Подняв руку, Джеймс взял в ладонь ее подбородок и слегка сжал его.
– Маленькая печальная девочка. Неужели брак со мной так невыносим для тебя? Неужели я настолько плох, что меня можно так сильно ненавидеть?
– Но я вовсе не ненавижу тебя.
– В самом деле? – Губы виконта изогнулись в улыбке. – Наши гости могут подумать иначе. Две пожилые дамы уже поинтересовались у меня, не забрал ли я тебя от матери слишком рано.
– И что ты ответил?
– Правду. – Джеймс усмехнулся. – Я сказал, что украл тебя, а ты сопротивлялась, как разъяренная кошка.
– Но ведь было не совсем так, – начала Саммер, но вдруг заметила веселые искорки в глазах мужа. Такого Джеймса она знала. Смешливые искорки в черных словно ночь глазах и дьявольские сросшиеся брови, до боли знакомые ей.
Саммер с облегчением вздохнула.
– Я терплю тебя, но не ненавижу, – уже более миролюбиво произнесла она.
– Спасибо, что уточнила. Я это только приветствую. – Рука виконта отпустила ее подбородок, и девушка внезапно почувствовала себя так, словно лишилась чего-то.
Чтобы скрыть замешательство, она быстро потянулась к кубку. Сделанный из золота и украшенный драгоценными камнями, он оказался необыкновенно тяжелым. Саммер попыталась поднять его, обхватив обеими руками, и вино выплеснулось через край.
– Позволь мне! – Джеймс, накрыв ее руки своими ладонями, взялся за кубок. Он слегка наклонил его, и Саммер сделала большой глоток. Ей не хотелось, чтобы Джеймс убирал руки, хотя от его прикосновения кожу покалывало, а по спине пробегали мурашки.
Не разжимая рук, Джеймс поставил кубок на стол и накрыл губы Саммер своими. Она закрыла глаза; от легкого прикосновения теплых губ ее с головы до ног пронизала чувственная дрожь. Язык Джеймса прошелся по ее смоченным вином губам, а затем скользнул внутрь.
Возглас удивления застрял у Саммер в горле. Поцелуй был настолько чувственным и возбуждающим, что она не сразу осознала, где они находятся. Судя потому, как Джеймс откинулся на спинку кресла с тихим вздохом, он ощутил то же самое.
– Проклятые традиции, – пробормотал виконт, бросая досадливый взгляд на гостей, наводнивших зал. – Мы должны сидеть во главе стола, словно племенные быки на выставке.
– Да. – Саммер попыталась восстановить дыхание и легко справилась с этим. – Твоя мать говорила мне, что по традиции новобрачные должны сидеть во главе стола, чтобы гости могли произнести тосты и выпить за наше здоровье. И еще мы должны станцевать танец или два.
– Верно! – Джеймс откинулся на спинку кресла. – Ты умеешь танцевать рил [7], дорогая?
Саммер заколебалась.
– Как я успела заметить, ваши традиционные танцы немного похожи на то, к чему я привыкла. Я, конечно, умею танцевать менуэт и полонез...
– Тогда, боюсь, нам придется танцевать, – угрюмо подытожил Джеймс. – Кажется, я должен предупредить тебя, что не слишком люблю это занятие.
Тут уж Саммер не могла не улыбнуться.
– Но мне почему-то кажется, что ты великолепно танцуешь.
– Да, дорогая, твоя догадка верна. Но мои сестры столько раз мучили меня, заставляя вставать с ними в пару, что сама мысль о танцах мне невыносима. – Виконт покачал головой. – Наши уроки танцев всегда заканчивались потасовкой, и учителя менялись так часто, что однажды отец пригрозил сесть в танцевальном классе с хлыстом в руках.
Саммер рассмеялась:
– И это помогло?
– Эффект превзошел все ожидания; вот только с тех пор я терпеть не могу танцевать.
Вскоре Саммер представилась возможность оценить способности виконта, и девушка не удивилась, обнаружив, что он ничуть не преувеличивал. Танцевал Джеймс превосходно. Несмотря на высокий рост и мускулистое сложение, он двигался поразительно плавно и грациозно. Однако ему так и не удалось убрать с лица выражение досады, когда он шагнул вперед, поклонился, подал ей руку, а потом закружился в танце. Выражение его лица было столь комично, что Саммер с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться.
Ее глаза сверкали, а губы слегка приоткрылись. Она изящно перекинула плед через руку, а ее шелковистые, отливающие золотом волосы покачивались в такт движениям, слегка закручиваясь вокруг нее, когда она совершала очередной поворот.
Они лишь на короткое мгновение сошлись, двигаясь в рядах, образованных танцующими, и Джеймс лениво улыбнулся ей:
– Я вижу, тебе нравится танцевать.
– Да, нравится, – Саммер широко улыбнулась в ответ, – и мне ненавистна мысль, что я вышла замуж за человека, которому это не по душе.
Описывая круг, она держала Джеймса за кончики пальцев, и его пышные кружевные манжеты касались ее запястья.
– Я думаю, мы уладим эту проблему, леди Уэсткотт.
Леди Уэсткотт. Милостивый Боже, Саммер отчего-то не подумала об этом. Ее голова была так занята
