to back». Эффектно, но громоздко, другая школа, а вот у нас с докой одна и та же подготовка. Кто же этот док на самом деле?
— Рвем когти! — скомандовал док, когда послышался приближающийся свист милицейского свистка.
— Линьяем, чьюфаки! — воскликнула Герда и шустро смахнула оставшиеся закуски в кулек.
Я подхватил недопитую бутылку, мы перескочили ограду и спустились вниз по крутому склону. Минут через пять мы выбрались на Андреевский спуск и как ни в чем не бывало, прогулочным шагом, неспешно затопали вниз. Я продолжил свои функции разлива, так что водку мы допивали на ходу.
Герда прыгала вокруг нас, радовалась совместной победе коалиции украино-немецко-итальянских войск над комсомольской плесенью и вовсю обсуждала перипетии скоротечной драки. И столько в ней было счастья и радости, что я подумал, что еще чуть-чуть, и я в нее влюблюсь. Вот они — «радости скупые телеграммы». И как только это дивное создание фашисткой заделалось? Не понимаю. Я тут же начал восхвалять то, как Герда лихо вбила в асфальт оппонента, сыпал комплиментами и восхищался. Герда чуть не умерла от застенчивой радости, а я сообщил ей, что, когда она двинула одного комсомольца ногой под дых, ее юбка взлетела выше пупа, и я от открывшихся видов утратил контроль над ситуацией, в результате чего получил по ребрам. Как только я это сказал, Герда тут же перевела меня в разряд раненых героев и осыпала материнской заботой…
Док угрюмо взирал на наше сюсюканье и бухтел себе под нос, что никакие мы не фашисты и не германские диссиденты, потому что хозяйки с рабами не воркуют, что мы ведем себя, как накуренные «дети цветов», что мы действительно космиты, прибывшие в СССР после долгого и плодотворного отпуска, проведенного среди конопляных плантаций Ямайки, что нас там торкнуло капитально и надолго, что косяки нам сам Боб Марли или Эдди Грант забивал… Бухтел, что Иван Иваныч дурак, потому что подобрал себе помощников, которые на маскировку плюют…
— Ну и по фигу, — сказал я, — я вообще святой отец, а эта нимфа, которую я обнял — моя покорная паства.
— Их бин, — подтвердила Герда и покрепче прижалась к моему плечу.
— В печку маскировку и шпионскую атрибутику! Мы наслаждаемся прогулкой по ночному Киеву!
— И фодкой с пьерцем!
— Черт с вами! — сказал док. — Идемте на набережную.
Мы направились к Днепру, а я опять ударился в размышления.
Действительно, чем меньше внешней атрибутики, тем лучше. Вспомним, на чем погорела Молодая гвардия. Если верить Фадееву и его книге, то ребят сгубила именно тяга к атрибутике. У них нашли самодельные комсомольские билеты, вшитые в одежду. Зачем были нужны эти билеты? Зачем было так подставляться? Непростительная ошибка, смертельная даже… Хотя в подобную самоубийственную глупость мало верится, нет доверия Александру Фадееву, нет доверия красному герою, давившему кронштадтское восстание двадцать первого года… Нет ему доверия даже после того, как он покончил с собой, даже после его предсмертного письма, в котором он обвинил ЦК КПСС в уничтожении талантов в сфере соцреализма. Вроде вовсе не он помог отстоять эту власть в двадцать первом году! Власть, которая вогнала в гроб миллионы! А еще обвинил ЦК обездоленный Фадеев в отходе от ленинских идеалов коммунизма… Да к черту Ленина и его идеалы! Кому какое дело, мать вашу, до чужих идеалов!!!
Все это вообще удивительно, в моем мире до сих пор не стихает вой о «трагедии» тридцать седьмого- тридцать восьмого года, вроде бы трагедия разразилась именно в эти годы, и разрулил ее злой джигит Сталин. Дескать, гениальнейшее ленинское учение похерил, а ленинскую гвардию изничтожил. Вроде бы до 1937 года в СССР ширился и развивался рай земной, а потом в этом раю резко разбушевался грузинский черт. Вроде до 1937 никто не был убит, а все жили долго, счастливо и припеваючи.
Да при чем тут вообще 1937 год? Елки-палки! Что первично, а что вторично? 1937 — это лишь отрыжка 1917 года! Не более того! Плакать надо не о 1937, а о 1917! Не случись коммунистического переворота, не случилось бы и 1937 года!
Вот предположим, что стая ковбоев собралась с духом и таки поймала Неуловимого Джо. Вот его засудили, приговорили к смерти через повешение и выстроили эшафот. Повесили дядьку по американской методе: пару метров летишь вниз и набираешь разгон, а потом — хрясь! Ломается шея, происходит самопроизвольное мочеиспускание, дефекация и семяизвержение… Аминь, в общем.
Первый и второй шейные позвонки человека соединены между собой уникальным образом: второй позвонок имеет так называемый «зуб» — специальный вертикальный отросток для создания большего угла смещения соединенных позвонков по горизонтали. Когда вешают человека, происходит слом этих позвонков и «зуб» впивается в продолговатый мозг — это мгновенная смерть; дефекация и прочее — лишь посмертная реакция погибшего организма. Так же и с историей: 1917 год — это смерть империи, а 1937 — лишь дефекация, последствия смерти, ну а ХХ съезд партии и бессовестная реабилитация красных палачей — это семяизвержение. Хрущев прикинулся нежным любовником и, дабы расслабить «массы», их отлюбил… Вот вам и посмертное семяизвержение. Все сугубо по законам жизни и смерти…
Но все равно, кругом только и слышно про трагедию 1937 — передачи, статьи, фильмы снимают и даже песни поют про этот год. Тальков пел, «Ночные снайперы» пели и даже величайший советский панк Егор Летов по прозвищу Дохлый и тот пел. Лучше пели бы о трагедии 1917 года! Ладно, Тальков был попсовик, ладно «Ночные снайперы» — они лесбиянки, но Летов! Панк-рок опозорил… А еще он пел, что дедушка Ленин хороший был вождь… Ложь! Именно Ленин положил начало безжалостному истреблению культуры и людей в титанических масштабах! «На Россию мне наплевать, ибо я — большевик!» Не Лениным ли сказано?! «Будьте образцово беспощадны! Расстреливать, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты!» Не Ленином ли сказано?! Всех мочить в сортире! Так решать все вопросы! Вот завещание Ильича не забытое и поныне.
Он изгнал из страны или уничтожил людей чести и превратил одну шестую суши в скопище Швондеров и Шариковых! На нем — ответственность за 70 лет коммуналок, набитых электричек и переполненных трамваев, превративших людей в законченных хамов, жлобов и злопыхателей! И не надо кричать про пресловутое славянское жлобство! Не было его в таких масштабах! Ленину скажите спасибо! Именно Ленин уничтожил уникальную культуру — культуру, которая могла дать такие плоды, что сейчас Америка даже перднуть бы не смела без милостивого разрешения империи. На ленинских руках — вся кровища с 1917 по 1991, на нем ответственность за весь дурдом, именуемый «постсоветский период». Он — враг! Сталин — лишь ленинский выкормыш… Верный ученик…
В этом мире из истории люди извлекли другие уроки: здесь Ленина не чтят, по «героям октября» горючих слез не льют и повторения красного террора не хотят, а ревизионистов бьют! Я подумал, что, родись я здесь, тоже ревизионистов бил бы нещадно! А может, даже и убивал бы их шваброй из-за угла… под аплодисменты доктора Похмелини…
***
Мы вышли на набережную. Несмотря на позднее время по Днепру бодро шастали прогулочные катера, яхты и даже китайские джонки.
— Вот тебе на! — сказал я. — Китайцы на джонках плавают по Днепру! Немыслимо. А викингов на драккарах у вас тут нет случайно?
— Есть, конечно, — сказал док, — за скромную сумму тебя покатают на драккаре, а за приличные деньги можно поучаствовать в «морском» сражении, но это только днем, потому что к вечеру все «викинги» уже успевают нажраться в стельку…
— Ой! Ето шьто есть тякое! — Герда по-детски восторженно ткнула пальцем в сторону Труханова острова.
Судя по всему, на острове расположился большущий луна-парк. Я рассмотрел чертово колесо, американские горки и еще целое сонмище прочих аттракционов. Остров светился разноцветными огнями, а в небе над ним парил ярко освещенный огромный надувной Чебурашка.
— Шьто ето? — Герда стала похожа на пятилетнюю девчушку.
— Это Чебурашка…
— Чьебуряшика, — ласково повторила Герда.
— Ван-Ваныч — идиот! — сказал док. — Чебурашка! Тьфу… Ну и помощничков он себе подобрал! Если так пойдет дальше, то он агентуру в детском садике начнет вербовать! Прямо с горшков снимать…
