разбрасывать тут заклинания. Августас кое-что умеет; он мог заметить и заподозрить, что это я!
— Здесь нет опасности
— Я спрашиваю вновь, демон! Что ты делал?
— Немного изучил шлем, — солгал Ксазакс, перемещаясь в другую половину палатки. — Искал нашего дурня, не сознающего, что носит…
Гнев женщины сменился интересом:
— И ты определил, где он? Если бы я могла рассказать Злорадному больше…
Демон хихикнул, звук резанул по ушам, как гудение разъяренной пчелы, угодивший в кувшин.
— Как, разве мы не договорились, что доспехи никогда не станут его?
— Идиот, шлем все еще у него, и пока мы ищем латы, Августас нужен нам!
— Правда, — задумался демон. — Эти узы засели глубоко… этот сказал бы — это кровные узы.
Подбородок женщины вздернулся, когда она откинула волосы назад — признак того, что ведьма рассердилась всерьез, Ксазакс давно понял это.
— И что же это означает?
Тень не колыхнулась.
— Этот просто хотел пошутить, колдунья. Просто пошутить. Мы говорили о вещах, касающихся Бартука, не так ли?
— Демон с чувством юмора. — Галеона не выглядела позабавленной. — Прекрасно, оставляю тебе шутки, а ты оставь мне Августаса.
— Этот не собирается занять твое место в генеральской постели…
Волшебница одарила тень испепеляющим взглядом и покинула шатер. Ксазакс знал, что она отправилась на поиски Злорадного, чтобы упрочить свое влияние на него. Демон уважал ее способности в этом смысле, хотя и был уверен, что в схватке между Галеоной и им самим ведьма, несомненно, проиграет. В конце концов, она всего лишь смертная, а не один из мерзких ангелов. Будь она таковым, Ксазакс беспокоился бы больше. Ангелы коварны, они действуют исподтишка, подстраивая всякие шуточки, вместо того чтобы встретиться с неприятелем лицом к лицу.
Тень демона попятилась, прячась в самом темном углу. Никакие ангелы не проникают так далеко, но Ксазакс намерен был оставаться начеку. Если покажется хоть один, он поприветствует его когтями и медленно распотрошит, обрывая конечности по одной, наслаждаясь сладкозвучной песней его воплей.
— Идите ко мне, если осмелитесь, ангелы, — прошептал он тьме. — Этот встретит вас распростертыми объятиями… а также зубами и когтями!
Скудный огонек единственной масляной лампы внезапно вспыхнул, на краткий миг озарив палатку Галеоны, сделав ее куда светлее, чем обычно. Непривыкшая к такому тень зашипела и скорчилась. Гигантский силуэт изумрудно-малинового насекомого на мгновение стал ясно виден и тут же расплылся вновь — пламя потускнело.
Ксазакс свирепо фыркнул, радуясь, что Галеона не была свидетелем его реакции. Масляные лампы частенько вспыхивают; земная природа просто застала его врасплох. Тем не менее, тень демона вжалась поглубже в уютный уголок шатра, оплот его безопасности. Здесь он свободно может использовать свою силу для поисков человека, носящего доспехи Бартука.
И здесь куда лучше караулить трусливых ангелов.
Глава 5
Ворчащие грозовые тучи сделали день черным как ночь, но Норрек едва ли заметил это. Его разум все еще находился во власти ужасных событий прошлого вечера и собственного участия в них. Вот и еще несколько людей погибли жуткой смертью из-за проклятого золота, на поиски которого отправился Норрек; и хотя, в отличие от Сэдана и Фаузтина, эти разбойники, вероятно, заслужили кару за свои прошлые преступления, кончина их оказалась слишком уж страшной. Особенно мрачная участь постигла трактирщика — возвратившийся демон принес чересчур много доказательств тщательно выполненной работы. Норрек мог лишь благодарить неизвестно кого за то, что адская тварь удалилась в свое Никуда, забрав отвратительные трофеи.
Это, однако, не дало Норреку возможности предотвратить дальнейшие чудовищные действия доспехов. Шагая, отчаявшийся боец пытался не смотреть вниз, на латы, покрытые толстым слоем запекшейся крови. Хуже того, Норрек каждую секунду тревожился, что и на лице его еще осталась кровь, несмотря на все попытки стереть ее. Слишком уж усердно доспехи выполняли грязную работу.
И пока он боролся с ужасными мыслями, латы безостановочно толкали его на запад. Вновь и вновь рокотал гром, завывал ветер, но доспехи все шагали и шагали. Норрек не сомневался, что они продолжат двигаться, даже когда гроза наконец разразится.
По крайней мере, судьба оказала ему одну небольшую милость в виде старого, запыленного дорожного плаща, висевшего на колышке в общей комнате гостиницы. Судя по размеру, он принадлежал трактирщику, хозяину воров, но Норрек очень старался не думать об этом. Плащ практически полностью скрывал латы и давал хоть какую-то защиту от дождя. Да, не бог весть какая милость, но и за нее он был искренне благодарен.
Чем дальше он продвигался на запад, тем больше менялся ландшафт: горы уступали место холмам и даже равнинам. А чем ниже лежала земля, тем теплее становилось вокруг. Появилась буйная растительность, все больше и больше напоминающая густые джунгли, которые, как по опыту знал боец, простирались дальше к югу.
В первый раз за все время Норрек почувствовал запах моря. Насколько он помнил карты, не раз изученные им и его спутниками, северные лагуны Морей-Близнецов должны были быть недалеко отсюда. Сперва Норрек надеялся встретить на юго-западе одного из Вижири, но также подозревал, что у треклятых доспехов свой план на уме. На краткий миг в солдате родился страх, что латы, оказавшись на берегу моря, могут повести его напрямик по дну, затаскивая беспомощного Норрека в чернильные глубины. Однако пока доспехи сохраняли его, если и не вполне здоровым, то, по крайней мере, живым. Очевидно, он нужен им, чтобы достичь своих загадочных целей.
А что потом?
Ветер продолжал усиливаться, едва не сбивая Норрека с ног, несмотря на твердое намерение чертовых доспехов держать курс. Ни капли дождя еще не упало, но воздух уплотнился и стал влажным, кое-где появился туман. Впереди почти ничего невозможно стало разглядеть, и хотя это вроде бы совершенно не интересовало латы, теперь Норрек всерьез испугался, что они заведут его на край утеса, даже не осознавая этого.
В полдень — впрочем, это вполне могла быть и полночь, поскольку солнце потерпело полное поражение в борьбе с покровом туч, — повинуясь невразумительным словам, произнесенным против собственного желания ртом Норрека, вновь явились бесы. Даже несмотря на густую пелену тумана, им потребовалось всего несколько минут, чтобы принести добычу, на этот раз лань. Норрек наелся от пуза, а затем с радостью позволил маленьким рогатым чертякам утащить остаток туши в свою преисподнюю.
Он шел и шел, продираясь сквозь заросли, и запах моря становился все явственнее. Норрек почти ничего не видел перед собой, но чувствовал, что цель похода адских доспехов близка.
Словно прочитав его мысли, из тумана внезапно возникло здание… к которому немедленно присоединилось и второе. Одновременно вдалеке послышались голоса, голоса людей, занятых тяжелой работой.
Руки в мгновение ока опять стали его слушаться, и измотанный путник потуже завернулся в плащ. Чем меньше зевак увидят, что скрывается под ним, тем лучше.
Бредя по городу, Норрек вдалеке заметил неотчетливый, но огромный силуэт. Корабль. Интересно, прибыло ли судно только что или как раз готовится к отплытию? Если последнее, то, вполне вероятно, доспехи наконец-то достигли своей цели. Зачем же еще его привели именно сюда?
С противоположной стороны к кораблю приближалась фигура в одежде моряка со свертком под мышкой. Черты его лица и глаза чем-то напоминали Фаузтина, но были отмечены несколько большей
