– Послушай, – начал он. – Можешь верить, можешь не верить, но мы поступаем так исключительно для твоей пользы, – Но...
– Дай мне закончить, – поднял ладонь Дэниэл. – Завтра я поеду поговорю с мистером Биллингсли. Но до тех пор, пока мы с мамой не разрешим, тебе нельзя встречаться с этой девочкой Донин и ты больше не делаешь никаких кукол.
Тони посмотрел ему в глаза. Во взгляде мальчика не было никакой двусмысленности, ни малейшего намека на ложь или желание нечто сокрыть от родителей. У Дэниэла сложилось впечатление, что сын действительно не понимал, почему эта кукла имеет для него столь большое значение или почему он должен с такой настойчивостью стремиться к осуществлению этого 'проекта'.
И это ею еще больше испугало.
Гнев куда-то испарился. Впервые за все это время он ощутил себя и Тони пешками, маленькими фигурками в какой-то большой игре. Он понятия не имел, что это за игра, кто является ее участниками и какова ее цель, но был решительно настроен выяснить все это прежде, чем что-нибудь может произойти с его семьей.
Выражение лица Марго было озабоченным и растерянным одновременно.
– Прошу прощения, – произнес Тони.
– На этот раз прощаю, – согласился Дэниэл. – Только смотри, чтобы этого больше не повторилось.
Они лежали в постели, читая солидные журналы. Или делали вид. Приглушенно работал телевизор.
Марго отложила свой 'Тайм' и повернулась к Дэниэлу.
– Мне страшно, – призналась она.
Он вытянул руку и обнял ее за плечи, привлекая к себе.
– Мне показалось, что ты слишком резко отреагировал на этот... проект Тони. Извини, что не поддержала. Не поняла, что это у него стало такой навязчивой идеей.
– Хорошо что не наркотики.
– Может, это было бы лучше, – негромко продолжила жена. – По крайней мере с этим понятно как бороться.
– Ты шутишь.
– Боюсь, что нет, – вздохнула она. – Эта его зацикленность на куклах – что-то ненормальное. Такое ощущение, что он должен ее сделать, его что-то подталкивает к этому. И что интересно – для новой куклы он использует точно такие же материалы. – Она приподняла голову, чтобы увидеть его глаза. – А что там насчет той девочки и ее отца?
– Понятия не имею.
– Отец девочки, которая научила его, как делать эту куклу, хочет с тобой встретиться? Что бы это значило?
Он пожал плечами, надеясь, что грызущая тревога не отразилась на выражении лица.
– Может, его втягивают в какую-нибудь секту? – ровным голосом продолжала Марго. – Может, его затянули эти пригородные подростки в сатанинские службы?
– Не думаю.
– А что же тогда?
Это был удачный момент объясниться, рассказать ей и про тень, и про свои воспоминания о Доме, поделиться своими мыслями и подозрениями... Но он хотел защитить ее, не хотел втягивать в это дело.
– Не знаю, – ответил Дэниэл.
Донин и Биллигсли.
Дэниэл завел машину и включил дворники. Эти имена каким-то образом ассоциировались с его Домом, но он не мог припомнить ни людей, которым они принадлежали, ни тем более их облика. Просто было четкое ощущение, что эти имена он уже когда-то слышал. В этом он не сомневался. Выжав сцепление, он включил передачу и выехал со двора, направляясь в сторону Эджкомб авеню.
Ночью дождь прекратился, но полчаса назад полил вновь, поэтому он ехал осторожно, а на перекрестке даже притормозил, чтобы не забрызгать парочку ребятишек в дождевиках, которые стояли у обочины, собираясь переходить дорогу.
Тони уверенно придерживался своей версии насчет девочки и ее отца, настаивал, что мистер Биллингсли хотел с ним поговорить, и в то же время было ясно, что сын не хочет, чтобы эта встреча состоялась. Он намеренно путался, рассказывая о том, где находится их дом, уверял, что все кончено, он все понял и больше никогда не станет делать никаких кукол.
Что-то в этом было не так.
Дэниэл поклялся, что найдет этих Биллингсли, даже если придется обойти все дома и опросить всех обитателей Эджкомба.
Он остановился в начале улицы и вышел из машины, раскрыв зонт. Дождь превратился в мелкую морось. И то хорошо. Перепрыгнув через ручей у обочины, он оказался на тротуаре. К первому дому он подходил с некоторым чувством неловкости, но уже у пятой двери придуманная им история как от зубов отлетала, и смущение уступило место озадаченности.
Он не успел еще добраться и до конца одной стороны улицы, как все понял.
На Эджкомбе не жил ни один человек по фамилии Биллингсли.
Никто не видел и не слышал про девочку по имени Донин.
