крыс.
Если бы Мятникова могла, она бы ахнула.
Так вот вокруг кого эти сучки крути нарезают! А не тот ли это самый экземпляр, что в прошлой, человеческой жизни прокусил ее резиновый сапог?
Она не почувствовала, как опорожнилась, продолжая в восторге смотреть на чудовище размером с метровый бочонок.
То, что она обделалась, тут же учуяли другие.
Все эти тысячи, составлявшие крысиный хоровод, разом остановились, повернулись, задрали головы и посмотрели на нее.
Это было так страшно, что Мятникова хотела было тотчас бежать, но силы оставили ее, а так же и воля была сломлена, особенно, когда ей в глаза уставился крысиный монстр.
Лиля не поняла, что заставило ее спрыгнуть с карниза в кишащую массу собратьев, десятку которых она своей массой переломала хребты.
Пронзительный визг чуть не взорвал уши, а ее все продолжало тянуть, словно на невидимом канате. Мятникова медленно приближалась к огромному крысу, а где-то глубоко в ее мозгу звучало:
– Да он же съест меня… Съест с хвостом… Это он куснул меня за ногу!..
В водостоке, который Лиля покинула полчаса назад, выпал из стены камень твердый породы и свалился на кремнистый отвал. Высеклась искра, которая взорвала натекший из щели, проделанной Мятниковой, газ.
Раздался оглушительный силы взрыв, бушующее пламя помчалось по водостоку, в кратчайшие сроки достигло котлована, устроив там последний день Помпеи.
Тысячи крыс жарились, будто хот-доги на решетке. Вонь стояла такая, что успевшая скользнуть в дыру Мятникова решила: если не сгорит заживо, то задохнется.
Неожиданно ее сильно толкнули под зад.
– Давай, двигайся! – услышала она в мозгу приказ.
«Кто говорит?» – подумала она.
– Какая разница! – выдал мозг чье-то раздражение. – Шевели ногами! Сдохнем!
Она повиновалась своей галлюцинации и проворно побежала от места катастрофы, устроенной ею же. Сзади она чувствовала чье-то тяжелое дыхание, которое вскоре стало отдаляться от нее.
«Устал он, что ли?» – подумала Мятникова и, остановившись, обернулась.
Огромный крыс волочил по земле свое брюхо и скалил пасть, показывая Лиле устрашающие резцы.
«Бежать мне от него, или что?» – подумала она.
Пока думала, он поравнялся с нею и лег. Дышал по-прежнему тяжело.
Сравнивая себя с этим монстром, Лиля подумала, что она не намного меньше в своих габаритах, чем этот урод, ну, может на треть, а потому, если принять в расчет слабость здоровья крыса, съесть он ее никак не может… Сразу же расслабилась…
Посидела рядышком, даже зевнула от накатившей наглости.
– Ты кто? – напрягла мозги.
– Не видишь? – получила ответ.
– Вижу…
– Чего спрашиваешь?
– А откуда ты здесь такой?
– Из Америки, – ответил он и принялся чистить шкуру.
– На самолете прилетел?
– Чего пристала?.. Сейчас кусну!
Он зашипел и лязгнул челюстями. Мятникова видела, что это проформы ради, что в толстяке злости настоящей нет. Просто мужика дает! А тогда, на объекте, цапнул по-настоящему…
– Я тоже шипеть умею!
– Ну, давай!
Она зашипела.
– Впечатляет…
Здесь Лиля задумалась о том, не бывший ли человек этот крыс, как она сама? Ирония человеческая, речь… Если быть точным, речи никакой не было, в мозгах речевые образы лишь возникали.
Спросила.
– Человеком был Слизкин! – ответил крыс. – А я в миллионном поколении грызун! Я могу грызть титан!
– Полетели в космос? – предложила Мятникова.
– Куда?
