слегка улыбнулся, понимая, что коснулся скользкой темы. На самом деле, я понял, что большая часть их беседы была поддразниванием. Бренн, конечно, понимал, что Урта преувеличивает свои возможности и размеры крепости.
Урте нужно было нечто подобное, Бренн это понимал, и он дал дерзкому молодому корнови именно то, что требовалось.
— Она мне не сестра, — через некоторое время признался Урта. — Она с востока, как говорят хитайты…
— Хитайты?
— Сплетники. Лгуны. Они заявляют, что женщины ее племени, скифки, отрезают себе груди, чтобы было удобнее стрелять из лука.
— Я тоже что-то такое слышал. Но хотя твой возничий и не был особенно полным, я заметил…
— Как я уже сказал, владыка Бренн, все это россказни — ложь. Улланна, так ее зовут, помогает мне в одном очень личном деле. Где-то в твоей армии есть один человек…
Бренн придержал лошадь и предостерегающе поднял руку:
— Если ты хочешь сказать, что желаешь кого-то убить, я отвечу — нет. О боги, нам и так тяжело придется у той змеиной норы — Дельф. Мы не можем без конца останавливаться и устраивать поединки, мстить друг другу за украденную лошадь или убитую собаку.
Они сверлили друг друга глазами. Урта покраснел от злости. Бренн, напротив, был бледен и бесстрастен.
Мимо нас проезжали всадники и колесницы. Где-то поблизости перевернулась повозка и яростно залаяли собаки, ринувшиеся к рассыпанным кускам мяса. К Бренну подъехал человек, взглянул на него, развернулся и умчался прочь.
Наконец Урта заговорил:
— Его зовут Куномагл. Он здесь, в орде.
— Здесь может оказаться сотня человек с таким именем. В орде.
Непоколебимый в своих намерениях Урта не остановился:
— Я боялся за будущее своей земли. Я послушался неверного совета и покинул свою крепость. Я пытался отыскать ответы в чужих землях, а надо было искать правду в своей семье. Для тебя это значит что-нибудь, владыка Бренн?
— Значит, — кивнув, ответил предводитель.
Урта продолжил:
— Пока меня не было, Куномагл и остальные присоединились к твоему походу. Они оставили мою крепость без охраны. Я живу на границе со Страной Призраков. А та земля не очень благоволит к смертным. Для тебя это значит что-нибудь, владыка Бренн?
— Значит, — ответил Бренн, наклоняясь в седле и глядя вниз. — Куда больше, чем ты думаешь.
Урта рассказал дальше:
— Моя жена мертва, мой сын погиб, их погубили силы зла. Мне не дано понять, что за силы, пока я не вернусь и не разузнаю все подробно. Но я не могу вернуться, поскольку Куномагл еще не ответил за свое дезертирство. Если бы он остался верен мне, сейчас моя семья смеялась бы надо мной за мою глупость, слушая потоки извинений… а не ожидала бы отмщения на берегу реки в Стране Призраков, чтобы уйти в Царство Теней.
Бренн некоторое время пристально и грозно смотрел на меня. А потом сказал Урте:
— Ты догонял мою армию, чтобы встретиться со мной? Или с Куномаглом?
— С Куномаглом. Все остальные помыслы сейчас не имеют значения.
— И как ты его найдешь?
— Двое моих друзей найдут его по следу, — объяснил Урта и поднял руку.
Я тут же услышал рычание и лай собак. Гелард и Маглерд выскочили из-за движущихся повозок. Их держал на поводках молодой светловолосый парень с бледным лицом, на нем были яркие брюки и рубашка.
— Это мужчина или женщина? — поинтересовался Бренн, с улыбкой разглядывая стройную важную фигуру, что-то шепотом выговаривающую собакам.
— Ни то ни другое, — ответил Урта.
Когда он это говорил, Ниив бросила на него свирепый взгляд, но сразу же перевела его на меня.
Бренн позвал одного из своих командиров, коренастого весельчака. Щеки его были покрыты рыжей щетиной, зато усы тщательно подстрижены, а острые их концы спускались до подбородка. Он был из клана тектосагов.
— Это Лутурий, — представил он его Урте. — А это Урта, — сказал он Лутурию.
Потом снова обратился к моему товарищу:
— Найди своего Куномагла. Отыщи по следу. Думаешь, он знает, что ты здесь?
— Скоро узнает.
— Ладно. Я не могу допустить, чтобы мои люди все время оглядывались. Найди его, а Лутурий и его группа будут следить за ним. Через несколько дней мы доберемся до моря. Ты, Урта, будешь единственным исключением. У моря, если найдешь убийцу своей жены, можешь с ним сразиться. Я не прерву этот поединок. Я подожду, пока он закончится. Если ты попытаешься сделать это раньше, Лутурий остановит тебя. Лутурий очень хорош в таких делах.
— Я перережу тебе глотку, — пояснил Лутурий, хотя говорил это улыбаясь.
Урта поклонился ему, не слезая с седла, повернулся и уехал вслед за Ниив, которая бежала, увлекаемая собаками.
Глава двадцать четвертая
ПОЕДИНОК УРТЫ И КУНОМАГЛА
Урта нашел меня позже, пристроил своего черного красивого коня рядом, и мы поехали вместе вдоль пересохшего русла реки.
— Я хочу сам его найти, — начал он. — Возможно, это звучит странно, но для меня важен момент узнавания. Хочу увидеть его глаза, когда он меня узнает и поймет, что я пришел за ним. Если я правильно понял его натуру, я увижу в его глазах страх, а не насмешку.
Я не собирался предлагать ему свои услуги, разве что поездить по войску. Но как я понял, Урта и сам намеревался просить меня не использовать чары, чтобы помочь ему.
Я кивнул в знак согласия.
— Почему страх? — поинтересовался я.
— Потому что когда-то он был человеком чести и любил меня как брата. Он нес в своей душе груз предательства от самых ворот крепости.
Я не стал его разубеждать.
— Можешь просить у меня любой помощи, — заверил я его.
— Давай искать вместе, держаться рядом. Собаки нападут на его след.
Ниив снова ускользнула. Она держалась от меня подальше. Когда Урта нашел брошенную колесницу, запряженную двумя лошадьми, он и Улланна воспользовались ею, чтобы быстрее нагнать армию. Они захватили с собой и Ниив — девушка была такой легонькой, что для коней не представляло труда везти еще и ее. Собаки бежали за колесницей.
За время задержки, вызванной столкновением с македонцами, остальные тоже нагнали орду. Маглерд оповестил об их появлении скулением и воем. Рубобост и Тайрон подошли к нашему костру где-то в середине ночи. Кимбры прибыли чуть позже с повозкой, в которой покоилось сердце Арго. Еще позже прибыли Манандун, Катабах и германцы. Миховар, судя по всему, решил вернуться назад.
А Ясон?
— Мы потеряли его дня два назад, — сообщил Манандун. — Он взял самую сильную лошадь и ускакал на запад. Что-то взволновало его.
