Неаполя с его прекрасными портовыми сооружениями. Первоначально Каннингхэм предпочитал высадить десант в районе Рима, но его предложение отклонили, поскольку тот район находился за пределами дальности действия союзных истребителей берегового базирования. В то же время в Северную Италию подтягивались мощные германские подкрепления. Даже залив Салерно находился за пределами досягаемости союзных истребителей всех типов, за исключением новейших американских, но и они могли провести над районом боевых действий не более 20 минут оперативного времени.
17 августа на совещании под председательством Эйзенхауэра дата начала операции «Аваланш» была назначена на 9 сентября. Командование военно-морскими силами, обеспечивавшими высадку десанта, возлагалось на вице-адмирала флота США Кента Хэвитта. Наземными операциями руководил американский генерал Марк Кларк. Заместителями военно-морского командующего стали командор Джеффри Оливер, отвечавший за высадку английских подразделений, и контр-адмирал флота США Джон Холл. Контр-адмирал Филипп Вайян, державший свой флаг на крейсере «Юриалес» командовал соединением «V» в составе эскортных авианосцев «Юникорн», «Хантер», «Аттэкер», «Сталкер» и «Батлер», которым предстояло обеспечить истребительное прикрытие пляжей. На соединение «Н» под командованием вице-адмирала Уиллиса возлагалась задача обеспечения прикрытия на случай вмешательства тяжелых кораблей итальянского флота.
Тем временем в обстановке строжайшей секретности Эйзенхауэр и представители нового итальянского правительства подписали документ, известный как «Краткосрочные условия». Он предусматривал полную капитуляцию всех итальянских сил, где бы они не находились, вечером 8 сентября 1943 года. В тот день в 18.30 одновременные заявления о капитуляции должны были сделать Эйзенхауэр и Бадольо. В ночь с 8 на 9 сентября начиналась высадка союзников в Салерно. С объявлением капитуляции главным силам итальянского флота надлежало выйти из Специи в открытом море, где их встретит эскорт британских кораблей и сопроводит на Мальту. Остальные корабли выйдут из Таранто двумя днями позже и также будут сопровождены на Мальту.
Готовившаяся капитуляция итальянцев и сдача их флота держалась в строжайшем секрете. Все газетные корреспонденты, радиожурналисты, фотографы и кинооператоры уже погрузились на корабли, обеспечивавшие прикрытие десанта в Салерно, и потому не осталось никого, кто мог бы описать или сфотографировать капитуляцию итальянского флота. Каннингхэму это обстоятельство показалось весьма досадным. В последний момент он обратился к Эйзенхауэру с предложением, чтобы его личный адъютант капитан III ранга Гарри Батчер, слывший хорошим фотографом, присутствовал при историческом моменте с набором своих камер. Батчер немедленно вылетел на Мальту и там погрузился на «Уорспайт». Именно ему довелось сделать знаменитые на весь мир снимки сдачи итальянского флота.
Каннингхэм считал, что в те сентябрьские дни 1943 г. союзники определенно переборщили с завесой секретности в отношении прессы. Им с трудом верилось, что итальянцы сдадут свой флот без единого выстрела. Позднее офицер штаба Каннингхэма по связям с общественностью стал жертвой личных нападок и оскорблений, на которые ему нечего было возразить. Масла в огонь подлила обидная радиограмма из Адмиралтейства с требованием выяснить, почему американский морской офицер является единственной персоной, которой позволено «раздавать информацию совками».
В 3.00 9 сентября три новейших итальянских линкора «Рома», «Витторио Венето» и «Италиа» (бывший «Литторио») вышли из Специи. Ранним утром к ним присоединились 6 крейсеров и 8 эсминцев из Генуи. Эскадрой командовал адмирал К.Бергамини, державший флаг на «Рома». В то же утро британский самолет- разведчик доложил, что итальянский флот движется в направлении, предписанном инструкцией. Кораблям Бергамини надлежало пройти вдоль западного берега Корсики и Сардинии и прибыль в точку, расположенную в 20 милях к северу от мыса Гард на побережье Туниса, где в 8.00 10 сентября их будут ожидать корабли союзников.
Однако, около полудня 9 сентября итальянская эскадра, вместо того, чтобы уходить со всей возможной поспешностью на юг. неожиданно повернула на восток, будто намереваясь пройти между Корсикой и Сардинией, двигаясь в направлении Маддалены. Союзники крайне удивились и встревожились, поскольку к тому времени немцы уже контролировали все порты и аэродромы на Корсике и Сардинии. В своих мемуарах Каннингхэм даже высказал предположение, что приказ изменить курс Бергамини отдали немцы от имени итальянского командования. Около 16.00, словно вспомнив о том, что на островах уже обосновались германские войска и авиация, итальянский флагман повернул на запад. Но было уже поздно. Почти в тот же момент над его кораблями появились бомбардировщики «дорнье — 217», несущие новое «чудо-оружие» фюрера — тяжелые радиоуправляемые планирующие авиабомбы Х-1400.
Первая такая бомба, массой 1570 кг., попала в полубак «Рома» по правому борту. Она пробила все палубы, отсеки конструктивной подводной зашиты линкора и взорвалась в воде под корпусом корабля, вызвав большие разрушения его подводной части. В считанные минуты вода затопила машинное отделение, электростанцию и два котельных отделения. Корабль покинул строй и резко сбавил ход. Несколько минут спустя вторая планирующая бомба ударила в палубу линкора позади второй башни главного калибра. Она также прошила все палубы и взорвалась в носовом машинном отделении. Начавшийся большой пожар вызвал детонацию носовых артиллерийских погребов. От страшного взрыва трехорудийная башня главного калибра вылетела вверх, словно пробка, и с грохотом рухнула в море. Флагман итальянского флота переломился пополам в районе носовой надстройки и пошел ко дну, унеся с собой жизни 1253 человек из 1849, составлявших его экипаж. Погиб и сам адмирал Бергамини. Такая же бомба попала в «Италиа». Линкор принял около 1200 т. воды, но сохранил способность идти своим ходом в составе эскадры.
В 6 утра 10 сентября итальянскую эскадру встретили «Уорспайт», «Вэлиент» и сопровождавшие их эсминцы. На борт итальянского флагманского корабля «Эуджинио ди Савойя», на котором держал свой флаг адмирал Ромео Олива, принявший командование после гибели Бергамини, поднялся капитан I ранга Томас Браунригг. «Савойя», возглавлявший итальянскую колонну, стал в кильватер «Уорспайту» и «Вэлиенту». Английские эсминцы двигались справа и слева от итальянской колонны.
В полдень, когда корабли проходили мимо Бизарты, Каннингхэм с Эйзенхауэром вышли в море на эсминце «Хэмблдои», чтобы посмотреть на них. Впоследствии старый адмирал вспоминал; «Для меня это было самое впечатляющее зрелище, потрясшее меня до глубины души. Я видел наяву, как сбылась моя самая смелая мечта, которую я вынашивал несколько лет. Вид моего старого флагманского корабля „Уорспайта“, который три года назад нанес итальянцам первый удар, а теперь вел своих прежних противников, наполнил меня чувством величайшей гордости, которое живет во мне до сих пор. Я этого никогда не забуду. Я приказал просигналить мои поздравления „Уорспайту“ и сообщить, что он с полным правом занимает свое место во главе этой колонны».
Итальянская эскадра вошла в Гранд-Харбор 11 сентября. Там ее уже ожидали линейные корабли «Андреа Дориа», «Кайо Дуилио», 2 крейсера и эсминец, пришедшие за день до этого из Таранто. 11 сентября Каннингхэм вылетел на Мальту для встречи с итальянским адмиралом Альберто да Зара, командовавшим эскадрой из Таранто, чтобы дать ему инструкции по разоружению и размещению итальянского флота. Адмирал да Зара сошел на берег у здания таможни, где его встретили со всеми военными почестями. До кабинета командующего в бастионе Ласкарис ему достаточно было пройти 60 ступенек винтовой лестницы. Однако Каннингхэм подумал, что итальянскому адмиралу полезно будет посмотреть, что сотворила с Мальтой авиация стран Оси, а мальтийцам посмотреть на него. Поэтому англичане прокатили да Зара по улицам Валетты на автомобиле. При этом сопровождавший его Ройер Дик испытывал определенное беспокойство, как бы мальтийцам не пришло в голову забросать итальянского адмирала камнями.
Каннингхэму да Зара показался довольно приятным человеком. Он хорошо говорил по-английски и, естественно, стильно переживал из-за ситуации, в которой оказался. Все вопросы удалось быстро урегулировать. Предложения союзников практически не встретили возражений. В тот же день, 11 сентября Каннингхэм послал в Адмиралтейство знаменитую радиограмму: «Рад известить Ваших Превосходительств, что итальянский линейный флот стоит на якоре под прицелом орудий мальтийских фортов».
13 сентября из Таранто прибыл последний боеспособный итальянский линкор «Джулио Чезаре». К 21 сентября 1943 года итальянцы сдали союзникам 5 линейных кораблей, 8 крейсеров, 33 эсминца, 1 гидроавиатранспорт и 34 подводных лодки, не считая малых боевых кораблей и 101 торгового судна, суммарным тоннажем 183.591 т.
Еще будучи в Бизерте и убедившись в том, что итальянский флот действительно сдается, Каннингом
