Он вдруг плашмя упал на меня и засучил руками и ногами, будто пытался научиться плавать.
– Лорик! – зашептал он, воняя дешевым пойлом. – Лорик! Наши чувства не остыли! Я виноват, что забыл о су-упжеском долге, но у меня счас все получится, должно получиться. А вообще, мы можем жить втроем с этим твоим... денежным мешком. Я человек широких взглядов.
Несмотря на то, что Вадик очень мало ел, он оказался невероятно тяжелым. Как ни пыталась, я не смогла его скинуть с себя, щипки и укусы на него не действовали. Он то ли принимал их за проявления страсти, то ли просто не чувствовал.
– Счас, Лорик, счас. Я научу тебя радоваться. У меня должно получиться.
Меня тошнило от его несвежего дыхания, и я совсем потеряла надежду отбиться. Орать я боялась: испугаю и Иву и Ваську.
– Уйди, гад! – зашипела я, но Вадик был из породы мужчин, которые считают, что если женщина говорит «нет», она просто ломается и набивает себе цену. Жаль, что у меня нет пистолета, не задумываясь, спустила бы курок. И наказание мне дали бы условное – самооборона. Жаль, что у меня нет ножа. Зато у меня есть...
Под подушкой у меня есть шикарная, чугунная сковородка. Это тебе не сраный тефлон. Неудобно вывернув руку, я вытащила сковородку и со всего размаха приложила ее Вадику между глаз. Вадик всхлипнул, пьяно икнул, и отключился. Я нащупала пульс – живой. Отделается шишкой, а лучше бы – сотрясением мозга. Я волоком оттянула его к родному дивану и оставила лежать на полу. Довольная собой, я снова спрятала вонючую сковородку под подушку и, наконец, заснула.
На следующий день, когда Деля пригласила меня на совещание к директору, я очень испугалась. Забыв, что от меня нужна идея, я полдня прогоняла игрушки на компьютере, и в голове моей было пусто и легко. К Андрону я зашла с трясущимися коленками, как ученица, не выучившая урок.
Все начальники отделов были уже в сборе.
– А вот и наша Лорочка! – подскочил в кресле Андрон и услужливо подставил мне стульчик. – Никто не будет возражать, если она выскажется первой?
К моему ужасу никто не возразил. Я открыла рот, не зная, что сказать. Я всегда была отличницей, и первый раз в жизни ощутила ужас двоечника, который не знает ответа на вопрос учителя.
– А... э... от госпожи Булгаковой будет торт? – пролепетала я, выигрывая время.
– Торт, торт! – закивал Андрон и начальники отделов.
– Большой? – зачем-то продолжала я допрос.
– Большой, большой! Огромный!
И тут у меня появилась идея. Так себе идейка, тупой американский юмор, но другой у меня не было.
– В него надо посадить снегурочку, – неуверенно поделилась я неоригинальной мыслью.
– Йес! – заорал Андрон и, забыв про имидж директора, заскакал вокруг стола.
– Йес! Йес!
Начальники отделов бурно зааплодировали, я срефлексировала и зачем-то раскланялась.
– А для вас это блестящий способ встретить Новый год с любовником! – заорал Андрон.
– Для меня?!
– А как же! Хитренькая вы, Лорочка! Режет Балашов тортик, а там такой подарочек! Вы!! И Кирка его, стервочка, ни-че-го не заподозрит!
– Вообще-то, Новый год нужно встречать с семьей, – попробовала я отбиться.
Андрон расхохотался:
– Вот и встретите. Не с семьей, а в семье!
Я вздохнула и вдруг призналась сама себе, что, толкая дешевую идейку, скорее всего именно это и имела в виду.
– Нужно срочно связаться с Булгаковой! – захлопотал Андрон. – Чтобы в тортике сделали гнездышко для вас!
– Я могу на примерку съездить, – подсказала я.
– Я сам вас свожу, – расщедрился шеф.
Это сколько же денег за заказ отвалил мой Балашов, что Андрон так крыльями машет?
Андрон действительно свозил меня два раза на своей машине на фабрику «Кондитер» на примерку. Две тетки в белых колпачках и халатах бегали вокруг меня с сантиметром и, обмеряя, радовались, что я такая «маленькая» и «ладненькая». Во второй раз я залезла в уже готовый резервуар и крикнула всем оттуда, что мне там не тесно, не душно, и не скучно. Огромный торт стоял пока рядом, с большой дыркой посередине и напоминал кринолин принцессы Помпадур с рюшечками, бантиками, оборочками из бисквита, крема, и похожего на снег безе. Тетки пообещали, что тридцать первого, когда я залезу в торт, они сверху закроют меня безе, которое прекрасно пропускает воздух и легко разломится, когда придет время мне выпрыгнуть. Торт должны были доставить в дом Балашова за полчаса до Нового года, а ровно в двенадцать, когда семейство поднимет бокалы, мне нужно встать, исполнить незатейливый танец, спеть песенку и убраться восвояси на служебной машине.
Так должно было быть. Но я точно знала, что будет не так.
Тридцать первого утром, когда мы наряжали елку, Васька завел свою старую песню.
– Ма, я очень плохо вел себя последнее время.
– Это что, раскаянье?
– Нет, я понял почему. Я прочитал, что ребенок в моем возрасте становится очень одинок. И поэтому его тянет на необоснованные, импульсивные поступки.
– Импульсивные?
– Ну да, например, клей в окно.
– А по-моему, ты долго целился.
– Не, ма. Чистая случайность! – горячо заверил меня Васька.
– Так что же делать с ребенком, чтобы его не тянуло выливать клей в окно? – неосторожно поинтересовалась я.
– Купить собаку, ма!
Я выронила из рук огромный, зеркальный шар. Он разлетелся на блестящие мелкие осколки и я подумала, что с удовольствием расколотила бы так же свою прежнюю жизнь.
– Ма, я подмету, – растерянно сказал Васька, глядя, как я тапком разминаю осколки в пыль.
– Я куплю тебе собаку! – заорала я на него. – Куплю! Даже если потом нам придется голодать целый год! Вместе с собакой!
– Ура! – завопил Васька так, что елка чуть не рухнула.
У Ивы в комнате настойчиво зазвенел колокольчик.
– Что случилось? – спросила мама, разглядывая себя в маленькое ручное зеркальце.
– Мы покупаем собаку! – объявила я ей.
– Английского мастифа? – уточнила она.
– Другую он не хочет.
– А мне коляску?! С собакой нужно много гулять.
– Сначала шубу.
Ива отшвырнула зеркало в сторону.
– Лорка, я из козла не ношу.
– Значит, покупаем шубу не из козла, – вздохнула я.
– Ура! – закричала Ива и так забила изо всех сил в колокольчик, что шнурок снова остался у нее в руке. – Фиг с ней, с коляской, Лорка! Главное – шуба!
На кухне Вадик заваривал себе чай. На лбу у него красовался огромный синяк.
– Лорик, кажется, я устроюсь на работу.
