ногам, и, вполголоса ругнувшись, едва не упал. От удара неизвестный предмет глухо звякнул и откатился в сторону, мельком свернув железным боком и с подозрительным грохотом столкнувшись с чем-то еще, таким же прочным и металлическим. Эльф быстро наклонился, выискивая в густой зелени непонятный предмет, пошарил вокруг, а когда выпрямился, то с неудовольствием обнаружил в руках старой работы эльфийский шлем с огромной рваной дырой на затылке. Рядом нашлись ржавые доспехи, невесть каким образом пережившие девять эпох, затем отыскался и сломанный у рукояти меч, а чуть дальше, под слоем рыхлой и влажной земли белели мертвые кости неведомого родича, которые тоже отчего-то казались нестарыми и совсем не собирались рассыпаться в пыль от малейшего прикосновения.
— Ничего себе! — неприлично присвистнул Весельчак, разглядел находку. — Похоже, нас занесло на ТО САМОЕ поле!
— Нет, — немедленно отозвалась Белка. — Это только краешек, самый центр того места, где когда-то была Битва Тысячи Магов. Амулет Изиара поддерживает здесь заклятие
— А тут, случайно, никаких змей не водится? — опасливо покосился по сторонам Ирбис.
— Нет. Тут вообще никто не водится, кроме нас с вами. Мы со Шранком были здесь дважды и ни разу ничьих следов не видели, Траш тоже посторонних не учуяла, да и Танарис сказал, что вокруг чисто. Но на всякий случай все равно поглядывайте. Мало ли чего.
Воины угрюмо кивнули и дальше двинулись еще осторожнее, стараясь не тревожить старые кости и непогребенные скелеты. Но, как и сказала Белка, их оказалось так много, что вскоре вся земля забелела ими, как покрытая снегом. Тут были гордые эльфы, крепыши-гномы, люди и даже какие-то странные, перекрученные, изломанные непонятной магией кости поистине чудовищных размеров. Мелькали чьи-то гигантские клыки, вполне сравнимые по длине с зубами недавно виденного питона. Пару раз попадались странные, невиданные и поистине жуткие челюсти какого-то зверя, смутно напоминающего устрашающих габаритов медведя. В его пасти с легкостью поместился бы всадник! Как ТАКОЕ вообще сумели уничтожить?!! Какие герои?!! Неясно. А еще были громадные ящеры — ползающие на брюхе, бегающие на двух мощных задних лапах и даже летающие. Были поменьше, но гораздо более юркие и подвижные. Нередко встречались останки, подозрительно похожие на современных хмер. Время от времени виднелись смешанные с другими обломки каких-то совершенно невероятных гигантов. А между ними снова — люди, эльфы, гномы. Да так много, что разум упорно отказывался поверить в увиденное.
О, Владыка! Да их тут десятки, сотни тысяч! Брошенных, неприкаянных, позабытых! Изрубленных до неузнаваемости, искалеченных, помятых и загрызенных! Тех, кто сначала с остервенением сражался друг с другом, а затем плечо к плечу встал против новой угрозы — тварей из Нижнего Мира, призванных Темным Владыкой Изиаром. Многих демонов объединенные армии сумели уничтожить (белеющие под ногами кости наглядно это доказывали), многих сразили магией, самых здоровых безжалостно подрубили и потом прикончили на земле… но СКОЛЬКИХ же жертв это потребовало?! Сколько жизней унесло?! Сколько миллионов существ сложило здесь свои головы и осталось гнить в безвестности и бесславии?!!
Под ногой снова отвратительно громко хрустнула чья-то кость, и воины мрачно переглянулись. Все. Дальше они пойдут по чужим черепам и полурассыпавшимся скелетам. Хочешь, не хочешь, а все равно придется крушить непрочные косточки, потому что под ними уже не видно земли. А дальше — еще хуже: впереди, насколько хватало глаз, кости громоздились уже в несколько слоев, загораживали все доступное взгляду пространство. Возвышались целыми горами и неприступными кручами, между которыми с трудом удавалось рассмотреть крохотные проходы, сделанные непонятно когда и непонятно кем. На фоне бесконечного белого поля почти терялись древние доспехи и ржавое от когда-то пролитой крови оружие, темными пятнышками мелькали сломанные наконечники копий, огрызки ножен, полуразложившиеся щиты и обрывки истлевшей одежды. А между ними, бесцеремонно раздвинув мертвые останки, победно вылезала все та же странная трава, что уже взмывала вверх на добрые полтора человеческих роста и ничуть не смущалась тем, что ей никак не положено быть такой отвратительно бодрой и сочной. Тем более, на старом кладбище.
Но и это еще полбеды, потому что незваные гости, рискнувшие потревожить древний прах, в какой-то момент всей кожей почувствовали: там, внизу, под толстым слоем рыхлой земли, костей осталось не меньше. А то, может, и больше, чем наверху, потому что прошедшие века все же не могли не сказаться на этом страшном месте. И они стыдливо прикрыли голые останки темной землицей, милосердно приспустив над долиной смерти скорбный занавес тишины. Словно простили неразумным созданиям Творца их страшный грех.
Впервые раздавив чей-то белесый череп, Весельчак выразительно скривился и невольно замедлил шаг (не больно-то хотелось сообщать посторонним о своем присутствии таким варварским способом!). Не помогло: как ни вертись, как ни осторожничай, но раз за разом сапог неизменно натыкался на кого-то или на что-то, мерзкий хруст неумолимо повторялся, а из-под подошвы с новым шелестом вываливались жалкие осколки раздавленных костей и вылетали облачка невесомой пыли. Очень скоро он пошел совсем медленно, тщательно выбирая, куда ставить ноги, и пристально следя за белым ковром. Однако лучше не стало: отвратительный хруст уже доносился со всех сторон, перемешанный с доброй порцией ругательств, сдавленных проклятий и едва слышным шипением эльфов, которые находили кощунственным топтать прах своих дальних предков грязными сапожищами. Пришлось смириться с неизбежным и спешно нагонять ушедших вперед спутников, справедливо рассудив, что чем скорее им удастся добраться до Лабиринта, тем быстрее прекратится этот ужасающий звук ломающихся черепов. А значит, тем скорее мятущаяся душа успокоится и перестанет жалобно взывать к совести, умоляя прекратить разорять старые могилы.
И, кажется, подобная мысль пришла не только рыжему: устав сражаться со следами страшного прошлого, отряд двинулся гораздо быстрее, едва не бегом, стараясь как можно скорее миновать ужасное поле и делано не замечая отвратительного сухого хруста, от которого передергивало даже закаленных в боях ветеранов. Хорошо, что никакой зверь не надумал устроить здесь логово, иначе от поднятого шума он бы точно выбрался наружу и недобро осведомился: какого-такого Торка на его территории шумят и безобразничают всякие недоумки?! Но, к счастью, обошлось: даже жители Проклятого Леса сторонились древних захоронений, и людям пока без лишних проблем удавалось продвигаться к невидимой цели.
Вскоре земля под ногами опустилась еще немного. Дневной свет совсем померк, дышать стало весьма неуютно, появилось ощущение, что все они попали в заброшенный склеп, но никто не жаловался — мчались за молчаливыми Гончими во весь опор и старались не думать о том, какие еще скелеты лишись по их вине своей целостности и заслуженного покоя.
Белка, по обыкновению, не обернулась ни разу. То ли чувствовала, что все живы и здоровы, то ли прислушивалась к чему-то еще, то ли просто размышляла. Таррэн не знал ответа. Он лишь старался не отстать, краешком глаза следил за смертными и внимательно посматривал по сторонам, выискивая признаки приближения Лабиринта. И в какой-то момент так увлекся, что едва не пропустил момент, когда Гончая без лишнего шума отодвинула с пути очередную охапку зеленых стеблей, сделала пару шагов вперед и внезапно остановилась.
— В чем дело? — обеспокоился Элиар, выходя следом за ней на маленькую площадку, непривычно лишенную растительности, и тревожно заозирался. — Что-то чуешь?
Белка встала на небольшом треугольном пятачке, со всех сторон окруженном сплошными залежами разнообразных костей, которые закрыли его так плотно, будто хотели что-то спрятать. Черепа, ребра, тазовые гребни, раздробленные чем-то тяжелым кисти, бедра, стопы и даже позвонки… как страшноватая мозаика, они возвышались над головами чужаков, щерясь беззубыми ртами и пугающе таращась пустыми глазницами.
Ничего необычного в этом зрелище, на первый взгляд, не было — просто очередные кости, уложенные какой-то неведомой силой в почти правильные белые пирамиды: две на востоке, разделенные узким черным провалом в никуда, еще одна на севере, и, наконец, третья — строго на юге. А рядом с
