Потому что решила, что Джеймс не услышал ее, когда она обронила фразу о ребенке, — он ведь никогда об этом не упоминал.
Джорджина машинально подошла к кровати и села, пытаясь справиться с ощущением гнетущей тоски, которая внезапно ею овладела. Не следует придавать значения этой причине. Она любила Джеймса Мэлори одна за двоих. И если он хотел удержать ее, то она хотела остаться с ним. Вот и решение вопроса. Только почему ей не становится легче?
Джорджина вздрогнула, когда рядом с ней сел Томас.
— Почему тебя расстроили мои слова, Джорджи?
— Да так… ничего. — Она была благодарна Томасу. По крайней мере можно отвлечься от мысли о том, что Джеймс не любит ее. Не любит их! Ее братья были слишком своевольны и самоуверенны. — А вы не будете добры сказать мне, что я здесь делаю?
— Твое пребывание здесь входит в наш план, Джорджи.
— В какой план? Свести меня с ума?
— Нет. — Томас хмыкнул. — Образумить твоего мужа.
— Не понимаю.
— Он позволил Уоррену тебя увидеть? — спросил Дрю.
— Ну… не позволил.
— И он не изменил своего мнения на этот счет? — На сей раз вопрос задал Томас.
— Нет, но…
— Придется заставить его убедиться в том, что он не сможет заполучить тебя, Джорджи. В глазах Джорджины вспыхнул гнев.
— Вы намерены увезти меня в Коннектикут, чтобы преподнести ему урок? — выкрикнула она. Томас мягко улыбнулся:
— Я не думаю, что следует заходить столь далеко.
— Но если он будет считать, что мы… — Дрю почувствовал, что лучше не развивать свою мысль, и замолк.
Джорджина вздохнула:
— Вы не знаете моего мужа. Все это лишь способно привести его в бешенство.
— Возможно. Но я гарантирую, что план сработает. Джорджина сомневалась в этом, но спорить не стала.
— Только почему Уоррен не сказал мне обо всем вчера?
Дрю фыркнул:
— Потому что наш дражайший Уоррен не был согласен с этим планом. У него на уме было лишь одно — увезти тебя домой.
— Что?!
— Не беспокойся сейчас из-за Уоррена, дорогая, — сказал Томас. — Мы не отплывем по крайней мере неделю, и твой муж наверняка скоро здесь появится.
— Неделю? Вы проделали такой путь. Почему бы вам не побыть здесь подольше?
— Мы еще возвратимся сюда, — хмыкнул Томас. — И похоже, будем бывать здесь регулярно. Клинтон решил, что коли уж мы отправились спасать тебя, надо подумать и о выгоде. Сейчас он в отъезде, потому что ведет переговоры о будущем грузе.
Джорджина, наверное, рассмеялась бы, не будь так расстроена.
— Приятно слышать, но меня не надо спасать.
— Но мы ведь не знали этого, дорогая. Мы очень переживали, особенно после того, как Бойд и Дрю рассказали, что Мэлори насильно увез тебя с собой.
— Но сейчас вы узнали что все это не так. Почему Уоррен не отказался от своей идеи?
— Уоррену не дано понять многое. Так было даже в лучшие моменты жизни, а тут… Джорджи, разве ты не знаешь, что ты единственная женщина, к которой он питает добрые чувства?
— Вы хотите сказать, что он перестал иметь дело с женщинами? — фыркнула она.
— Я имею в виду не
— Он прав, Джорджи, — добавил Дрю. — Бойд говорил, что никогда в жизни не видел Уоррена таким расстроенным, как в тот момент, когда он узнал, что ты ездила в Англию.
— А затем появился Мэлори, и он расценил это как свою неспособность защитить тебя.
— Ну, это чепуха! — возразила Джорджина.
— Совсем не чепуха! Уоррен очень ревниво относится к тому, чтобы в твоей жизни все сложилось благополучно, потому что ты наша единственная сестра. Если принять это в расчет, то не стоит удивляться его враждебности по отношению к твоему мужу, тем более после того, что этот человек наговорил и сделал в Бриджпорте.
— Почему он решил бросить тень на твою репутацию в тот вечер, Джорджи? — проявил любопытство Дрю.
Джорджина поморщилась.
— Он почувствовал себя оскорбленным, потому что я уплыла, не попрощавшись с ним.
— Ты, должно быть, шутишь, — сказал Томас. — Он не показался мне человеком, который способен на такие крайности ради мелкой мести.
— Я говорю то, что он сказал мне.
— В таком случае почему ты не спросишь его снова? Вероятно, теперь ты услышишь от него совершенно иное объяснение.
— Воздержусь от этого. Вы не знаете, каким бешеным он может быть. В конце концов вы, мужчины, взяли над ним верх, женили его, конфисковали его судно и заперли в подвале, где он должен был ожидать своей казни. Я не рискую даже упоминать при нем ваши имена. — Лишь сейчас она подумала, насколько безнадежным выглядит их план. — Проклятие, боюсь, он не изменит своего решения! Скорее всего он приведет сюда все свое семейство, чтобы разнести это судно в щепки.
— Ну, будем надеяться, что до этого не дойдет. В конце концов мы разумные люди.
— Уоррен к этой категории не относится, — ухмыльнулся Дрю.
— Джеймс тоже, — нахмурилась Джорджина.
— Но зато все остальные, смею надеяться, относятся, — сказал Томас. — Мы решим этот вопрос, Джорджи, обещаю тебе, даже если Джеймсу придется напомнить, что он по своей собственной вине стал причиной нашей враждебности к нему.
— Это, конечно же, сделает его любезным.
— Она говорит это с сарказмом? — спросил Дрю у Томаса.
— Она проявляет некоторую строптивость, — ответил Томас.
— Мне сейчас это позволительно, — возразила Джорджина, мрачно сверкнув глазами в сторону братьев. — Не каждый день меня похищают собственные братья.
Глава 47
Томасу и Дрю удалось уговорить Джорджину не только остаться в каюте, но и согласиться на то, чтобы они ее заперли. Но прошел всего час после их ухода, и Джорджина стала корить себя за то, что приняла их сумасшедший план, зная, что он едва ли сработает, если учесть непредсказуемый темперамент Джеймса. Его не заставишь поступиться своими принципами, сделать что-то вопреки самому себе. Скорее всего Джеймс не изменит своего мнения относительно того, что она не должна видеть братьев. А ведь только в этом случае он мог заполучить ее обратно. Исход вряд ли будет благоприятным. В конце концов, ее братья тоже могли быть упрямыми.
С какой стати она сидит здесь и ждет у моря погоды, когда ей нужно просто-напросто сбежать с «Нерея» и самостоятельно добраться домой к Джеймсу? В конце концов, будет нетрудно нанять экипаж в порту, тем более что Джорджина была сейчас в том же самом наряде, что и вчера, когда убегала из дому, и в кармане у нее имелись деньги, которыми ее снабдили Регина и Рослин, узнав, что Джеймс оставил ее без наличных. К тому же Джеймс вполне может сменить гнев на милость после того, как она доказала ему, что весьма решительно настроена повидаться с братьями. Вчера у нее не было возможности убедить его в
