Есть ценностей незыблемая скала.
Мандельштам. ПССх, с. 339
И беден тот, кто сам полуживой / У тени милостыню просит.
Мандельштам. ПССх, с. 262
Жил Александр Герцович, / Еврейский музыкант, —
Он Шуберта наверчивал, / Как чистый бриллиант.
Мандельштам. ПССх, с. 198
Нам с музыкой-голубою / Не страшно умереть,
Там хоть вороньей шубою / На вешалке висеть…
Мандельштам. ПССх, с. 198
Мне на плечи кидается век-волкодав.
Мандельштам. ПССх, с. 198
Потому что не волк я по крови своей / И меня только равный убьет.
Мандельштам. ПССх, с. 199
Играй же на разрыв аорты!
Мандельштам. ПССх, с. 248
Одиссей возвратился, пространством и временем полный.
Мандельштам. ПССх, с. 139
Усыхающий довесок / Прежде вынутых хлебов.
Мандельштам. ПССх, с. 166
Пайковые книги читаю, / Пеньковые речи ловлю.
Мандельштам. ПССх, с. 225
Но, видит Бог, есть музыка над нами.
Мандельштам. ПССх, с. 163
А мог бы жизнь просвистать скворцом,
Заесть ореховым пирогом, —
Да, видно, нельзя никак…
Мандельштам. ПССх, с. 187
Читателя! советчика! врача! / На лестнице колючей разговора б!
Мандельштам. ПССх, с. 265
Он сказал: довольно полнозвучья, / Ты напрасно Моцарта любил,
Наступает глухота паучья, / Здесь провал сильнее наших сил.
Мандельштам. ПССх, с. 214
Губ шевелящихся отнять вы не могли.
Мандельштам. ПССх, с. 241
Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлевского горца.
Мандельштам. ПССх, с. 226
Ранняя редакция 3-й и 4-й строки: «Только слышно кремлевского горца, / Душегубца и мужикоборца«(о Сталине). Мандельштам, ПССх, с. 594.
И слова, как пудовые гири, верны.
Мандельштам. ПССх, с. 226
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.