сунув подружке под нос нашатырь. Подружку подхватит наша машина, якобы просто попутная. Она отвезет ее в Дом Творчества, где она с ужасающими подробностями расскажет всему городскому бомонду о несчастье, произошедшем с нашей клиенткой на трассе. Клиентка тем временем будет уже на операционном столе. А ее слегка побитую машину мы отвезем на стоянку, где она дождется косметического ремонта. Ну, что ты молчишь, Ась?
– Странно все это. Мне кажется, может возникнуть много накладок. А вдруг подружка ее с перепугу коньки откинет? Или начнет оказывать первую помощь пострадавшей и увидит, что это не кровь, а краска?
– Не начнет! Не успеет. Мы будем рядом. А вообще, конечно – это филигранная операция! Но в этом-то и проявится наш профессионализм. Я сам займусь подбором надежных людей для этой операции.
– А ГАИ? Вдруг вмешается?
– Не успеет! Мы быстренько все растащим! Ась, ну почему ты такая ...
– Какая?
– Приземленная.
– Не нравится мне все это. Особенно то, что алиби ей нужно тоже на пятнадцатое июня, на пять часов дня.
– Это грубое совпадение, Аська! Грубейшее! Так в жизни бывает и говорит только о том, что провидение наконец-то повернулось к нам передом, а не задом. Наконец-то началась работа! Трудная! Настоящая! Интересная!!! – Жуль все-таки подпрыгнул, сделав в воздухе какое-то па.
– Странная эта певичка какая-то. Зачем, ну скажите, Константин Эдуардович, зачем такие сложности для того, чтобы подправить кое-что в своей внешности? Сейчас пластикой никого не удивишь и себя не скомпрометируешь... Не понимаю.
– Ты не актриса, тебе не понять. Понимаешь, в таком сценарии изменения своей внешности есть некий драматизм, судьба, трагедия, неизбежность, обновление... Это подогреет интерес публики к ее персоне, а так, пластика на пустом месте – фу, пошло! Она потрясающая женщина! И имя у нее потрясающее – Милда!
– Врет! – фыркнула я.
– Она потрясающе врет! – Константин Жуль блаженно прикрыл глаза.
Нужно было встать и сказать: «Я больше тут не работаю!», но я снова запустила пасьянс, загадав свое единственное в жизни желание, на которое ни один пасьянс никогда не сходился.
В дверь неожиданно постучали.
– Зайдите! – крикнула я голосом, в котором явственно слышались слезы.
– Можно? – в щель просунулась голова юноши с простоватым лицом. Убедившись, что никто ничего против него не имеет, юноша прикрыл за собой дверь и тоном рыночного покупателя поинтересовался:
– И почем у вас алиби?..
Он откашлялся в кулак и еще раз окинул взглядом приемную.
– Кофе нет, – предупредила я шефа.
– Что?! – не понял Константин Жуль. Появление третьего клиента за утро ввело его в ступор. Нужно было не допустить, чтобы он бросился в пляс, прихлопывая ногами в воздухе.
– Проходите, – пригласила я юношу в кабинет шефа.
Юноша не двинулся с места.
– Я хочу знать, почем у вас алиби! – настойчиво повторил он.
Он был какой-то странный, нарочито грубый, невысокого роста, одетый в неуклюжий, поношенный, словно с чужого плеча костюм, – рукава были ему длинны, плечи широки, а брюки гармошкой собирались у пола.
– Смотря, какое алиби вы хотите, – сказала я. – Стандартное алиби – «подставной телефон», стоит шестьсот рублей, если захотите купить месячный абонемент на эту услугу, то заплатите три тысячи. Если же вас интересует что-то другое, то цена будет зависеть от сложности поставленной перед нами задачи. Но предупреждаем – никакого криминала! Только помощь в маленьких личных проблемах!
Жуль по-прежнему молчал. Шеф или сошел с ума от радости, или не увидел в этом «поношенном» парне серьезного клиента.
– Садитесь, – кивнула я на стул рядом со своим столом, решив, что ни к чему приглашать юношу в кабинет шефа.
Скорее всего, парень неплатежеспособен, так и быть, послужу ему бесплатной жилеткой.
– Два кофе, – отомстила я Жулю.
Константин усмехнулся и ушел в свой кабинет.
– Расскажите мне вашу проблему, – сочувственно обратилась я к юноше, – и мы подумаем, как за меньшие деньги ее решить.
– Зря вы так, – насупился юноша, усаживаясь рядом со мной. – У меня есть деньги! А про цену уточняю только затем, чтобы потом не выглядеть идиотом. Я вот вчера в ресторане суши поел, а у них там к цене, которая в меню указана, оказывается, приплюсовывается еще цена за вход! Представляете, просто за вход – деньги берут! За то, что, я зашел в этот вшивый японский ресторан, сел за вшивый японский стол и заказал вшивые суши!! Ох......ренеть! – вовремя изменил он глагол на более удобоваримый. – У вас за вход денег не платят?
– Мы ж не суши торгуем, – усмехнулась я. – Давайте, выкладывайте, что у вас там.
– Любовь у меня, – потупился юноша.
– Ну, слава богу! Хоть один нормальный человек!
– Что вы имеете в виду? – отчего-то перепугался юноша.
– Де нет, это я так, о своем. Рассказывайте, больной.
– Я здоров! Я совершенно здоров! – Юноша так радостно сообщил мне об этом, что я испугалась, не шизик ли он. – Понимаете, я полюбил девушку. Девушка полюбила меня. Все было хорошо, но... я взял и полюбил еще одну девушку.
– Занятно, – не удержалась от комментария я.
– Да, и получилось, что я люблю сразу двух девушек.
– Это бывает! – перед нами возник Константин Жуль с двумя дымящимися чашками в руках. В воздухе витал аромат кофе. Оказывается, в своем кабинете шеф ни в чем себе не отказывал!
Он поставил чашки на стол.
– Так вот, – продолжил юноша свой рассказ, – с тех пор жизнь моя превратилась в какую-то бешеную гонку с элементами эквилибристики. Я вечно куда-то бегу, вечно опаздываю, голова моя занята тем, что бы такое соврать и при этом не запутаться. Мне нужно все время помнить, что я говорю одной, а что говорю другой. Я постоянно слежу, чтобы не перепутать их имена! С одной стороны это тяжело, с другой – волшебно, фантастически здорово! Дело в том, что я не могу бросить ни одну из них, я люблю их обеих! – На глазах у юноши вдруг показались слезы и я позавидовала этим двум девушкам: пожалуй, если бы я проходила у господина Жуля под номером два, меня бы это устроило, с поправкой, что он сходил бы с ума по обеим.
– Я люблю и Дашку и Наташку, и Наташку и Дашку. Я организовал свою жизнь так, что успеваю каждой из них уделять много внимания. Я все успеваю! Встречаю Дашку из университета, провожаю домой, – я снял ей квартиру, – потом говорю, что иду на работу, а после работы бегу к Наташке. Наташка с бабкой живет, бабка слепая, глухая и нам не мешает. Так и кручусь между ними как белка в колесе, но ни от одной из них не могу отказаться. Вымотался весь, измотался, исхудал, обносился вот... – он сунул мне под нос потертый рукав пиджака, – потому что все, все свои заработанные денежки я трачу на Дашку и Наташку. И знаю, что умру, если откажусь хоть от одной из них! И вот, понимаете, случилась странная, невероятная вещь. Обе они ... – он смутился и замолчал.
– Забеременели? – решил помочь ему Жуль выговорить страшную правду.
– Нет, тьфу, тьфу, тьфу, что вы, что вы! У меня скоро день рождения, и они решили мне сделать подарок. Знаете, женщины всегда прячут свои сюрпризы не очень оригинально – в стопке белья, под матрасом, или в шкатулке на тумбочке. Так вот, абсолютно случайно я обнаружил, что собираются мне
