давно привычному жесту появились на столе, и едва договорив, герцог принялся осторожно разливать вино.
— Просто она права, любимый человек не собственности и не раб, ведь то чему она научилась у демонов, она использует, чтобы сделать приятное мне. Хотя все равно как представлю, что она была с другим, сразу все внутри передергивает. Ладно, не будем о грустном, ты лучше расскажи о твоей помолвке. Я такого от тебя не ожидал, думал ты всю жизнь холостяком проживешь. — Король с благодарностью принял заполненный на две трети бокал красного вина и в лучших традициях принялся смаковать его вкус и аромат. В этот вечер он все же не желал напиваться как можно скорее.
— Да я и сам не думал, но тут уж твоя ненаглядная виновата.
— А Эллис то тут причем? — искренне удивился король, так до сих пор и не подозревающий о регулярных беседах герцога и королевы, возобновившихся после ее возвращения. Хотя сам Кэриен эти беседы воспринимал скорее как интеллектуальный поединок.
— Релена ее фрейлина, как никак, и воспитанница Сильви Таради, а в последнее время девушка стала чем-то вроде особо приближенной фрейлины, Эллис называет ее личной секретаршей ее величества. Да и подругами я их назвать не побоюсь. Твоя супруга обратила на нее внимание, еще тогда когда ты соизволил с ней переспать. Только вот месяц назад отец девушки умер, так и не успев окончательно выправить свое положение, графина Амри осталась без приданого. Маркиза Таради рада была бы помочь девушке, да права не имеет, потому что у ее супруга имеются племянники. Зато благосклонность королевы к ней самой и к ее тети делают девушку лакомым кусочком, для всякого рода не самых порядочных интриганов. Так что нормальную партию при дворе ей не отыскать, а возможностей отбиваться от предложений у нее не так много, особенно сейчас в отсутствие королевы. К тому же сам знаешь, какая графиня хорошенькая.
— Так значит Эллис, просто попросила тебя на ней жениться? — удивление короля все же оказалось велико, и остаток вина в бокале он выпил одним глотком. Отчего-то Ксаниэль был уверен, что попроси он друга о подобном, и тот послал бы его куда подальше, со всей своей бесцеремонностью.
— Ага, сам понимаешь, пока ее величество была тут, напрямую трогать Релену остерегались, а вот за те пол года, что Эллис предстоит отсутствовать, девушке пришлось бы не сладко. И твоя супруга очень не хотела терять такого преданного ей человека, вот мы и объявили о помолвке. Я конечно в глазах большинства придворных не самый лучший защитник, но звания счастливчика у меня еще никто не забрал, так что думаю, придется в ближайшее время охладить не один излишне ретивый ум с загребущими руками. — Герцог последовал примеру короля и опустошил свой бокал, наслаждаться вкусом и так уже давно перепробованных всех лучших вин, ему так же давно и надоело.
— Но свадьбу играть вы не собираетесь, я прав?
— Почему, как Эллис вернется, так и сыграем. — Кэриен просто наслаждался все сильнее и сильнее вырисовывающимся на лице короля удивлением. — Релена девочка умная и короне преданная, моей работе не помешает, так что я смогу и дальше играть свою роль. Да и она сама при таком муже, да близости к королеве будет оставаться лакомым кусочком для разного рода заговорщиков, что лишь упростит мне работу. После свадьбы графиня Амри официально войдет в штат службы безопасности. Мы уже общались с ней на эту тему, и она полностью со мной согласна.
— А я уж грешным делом подумал, что тебя все же угораздило влюбиться, — с явным облегчением произнес король, радуясь, что хоть что-то в этом мире все так же неизменно. Герцог улыбнулся в ответ, и за этой улыбкой скрывалось куда большее, чем молчаливое согласие с выводами друга. Единственная, в которую он мог бы, пожалуй, влюбиться, никогда не смогла бы принадлежать ему, хотя возможно он все же уже давно и бесповоротно отдал свое сердце ей. Ведь иначе такое странное отношение к ней не объяснишь. И что он на самом деле чувствует к ней восхищение и уважение или любовь? Герцог так и не смог себе ответить на этот вопрос. А потому продолжил делиться своими рациональными объяснениями необходимости собственной свадьбы.
— Она при этом остается во дворце при твоей супруге, ну и мне заодно дополнительный источник информации. А то, как дело касается Эллис, ломаешь голову, ломаешь, а толку никакого, потому что информации как не было так и не появляется, а догадки они всего лишь догадки.
— Мне кажется, что информации, таким образом, ты и так не получишь, сам сказал, она королеве предана, и уж за ней для тебя шпионить, точно не станет.
— А я напрямую ничего спрашивать и не собираюсь, как будто не знаешь, как много информации можно получить из совершенно сторонних разговоров. Это только с королевой такое не проходит, она, похоже, сама если не изучала подобные техники, то уж точно с ними знакома. Как-то ее величество обмолвилась, что в ее мире это направление успели очень хорошо развить. А вот графиня ни о чем таком и слыхом не слыхивала, легко конечно не будет, но все же хоть что-то, лучше, чем ничего…
Схватки начались после обеда и продолжались до позднего вечера, но разродиться королева все никак не могла. А дракон появился лишь вечером, раньше его разыскать не удалось. Эссси мгновенно взял все в свои руки. Так уж получалось, что родить дракона-полукровку для человеческой женщины занятие непростое, граничащее с ее смертью. Если во время родов пытались спасти мать, то погибал ребенок, если спасали ребенка, то погибала мать, очень уж редко получалось спасти обоих. Потому драконы так старательно и избегали человеческих женщин. За Эллис Эссси не переживал, простым человеком она уже давно не была, да и рожала у вампиров в лоне своей новой семьи в это мире, те ее и из-за грани вытащили бы, а вот ребенка могли потерять. И сапфировому дракону в последнее время все чаще казалось, что это стало бы лучшим разрешением ситуации для королевы. Где-то совсем в глубине души он даже надеялся не успеть к ее родам, и все же узнав о них, бросил все и поспешил к ней. Только такой шаг спас бы ее от неминуемой пробежки по краю пропасти. Он и сам теперь не знал, чего боялся больше — потерять своего ребенка или ту Эллис, которой она сейчас являлась и должна была оставаться на протяжении всей жизни. Встряхнув головой и разметав множество выбившихся из хвоста волос, повелитель отринул все мысли о смерти их ребенка и с удвоенными силами принялся за спасение обоих. Что-то в последнее время неуловимо в нем изменилось и это что-то ни за что не позволит ему потерять хотя бы одно дорогое ему существо в угоду извечной игре. Раньше он мог пойти и не на такое, раньше, но не сейчас. Иномирянка с поразительной легкостью меняла все, с чем соприкасалась.
Боль уже давно не отпускала тело королевы, но она мужественно терпела несколько часов к ряду, знала, на что шла. А за время пребывания в этом мире ее величеству бывало и хуже, одна боль заклинания или яда дроу ничуть не уступала тому что приходилось испытывать сейчас. Тогда она пережила, переживет и сейчас. А уж после тренировок у мастера, да светских раутов, она прекрасно научилась отключаться от боли. Жаль, что сейчас это получилось лишь с приходом и помощью Риша. С его появлением у королевы словно прибавилось сил, а ведь не так давно казалось, что их ни на что уже не осталось. Сквозь подкатывающую пелену забвения, сквозь полубредовое от боли состояние она все же услышала далекий, как в густом тумане плачь новорожденного. Ее усилия, ее тренированный пресс и помощь дракона сделали свое дело. Боль еще не покинула до конца ее тело, а усталость новой волной накатила на девушку, придавила ее к мокрым от пота простыням, и все же вздох облегчения сорвался с ее губ. Широко раскрытые все это время глаза сомкнулись, тело, пережившее невероятные нагрузки обмякло, запуская скорейшие регенерационные процессы. На некоторое время про нее все забыли, занятые новорожденным.
Нежная рука осторожно гладила ее по липким от пота волосам, но как нежны и ласковы были эти прикосновения, сколько любви, уважения и восхищения вкладывалось в них. Королева из последних сил приоткрыла глаза. Все вокруг плыло, но лицо склонившегося к ней дракона оставалось четким.
— Ты молодец, справилась, — едва слышно произнес Эссси, продолжая гладить ее как маленькую неразумную девочку, только что чудом избежавшую опасности и нуждающуюся в успокоении кем-нибудь из мудрых взрослых. Как же давно Эллис не чувствовала себя такой защищенной и беззащитной одновременно. — Но ты уверенна, что не хочешь его увидеть, хотя бы разок?
— Нет, — одними губами ответила королева, и кое-как собравшись с силами, продолжила, — я ведь ничего не могу забыть, да даже если бы могла, такое не забывается. И это воспоминание будет разрывать мое сердце, ведь он мой сын, и я люблю его.
— Порой мне кажется, что ты сильнее меня, не уверен, что смог бы, как ты…
— Я сама не уверена что смогу, но хотя бы попытаюсь. — Девушка замолчала вновь, слишком тяжело
