щербатые тарелки и водрузил в центр стола скворчающую сковородку. Парни обнаружили в рюкзаке шматок заморской ветчины, которую кто-то сунул им украдкой, и совсем развеселились.
– Ну и черт с ним, с этим Севченко, – сказал Серый, – кактусник х…
– Хоть бить не будут, – прибавил Леха.
Как самым младшим и самым слабым среди охранников, им доставалось наибольшее число клевков.
И тут в прихожей хлопнула дверь. Леша и Серый переглянулись. Серый встал и подошел к мойке, около которой он видел отличный тесак для рубки мяса.
Дверь кухни отворилась, и на пороге возник молодой человек в светло-коричневом кожаном пальто. Сзади маячило еще двое спутников. И кожаное пальто, и запах дорогого одеколона, и нахальный прищур человека явно не соответствовали тараканам в мойке.
– Ну как, ничего макароны-то? – спросил новоприбывший.
– Ничего, – сказал Серый.
Леха потянулся к тесаку. Рука незнакомца нырнула в карман, – ловко, как серая утка за рыбой, и через мгновение вынырнула из кармана с внушительным австрийским «Глоком».
– Отставить, – негромко сказал человек.
– Ты кто такой? – тупо спросил Леха.
– Я хозяин этой квартиры, и меня зовут Сазан. Вас за что сегодня выкинули из Алаховки?
Серый опустил голову на стол и принялся плакать.
Сазан подсел к столу и положил руку с пистолетом себе на колени. Его люди остались в дверях.
– Да вы ешьте, пацаны, – сказал Сазан.
Парни опасливо принялись за макароны. Сазан все так же сидел у стола, похожий на большую кожаную кошку. Только один раз, когда на плите засвистел чайник, Сазан качнул головой, и один из его людей выключил газ и заварил чай.
А другой человек пришел из уборной и одобрительно сообщил:
– Очко вычистили.
– Вам что, жить негде? – спросил наконец Сазан.
– Негде, – сказал Серый, – я вообще орловский, а у него тетка в Москве. А Севченко платит двести в месяц, да еще и по морде бьют.
– Можете пожить у меня, – сказал Сазан.
– С квартплатой или как?
– С квартплатой. Квартплата называется «все о даче Севченко».
Почти весь следующий день Сазан провел в квартире в Беляево. Его интересовало все: от толщины перекрытий до того, какой плиткой отделан сортир. Леху и Серого развели по разным комнатам, чтобы один не поддакивал зря другому. Сазан покинул квартиру около трех часов дня. Двое из его людей остались в квартире пить водку с Лехой и Сервым. Охранники напились довольно быстро, потому что в водке был клофелин.
После этого один из сазанят навинтил на ТТ глушитель и убил обоих охранников выстрелами навылет. Люди Сазана подобрали пули и гильзы, сложили обоих в мешки и погрузили мешки в грузовик с надписью «Связь». В четыре часа грузовик поехал за город и доехал до строящегося дачного поселка под названием Выселки. На окраине поселка, у лесной бездорожной опушки, была выкопана узкая и глубокая четырехметровая траншея. Справа от траншеи стояла табличка: «Осторожно, кабель». Траншея была выкопана две недели назад, и отличалась от сотен таких же бесхозных подмосковных траншей тем, что выкопали ее по приказу Сазана. Убитых ссыпали в траншею, закидали известью и сверху – глиной.
Не то чтобы Сазан хотел убивать этих парней: все решило собеседование. Парни были слишком глупы, чтобы использовать их там, где нужен ум, и слишком слабы, чтобы использовать их как быков. А отпустить их в такое время было опасно. Сазан не терпел, чтобы его люди зависели от чего-либо, кроме его самого, – от «колес», от семьи, от собственной глупости. Гуня был исключением, и вон как обернулась история с Гуней!
Может быть, Лехе и Серому нашлось бы место в большом и глупом человеческом обществе, но в шайке Сазана места для них не было.
Вечером Сазан и еще трое его друзей нарисовали карту дачи и прилегающих окрестностей. Дача располагалась между Минским и Боровским шоссе. Железнодорожные переезды на Минку находились – один в пяти километрах, другой – в пятнадцати.
Тот, что в пяти, был ближе к Москве, но долгое время почитай что не действовал, поскольку дальше дорогу преграждала речка, – та самая речка, через которую Севченко построил мост. Таким образом, ближайшая дорога на дачу Севченко была дорога с построенным им мостом. Эта дорога проходила мимо озерных дач, заезжала в лес и там упиралась в большую стену из полусгнивших бревен. Однако за стеной дорога продолжалась. В свое время, когда строили здание из двух башен, к нему провели наспех бетонку от Боровского. Едва стройка зависла, возмущенные дачники, опасавшиеся, что теперь их тихий поселок станет перевалочным пунктом на пути между двумя автострадами, возвели с одной стороны бетонной дороги шлагбаум, а с другой – упомянутую бревенчатую стену. Вслед за этим сама дорога, наспех построенная, стала ломаться и пучиться, плиты ее вздыбились на манер противотанковых ежей или утонули в болоте.
Было ясно, что, кто бы ни поехал на помощь к Севченко, он непременно поедет по мосту. Если он найдет дорогу перекрытой, он вернется на Минку, проедет еще восемь километров и свернет на следующий переезд. И он никогда не подумает о запертой с обеих сторон и безнадежно искореженной дороге на Боровское, по которой, однако, без особого труда могут пройти «Рейнджроверы».
Глава 7
На следующий день Захаров вызвал Сергея и сказал:
– Есть мнение создать оперативную группу из сотрудников МУРа и московского ФСК, по поимке и обезвреживанию бандита по кличке Сазан. Во главе группы ставим тебя.
– Понятно, – сказал Сергей, – А кто это там мается за дверью?
– А журналист. Хочет писать о тяжелых буднях московской милиции.
– Ага. Значит, Сазан будет образцовым преступником, а я – образцовым милиционером?
– Ты мне не остри, Сережа. Поймаешь Сазана, – получишь звездочку.
Когда Сергей отделался от журналиста и пришел в свой кабинет, там, развалясь, сидел Давидюк – высокий офицер из охраны Севченко. Давидюк с неодобрением изучал трещину в стекле сергеева кабинета.
– С повышением! – сказал Давидюк, – Полагаю, что начальник охраны «Рослесэкспорта» и начальник оперативно-разыскной группы должны скооперироваться.
– У вас неприятности? – спросил Сергей.
– Мелкие, – сказал Давидюк. – У нас из грузовика с торфом сегодня утром вывалилась такая плоская штука с надписью СПМ.
– Мина?
– Учебный муляж. Предупреждение. Позвонил Сазан и поинтересовался, стоит ли нам ждать, пока мина будет настоящей.
– Это все?
– Нет, – сказал Давидюк, – не все. Видели здание по ту сторону пруда?
– Видел, – сказал Сергей, – ничейная огневая точка.
– Раньше там было полно бомжей. Неделю назад мои парни всех этих бомжей выселили. Три дня назад трое охранников опять застали в здании бомжа: тот сидел на четвертом этаже и лакал водку. Они заставили его прыгнуть вниз.
– Что? – переспросил лейтенант.
– Скоты, – сказал Давидюк, – трое жирных молодых скотов. Им надо было обыскать бомжа и прогнать его, а они решили развлечься. Бомж упал в котлован с водой, вынырнул, вцепился в трубу, вылез наверх и дунул с крейсерской скоростью прочь.
– Гм, – сказал Сергей.
– Спрашивается, сколько вам известно нализавшихся бомжей, которые не разобьются о воду при падении с четвертого этажа или не замерзнут в ней?
