— Я даже не знаю, как эта дрянь здесь оказалась, — пробормотал Джек. Все, с меня хватит, пора показать ей, что я не из тех, кого можно опекать, подумал он, подходя к стулу и опускаясь на него, стараясь при этом не рухнуть бессильно на сиденье. — А я уже говорил, что ненавижу чечевицу, — процедил он сквозь зубы, доставая спортивную майку из стоящей рядом корзины для белья.
— Может, одна из ваших подружек принесла ее для вас. — Кэйла пыталась не смотреть на него, когда он поднял руки, чтобы натянуть майку, и его мускулы упруго заиграли.
— Ни одна из моих подруг не умеет готовить, — возразил Джек.
— Неужели? То есть вам все равно, с кем общаться?
Джеку явно надоели уколы Кэйлы.
А она тем временем продолжала:
— Хотя тут вы, я думаю, немного переборщили.
— В каком смысле?
— Ну как же. Мисти, Мэнди, Тэмми Бэмби…
— Не знаю я никакой Бэмби, — пробормотал Джек, очарованный искорками веселья в ее голубых глазах. Такой полный жизни взгляд он видел лишь в детстве у своего шаловливого приятеля-котенка.
— Не знаете Бэмби? Ну ничего, надеюсь, вы скоро исправите это досадное упущение. Кстати, как вам удается их различать с такими схожими именами?
— Это не сложно. Например, у Рэнди длинные рыжие волосы и самые огромные глаза… в мире.
— Надо же. — В глазах Кэйлы отразилось что-то новое, совсем не веселье, только Джек не мог понять, что именно. — Ладно, достаточно о ваших подружках.
— Хорошо. По крайней мере я смог удовлетворить… ваше любопытство.
— Ни на что другое и не надейся, бабник, — проворчала молодая женщина себе под нос.
— Что?
— Это я сама с собой.
— Я слышал, что это привычка одиноких людей — говорить с собой.
— Я не одинока.
— Да ладно!
— Представьте себе. У меня есть дочь, и я живу полноценной жизнью.
— Даже не будучи экзотической танцовщицей?
— Я до сих пор не могу поверить, что вы такое всерьез предположили.
— А почему бы и нет?
— Потому что. Я имею в виду, что я не… что у меня не тот тип фигуры… Я была в шоке.
Джек ухмыльнулся.
— Самое интересное, что у вас определенно как раз тот тип фигуры. Как раз по моему вкусу.
— Судя по количеству подруг, вы любите все типы женских фигур, — колко парировала Кэйла.
— Лишняя никогда не помешает.
— Я не поклонница толпы. — Голос Кэйлы вновь стал надменным, отчего Джеку вдруг захотелось поцеловать ее.
— Я тоже не любитель сборищ, — вкрадчиво проворковал он.
— Телефонные звонки говорят о другом.
— Вы хотите сказать, что предпочитаете уединение один на один?
— Мы кажется, наш разговор немного не по теме, — со всей серьезностью заявила женщина.
— Да? А я-то думал, что мы как раз подошли к самому заманчивому вопросу… Стоп. А это что? — возмутился Джек, когда Кэйла извлекла из пакета упаковку с шестью жестяными банками.
— Пиво.
— Это не то пиво. В списке значится другой сорт.
— У них не было именно такого. Но продавец спиртных напитков сказал, что у этого точно такой же вкус.
— Он вас надул. Мне нужен эль, а ваше пиво лишь жалкая имитация.
— Хорошо… Завтра принесу вам то, что вы заказывали.
— И орехи для пива тоже не те. Я люблю соленые, а не просто обжаренные.
— Надо же, какой гурман.
Джек выразительно приподнял бровь.
— Просто я знаю, что мне нравится. А у вас что, с этим проблемы?
— Вот у меня как раз проблем нет, — проворчала она еле слышно.
— Намекаете, что они есть у меня? — тут же парировал Джек.
— У вас нога сломана.
— Надо же, какая приметливость!
Кэйла приметила многое. И то, как его высыхающие волосы падали на лоб, и глубину его дымчатых глаз, и ширину плеч — как у пловца. И губы. Когда он несколько минут назад улыбнулся и в уголках его губ и глаз появились забавные лучики смеха, ей показалось, что взошло солнце. А вот сейчас в его глазах светилась дьявольская ухмылка.
Почувствовав на себе его пристальный взгляд, Кэйла поспешно спросила:
— А как вы все-таки сломали ногу?
— Я уже говорил вам, что это случилось во время работы. Утром, кажется, вас подробности не заинтересовали.
— Потому что вы испугали меня.
— Правда?
— А вы бы не испугались, увертываясь от орущего дикаря с костылем?
— Странно, но у меня такое ощущение, что вы не из пугливых.
— Сочту за комплимент. Но все-таки что с вами случилось?
— Если я скажу, что упал с кровати, вы все равно не поверите. А вообще-то версий много.
— Разве у правды бывают версии?
— Надо думать. Спросите у любого копа. Если есть три свидетеля происшествия, то обязательно найдутся и три различные версии.
— Ну и какова же ваша версия?
— Я пострадал из-за неповоротливости. Огонь очень ревнивый и коварный соперник, — пробормотал мужчина, словно рассуждая про себя. — Он, как и женщина, не любит, если ты хоть на секунду отвлекаешься.
— Почему это? — Кэйла почувствовала внезапное раздражение.
— Потому что он словно живое существо, съедающее… и ненавидящее. А ты в его глазах лишь топливо…
Кэйла содрогнулась. Джек рассуждал о страшных вещах сухо и прозаично.
— Почему вы так спокойно говорите об этом?
— Потому что я пожарный.
— Но ведь из-за огня вы сломали ногу?
Джек равнодушно пожал плечами.
— Я же сказал, что неуклюж. Посмотрите на меня. Разве я выгляжу грациозным на этих костылях?
Как сказать, пронеслось в голове Кэйлы. Ей внезапно захотелось позаботиться об этом человеке.
— Вы не намочили гипс, принимая душ?
— Нет. Я надел на ногу мешок для мусора. Врач не велел мне мочить повязку.
— А что еще велел вам врач?
— Эй, полегче, обойдемся без командиров.
Кэйла вздохнула. Так оно и есть, ему необходима сиделка.
— Выходит, вы не принимаете назначенных лекарств? Неужели вам нравится мучиться от боли?
— Сказать вам, что мне действительно нравится? — парировал Джек, уставившись на манящие губы женщины.
— Я уже знаю.
