уезжаем, чтобы появиться завтра с вооруженным эскортом и забрать твоих лошадей силой. Другого пути нет. Выбирай.
Александра помедлила, но в конце концов сказала:
– Не хочется оставлять своих «деток» с чужими даже на одну ночь, но, наверное, ты прав: завтра утром у нас будут хоть какие- нибудь козыри. Ладно, поедем искать наших людей.
Василий вздохнул. Принимая во внимание, что он снова начал замерзать, ему почти хотелось, чтобы девушка предпочла вернуться в хижину.
Глава 23
По всему выходило, что их все радио бы спасли, останься они в деревне чуть дольше. По крайней мере Александре хотелось так думать, потому что сама мысль, что она обязана Василию своим спасением, была ей ненавистна. На узкой горной тропинке недалеко от деревни они встретили Лазаря и троих спутников Василия.
– Не очень-то вы спешили, – приветствовал их граф, и брови его друга от удивления поползли вверх.
– Ты полагаешь, легко отыскать вас, когда все замело снегом? Даже овчарка Александры не могла взять след на этой дороге.
– Как же вы здесь очутились?
– Я вспомнил, что неподалеку гнездо Лятцко, и собирался попросить у него помощи или купить ее, что более вероятно, но не ожидал встретить здесь вас.
– Почему бы и нет? – возразил Василий. – Ведь он считает эти холмы своей территорией.
– Мне и в голову не пришло, что он осмелится обрушить на себя гнев царствующего дома Кардинии.
– Лятцко, может, и не настолько безумен, но Павел, будь он неладен, именно таков, а сейчас в этом курятнике он за петуха, к сожалению, – ответил Василий.
– Ну, тогда все ясно, – сказал Лазарь. – Наверное, он надеялся, что и Штефан в нашей компании?
– По правде говоря, он хотел получить только лошадей, а кто там при них, и понятия не имел. Лазарь нахмурился:
– Тогда как же вы оба оказались у него? Золотистый взгляд Василия скользнул по Александре, и он насмешливо ответил:
– Потому что моя прелестная невеста не придумала ничего лучшего, как взять шестерых бандитов голыми руками прямо на пороге их дома.
– Я не знала, что мы уже в деревне, – примиряюще пробормотала Александра.
Граф ничего не ответил, что само по себе говорило о многом, и продолжал в упор смотреть на нее.
Лазарь попытался скрыть усмешку, но, заметив, что эскорт тоже усмехается, улыбнулся во весь рот, и румянец на щеках Александры запылал ярче.
Лазарь прочистил горло, чтобы привлечь внимание Василия:
– Так где же лошади?
– Заперты.
– Но не надолго, – прибавила Александра. – Вы пятеро…
– Прекрати, Алин, – перебил Василий: судя по всему, его терпению пришел конец. – Возможно, ты еще полна сил, но я уже при последнем издыхании.
– Выходит, так, – бросила она, не скрывая отвращения.
Мрачный взгляд Василия должен был бы сразить ее, но она удержалась в седле – только вздернула подбородок и сердито оглянулась назад, но граф слишком озяб, чтобы тратить время на такие поединки.
Он тяжело вздохнул:
– Возможно, что Павел достаточно пьян, чтобы заметить, что нас немного, но все же, вероятно, не настолько, чтобы проявить благоразумие и снизить цену. А если ты воображаешь, что я заплачу за лошадей, сколько он запросил, ты не в своем уме.
Александре тоже не хотелось бы, чтобы он заплатил слишком много, потому что тогда она осталась бы у него в долгу.
– А сколько это будет стоить, по-твоему?
– Господи, спрячь свои коготки, киска. Кардиния, да будет тебе известно, одна из богатейших стран Европы, и в первую очередь мы пускаем в дело деньги, а потом уж оружие. Но торги еще не окончены. Вернемся утром, когда они проспятся и обретут способность соображать.
– А если не получится? – продолжала она упорствовать.
– Неужели ты не рада, что твои «детки» проведут спокойную ночь в теплой славной конюшне, и хочешь подвергнуть их ярости стихии? Конечно, со стороны графа было гнусно сыграть на еелюбви к лошадям, но он продолжал:
– Мы можемдобраться до королевских охотничьих угодий к зав-трашнему вечеру, и тогда у нас будет надежный кров. Это последняя ночь, которую мы проводим в горах, и, кажется, ты сама говорила, что она самая холодная на твоей памяти. А насколько нам известно, буря может еще возобновиться до утра.
Из его речи Алин уловила одно – где-то поблизости его кузен имеет земли. И как никто не заметил в темноте ее румянца, точно так же и сейчас никто не заметил, как она внезапно побледнела.
– Так мы почти в Кардинии? – прошептала Александра.
Василий не обратил внимания на ее подавленный тон:
– Нам придется добираться еще несколько дней, если, конечно, повезет и нас не застигнет еще одна буря или не нападут другие бандиты. А теперь нам надо хотя бы немного поспать, и я больше ничего не хочу слышать… – Граф повернулся к Лазарю:
– Надеюсь, вы не оставили палатки на старом месте?
Лазарь был захвачен врасплох и даже вздрогнул, потому что все его внимание было поглощено их разговором.
– Мы остановились в получасе езды, там, где эта тропинка сворачивает с дороги, – сказал он, но не смог удержаться, чтобы не уколоть приятеля:
– А ты уверен, что хочешь двигаться именно туда?
Александра мгновенно навострила уши, и Василий злобно зашипел:
– Ты шутишь! – И, бросив на Лазаря уничтожающий взгляд, направил своего коня к лагерю.
На следующий день рано утром, основательно вооружившись и оставив человека охранять Дашу и повозки, они выступили в путь. Процессия представляла весьма внушительное зрелище, и Александра была вынуждена признать, хотя крайне неохотно и, конечно, не вслух, что мысль Василия была правильной. Их триумфальное возвращение внушало определенное уважение. Так или иначе, она получит назад своих лошадей.
Лишь немногие из обитателей деревни очнулись после пирушки, но положение быстро изменилось к тому времени, когда кавалькада не спеша приблизилась к дому Лятцко. Кто-то побежал будить Павла, и этот кто-то как раз, спотыкаясь, взбирался на крыльцо. Никто из всадников не спешился, и все держали ружья наготове. Павел вышел на крыльцо без рубахи и сапог – видно было, что его вытащили прямо из теплой постели, и, конечно, не очень обрадовался, увидев Василия на коне, в окружении верных людей, тем более что накануне оставил его совсем в ином положении.
– Кто тебя выпустил? – прорычал Павел.
– Я вышел сам и теперь вернулся за лошадьми, – ответил Василий.
Напоминание о том, что еще не все потеряно, круто изменило поведение Павла.
– Ах да. – Он сверкнул белозубой улыбкой. – Лошади короля Штефана очень ценные. Я полагаю, они-то не освободились сами?
Василий подождал, пока разбойники вдоволь насмеются над этой шуткой, но ему самому было не – 'до смеха. Графу хотелось поскорее покончить с этим и спуститься в долины, где климат значительно теплее. Никогда больше он не решится идти через Карпатские горы в это время, года.
– По-моему, я уже говорил тебе, что эти лошади не для Штефана, Павел, – сообщил Василий. – Однако я вчера слегка погрешил против истины, потому что они не принадлежат и мне – по крайней мере пока. Их владелица – вот эта женщина, а у нее нет таких денег, каких ты просишь.
– Но я обещал ей вернуть лошадей. Сто рублей за каждую – и мы в расчете. Подумай, прежде чем ответить.
Но Павел не принял этот совет, а ответил немедленно:
– Двести или ничего, и тебе придется принять ;мой вызов.
– Как удачно, что у меня нет времени, – ответил Василий скучным голосом.
– Выходи на, бой, иначе одну из лошадей я оставлю себе.
Василий выпучил глаза. Кто же знал, что дело обернется так? В некоторых отношениях Павел удивительно непредсказуем, и вот, пожалуйста, результат.
Граф бросил взгляд на Александру, но тупо-упрямое выражение ее лица ясно говорило, что она не смирится с потерей даже одной из ее «деток». «.Впрочем, это не удивило Василия.
Однако она неожиданно вмешалась и сказала Павлу:
– Лошади мои. Если вам непременно нужно с кем-нибудь сразиться, пусть это буду я.
Павел бросил взгляд на троих окружавших ее казаков и рассмеялся:
– Павел не дурак, женщина.
Разумеется, это было спорное утверждение, и Александра попыталась было высказать свое мнение на этот счет, но, догадавшись о ее намерениях, Василий быстро заметил:
– Ладно, Павел, но только в доме, если ты не возражаешь. И выбор оружия за мной. Эй, кто-нибудь, принесите мою саблю, которую вы отобрали вчера вечером.
Заметив, что Павел слегка опешил, граф участливо спросил:
– Нет опыта в обращении с саблей? Ну, никто не скажет, что я воспользовался своим преимуществом. Ладно, выбирай ты, но должен предупредить, что у нас со Штефаном были одни и те же учителя.
Кстати, как там твое плечо?
При упоминании о плече Павел покраснел, и Василий подумал, что хватил через край, напомнив о ножевой ране, нанесенной Штефаном. Но Павла так легко было раздразнить, что граф не мог справиться с искушением. Однако в следующую минуту он уже раскаялся.
– Кнуты, – бросил Павел.
Выбор бандита оказался столь неожиданным, что послышался общий вздох, вызванный изумлением. Василий отважно попытался скрыть свой испуг:
– И ты называешь это оружием?
– Мой кнут искромсает тебя в лохмотья. И ты говоришь, что это не оружие? – возразил Павел, посмеиваясь.
– Выбор оружия был за тобой. Петровский, – вмешалась Александра, – воспользуйся своим правом.
Василий понимал, что она не
