– И не только, – признался Дэррик. И, не успев даже остановить себя, он рассказал мудрецу о своем отце и о побоях, которые он получал в сарае за лавкой мясника в Дальних Холмах. – Мне потребовалось много времени, чтобы прийти к пониманию, что моя мать была неверна моему отцу и что я не знаю, кто мой настоящий отец.
– А ты когда-нибудь хотел узнать?
– Иногда, – кивнул Дэррик. – Но лишь Свет знает, какие бы беды это повлекло, если бы я все-таки нашел его. А проблем у меня и без того достаточно.
– Кабраксис думал, что может ослабить тебя, снова столкнув с отцовским гневом.
– Ему бы это удалось, если бы не Мэт. Всегда после тех побоев Мэт стоял рядом со мной. И он снова встал рядом на Черной Дороге.
– И помог тебе преодолеть ухищрения Кабраксиса.
– Да. – Дэррик кинул взгляд на мудреца. – Видишь, победа не совсем моя.
Тарамис посмотрел на него.
– Я уничтожил Кабраксиса в Огненной Преисподней, – продолжил Дэррик, – но я принес часть его обратно в наш мир. – Быстрым движением он вогнал Гнев Грозы в одну из садовых клумб. Конечно, любое оружие оказалось бы после этого немыслимого поступка под угрозой – влага покрыла бы его ржавчиной. Но Дэррик знал, что магический меч не пострадает. Он оставил клинок дрожать в земле и протянул руку. – Проклятый демон заразил меня собой.
Рука Дэррика затряслась и начала меняться, потеряв все человеческое и обернувшись каким-то дьявольским придатком.
– Я убил Баярда Чолика и уничтожил путь Кабраксиса в наш мир, но я сам стал этим путем.
Длинные когти выступали из подушечек пальцев, теперь покрытых зеленовато-черной кожей и шерстью.
– Когда это случилось?
– Когда я был на Черной Дороге, – ответил Дэррик. – Но я скажу тебе еще кое-что. Кабраксис не мертв. Я не знаю, получит ли он еще когда-нибудь другое тело, чтобы существовать в нашем мире, но в Огненной Преисподней он все еще жив. Я то и дело слышу, как он шепчет мне, насмехается надо мной. Он ждет, ждет, когда я сдамся и умру или потеряю контроль над собой и напьюсь и меня не будет заботить, жив я или мертв.
Он потянулся к мечу Хоклина, сомкнул пальцы на рукояти и стал смотреть, как рука снова становится человеческой.
– Меч Хоклина укрепляет тебя, – заметил Тарамис.
– Да, – сказал Дэррик. – И помогает мне оставаться человеком.
– Кабраксис проклял тебя.
Дэррик убрал меч в ножны.
– Врата Кабраксиса из Огненной Преисподней не лежат больше под развалинами города у реки Дьер. Его врата теперь я.
– А если тебя кто-то убьет?
Дэррик покачал головой:
– Я не знаю. Если мое тело будет полностью уничтожено, возможно, Кабраксис уже не сумеет выбраться в наш мир снова. – Он горько ухмыльнулся. – Открыв это тебе, я, похоже, поставил свою жизнь под угрозу.
Тарамис некоторое время ничего не говорил.
– Некоторые захотят предать тебя смерти, чтобы демон не вернулся.
– А ты?
– Если я поступлю так, то стану ничем не лучше, чем монстры, за которыми я охочусь, – ответил мудрец. – Нет, меня тебе нечего бояться. Но если Кабраксис одержит над тобой верх, я выслежу тебя и убью.
– Что ж, это честно, – согласился Дэррик. Он знал, что не мог бы ожидать большего.
– Тебе потребуется все время носить с собой меч Хоклина, – сказал Тарамис. – Я объясню все Эллайдже Кургану, но не обещаю, что он и его семья будут рады подобному сообщению.
Дэррик кивнул.
– Что ты будешь делать? – спросил Тарамис. – Куда ты пойдешь?
– Не знаю.
– Ты можешь поехать с нами.
– Мы оба знаем, что мое место не с тобой, – ответил Дэррик. – Хотя так бы тебе, конечно, было проще приглядывать за мной.
Кривая ухмылка легла на лицо Тарамиса.
– Действительно.
– От смерти демона я получил кое-что еще, – сказал Дэррик. – Он шагнул ближе к мудрецу. – Ты ранен.
