей войти в экипаж, но она ни на секунду не теряла бдительности. Не выпуская из руки пистолет, она жестом указала своему спутнику, что он должен войти первым. Впрочем, пистолет был не заряжен, потому что у Шарлотты не хватило времени его зарядить.
Она села напротив Стюарта, чтобы не спускать с него глаз, а он, надвинув на глаза шляпу, дремал. Такое его поведение приводило Шарлотту в бешенство; ей хотелось бы, чтобы Дрейк проявлял к ней больше уважения или даже испытывал страх.
Почти весь день они ехали по тряской дороге; когда сгустились сумерки, Шарлотта разрешила сделать остановку, чтобы наскоро перекусить. Стюарт же, проснувшись, заявил:
– Это в высшей мере непрофессиональное похищение, если вы хотите знать, что я об этом думаю. – Взглянув на яблоко, которое она ему протянула, он добавил: – Могли бы по крайней мере захватить с собой в поездку корзину для пикника, полную лакомств.
– Это вам не пикник, – ответила Шарлотта.
В одной руке она держала яблоко, в другой – пистолет. Рука ужасно устала держать оружие, но она его не выпускала. Что, если эти его благодушие и расслабленность – напускные? Возможно, Дрейк просто пытался усыпить ее бдительность, чтобы затем, воспользовавшись благоприятной ситуацией, спастись бегством. К тому же он мог бы ее обезоружить…
«Однако сейчас по нему не скажешь, что он что-то замышляет», – подумала Шарлотта.
Вальяжно развалившись на сиденье, он грыз яблоко. И чем темнее становилось в экипаже, тем ярче сверкали его глаза.
– Можете продолжать спать, – сказала Шарлотта, когда они перекусили.
Дрейк рассмеялся.
– Вам не нравится, когда на вас смотрят, не так ли? Вижу, что не нравится. Знаете, вы выглядите сейчас довольно странно. Совершенно не похожи на тихую и скромную женщину. По крайней мере – в этом платье.
Шарлотта старалась не подавать виду, что слова Дрейка ее волнуют.
– Мое платье – это мое личное дело, и вас оно не касается.
Он расплылся в улыбке.
– О, это было не критическое замечание, как вы подумали, скорее – комплимент. Вы замечательно выглядите. Но то платье, в котором я встретил вас на вечере у Килдэров, было просто прелестно.
Шарлотта фыркнула. Она прекрасно знала: то платье, о котором говорил Дрейк, наиболее выгодно подчеркивало достоинства ее фигуры.
– А я думала, что вы нашли то платье слишком невзрачным. Возможно, именно поэтому вам захотелось снять его с меня.
– Не спорю, захотелось. Но вовсе не потому, что мне не нравилось платье. Поверьте, я мечтаю снова увидеть вас в нем.
– Полагаю, у каждого мужчины свои собственные мечты.
– О да, у меня их множество. – Он широко улыбнулся, показав ослепительно белые зубы. – Однако чаще всего в моих мечтах платья на вас нет вовсе. Ох, мои мечты… Хотите, поделюсь некоторыми из них?
Шарлотта рассмеялась.
– Вы потеряли всякий стыд.
Дрейк пожал плечами:
– Возможно. Но зачем он нужен? Стыд только мешает в жизни. Я думал, что вы давно это поняли: Кроме того, вы сами заявили, что хотели бы покончить с ложью между нами. Я только выполняю ваши желания.
– Мои желания?! – воскликнула Шарлотта. – Я думала, это ваши желания. Разве мы обсуждаем не ваши необузданные и неосуществимые мечтания?
– Я нахожу их вполне осуществимыми. Они станут явью, как только вы проиграете наше пари…
Стюарт умолк и снова улыбнулся. Шарлотта же потупилась, почувствовав, что ее тело вновь откликнулось на тихий и мелодичный голос Дрейка. А его слова… они вызывали трепет и странное волнение…
Какое-то время он молча смотрел на нее, потом проговорил.
– До Лондона еще далеко, не так ли? Может быть, вам лучше смириться с
