— Теперь уже не сплю, — недовольно отозвался эльф. Хёльв вздохнул.
— Извини, — прошептал он.
— Да чего уж там. Выкладывай.
— Я… Я убийца.
Лэррен приподнялся на локтях и внимательно посмотрел на юношу. Потом встал с кровати и, укутавшись в одеяло, уселся на подоконнике.
— Интересные новости. Душегуб, значит?
— Наверное. — Хёльв опустил светловолосую голову. — Я серьезно, Лэррен.
Эльф молчал, ожидая продолжения.
— Прослышал в одной корчме про колдуна, который всей округе жить мешает, да и вызвался его прикончить. Герой…
— Прикончил?
— Прикончил. Я думал, это как зверя убить бешеного, а он…
— Оказался обычным человеком? Нормальным? Хёльв только кивнул. Он сидел, положив подбородок на колени, и разглядывал трещину в стене. Между лопаток полз противный липкий холодок.
— И теперь тебя мучает совесть? — По тону Лэррена невозможно было понять, насмехается он или говорит серьезно.
— Я как-то забыл об этом… Почти. А теперь вот — сон. На улице залаяла собака, послышался сонный голос Подера, Хёльв поежился, тревожно покосившись на окно.
— Тебе снился он? Убитый тобой человек? — спросил эльф.
— Да.. — Юноша замялся. — Как будто он жив и хочет со мной поговорить, сказать что-то важное. А потом что-то коснулось меня, я очень испугался и проснулся.
Лэррен зевнул и небрежно махнул рукой:
— Ерунда это все. Муки нечистой совести. Не бери в голову. — Он протер запотевшее стекло. — Что это они там расшумелись?
Во дворе продолжала лаять собака. К басу Подера присоединился голосок Биви — тонкий и умоляющий.
— Что там?
— Не вижу, замерзло все. Ристаговы дары! Заклеено!
Встав на подоконник, эльф приоткрыл форточку и выглянул наружу. В комнату ворвалась стайка снежинок. Лэррен переступил с ноги на ногу. Хёльв нетерпеливо подергал его за край рубахи.
— Ну? Кто-то пришел? Не молчи!
— Отстань.
Эльф сперва раздраженно отбрыкивался, потом замер, напряженно вслушиваясь в разговор. Увидеть крыльцо мешал фронтон, Можно было рассмотреть только каменный край лестницы, возле которого стояла незнакомка в темной накидке. Поставив ногу на первую ступеньку, она что-то негромко говорила.
— Я же слышу, там какая-то женщина! — Хёльв подпрыгнул, пытаясь разглядеть происходящее.
— Погоди ты! — замахал рукой Лэррен. — Она… Раздери меня барсук!
— Да что она?! Что?
— Молчи, проклятый авантюрист! Молчи! Мы пропали! — прошипел эльф.
Он тяжело спрыгнул вниз, залпом осушил стоявший на тумбочке графин с соком, утерся рукавом, блуждая взглядом по комнате.
— Интересно, успеем ли мы сделать ноги?
Хёльв осел на пол:
— Приехала? Так скоро?
— Приехала. Ведьма столичная, Подер с Биви ей что-то поперек сказали — так она их мигом уложила, даже пискнуть не успели.
— Убила? — ужаснулся Хёльв, поспешно натягивая не успевшие толком просохнуть штаны и куртку.
Лэррен пожал плечами:
— Вряд ли, скорее — усыпила. Потом перед псами чем-то махнула — те ей руки лизать бросились.
Аккуратно застегнув рубашку, эльф собрал растрепанные волосы в хвост и снова выглянул в окно.
— Стоит на пороге. Размышляет, — сообщил он.
— Убираться отсюда надо! — простонал Хёльв. — Одевайся!
— Убираться, конечно, надо. Но куда?
— Через черный ход. Наверняка в этом доме не только парадные двери имеются. Эльф потер лоб.
— Должны быть, — сказал он. — Подер вроде намекал, что у них есть лазейки на крайний случай. Где-то в кладовых.
— Бежим!
Вполголоса переругиваясь, они выскочили в коридор, сбежали по лестнице и, покрутившись в темном холле, нырнули в неприметный коридорчик. Вчера вечером развеселившийся Биви устроил им экскурсию по первому этажу замка, уделяя особенное внимание кухне и кладовым; дорогу к ним друзья запомнили твердо.
— Только не прохлопай! — прошептал юноша. — Здесь где-то должна быть дверь!
— Да тут этих дверей — хоть лабиринт устраивай, — ответил эльф.
Хёльв провел рукой по стене.
— Ничего не вижу, — расстроился он.
Лэррен остановился, удерживая его за плечо, неторопливо осмотрелся. В шестиугольный закуток за кухней выходило множество дверей, дверок и люков, Пахло корицей, перцем и ванилью. На полу, присыпанном тонким слоем муки и пыли, лаково поблескивали оброненные кухаркой фасолины.
Не мешало бы им время от времени здесь подметать, — заметил эльф и громко чихнул.
— Куда мы теперь? — Глаза Хёльва уже почти привыкли к темноте, но он предпочитал держаться поближе к Лэррену.
Тот принюхался.
— Так. Отсюда, — он указал рукой на прикрытый куском холста узкий проем, — пахнет солью и вяленой рыбой. Думаю, туда нам не надо. Из следующей комнатки — специями, снизу несет яблоками и домашним вином.
Эльф прошелся по кругу.
— Похоже, тут нечего ловить. Хотя… — Он остановился напротив самой солидной двери. — Здесь.
— Тайный лаз?
— Надеюсь. Во всяком случае, никаких запахов еды. Дверь была дубовой, с крепкими петлями и кованой, причудливо изогнутой ручкой. На лакированной древесине не было ни царапинки, только в углах виднелись сколы и трещины.
Чувствуется, что ход не заброшен, — сказал Лэррен. — Если это, конечно, ход.
— А что же еще? — возмутился Хёльв, потянув на себя ручку. — Давай пошли скорее.
Не издав ни звука, дверь отворилась.
— Надо было лампу прихватить, — недовольно буркнул Лоррен, вглядываясь в густую черноту открывшегося коридора.
— Нечего к себе лишнее внимание привлекать, — ответил Хёльв. — На ощупь пойдем.
Касаясь пальцами стены, он переступил через порог и медленно двинулся вперед. Эльф вздохнул и последовал за ним.
Идти было легко. Под ногами пружинило мягкое упругое покрытие, воздух посвежел и пах зимним лесом. В кирпичной кладке стены, на уровне груди, обнаружились перила. Вскоре коридор расширился и заметно пошел вниз.
— Ох, не нравится мне все это, — уныло заявил Лэррен, — Почему спускаемся? Зачем? Может, это прямая дорога в местную тюрьму?
