— Быть может, она просто взяла эти чемоданы взаймы, — предположила Камилла.
— Все так, но…
— Быть может, у нее друзья во всех этих пунктах, — хором заявили обе.
— Возможно. Тем не менее я намерен не спускать с нее глаз и понять, что все это значит, — твердо заключил он.
Сестры вновь обменялись выразительными взглядами — такими, что спокон веку проводили четкую грань между женской и мужской половинами человечества.
— Ты прав, не спускай с нее глаз, Алек! Ни на минуту!
— Я говорю серьезно!
Из-за раздражения и неловкости красные пятна проступили у него на щеках. Насмешка в их голосах свидетельствовала о том, что они не увидели за всем этим ничего, кроме нарождающегося романа. Да уж, команда единомышленников, нечего сказать! Крутые профессионалы! Алек залпом допил бренди, встал и поставил бокал.
— Спокойной ночи, леди, — бросил он по дороге к двери.
— Алек! — позвала миссис Несбит. Он обернулся с натянутой улыбкой. — Мы понимаем твои тревоги. Но все же предпочитаем истолковывать сомнения в пользу подозреваемого.
Он уставился на носки своих туфель.
— Поймите, я тоже надеюсь, что она не мошенница.
— Да, но почему бы не
— Я попробую, — кивнул он. — Тут есть над чем подумать.
Глава седьмая
Проснувшись на следующее утро, Алек увидел, что его крохотную комнатку заливает солнечный свет. Кто-то негромко стучал в дверь. Должно быть, как обычно, прибыл завтрак. На часах было девять, а значит, общий завтрак в столовой уже закончился.
— Войдите!
Последовал новый стук. Ворча, он выбрался из постели и зашлепал босыми ногами по полу. За дверью, с подносом в руках, одетый в полосатую майку и комбинезон, стоял Тимоти.
— Как же я войду? Дверь-то заперта.
— Я думал, это миссис Несбит, а ее ничто не остановит.
— Не-ет, я пока так не умею.
— И слава богу, малыш. Одного чародея на дом вполне достаточно, — пошутил Алек.
Но веснушчатое лицо мальчика оставалось серьезным.
— Я хочу стать врачом.
— Прекрасная идея.
— Да. И я собираюсь жить дома, в Элм-Сити. Никогда отсюда не уеду.
Подхватив тяжелый поднос, Алек снова залез в кровать. Тимоти примостился на краешке.
— Скучаешь, должно быть, без отца.
Мальчик понурил рыжую голову.
— Опять он не приедет на Рождество. Уже в который раз.
— Но мы все равно как следует повеселимся. Обещаю тебе.
Лицо Тимоти просветлело.
— Это хорошо. Я уверен, Сара тоже останется и отпразднует Рождество вместе с нами.
— Может, вдвоем мы ее уговорим. — Алек подцепил на вилку омлет с бело-синей тарелки и словно невзначай спросил: — Как там прошел завтрак?
—
Алеку не понравилось, как встрепенулось при этих словах его сердце. Совершенно излишняя чувствительность.
— А еще что было?
— Камилла пошла в сарай за дровами, а Лайл увязался ее сопровождать. Сказал, что ему полезен моцион. — Тимоти стащил с подноса тост. — По-моему, они ходят туда вместе, чтобы целоваться.
— Что-то вчера он не проявлял такой прыти!..
— Просто вчера у него не было с собой мятных пастилок. Он всегда кладет в рот пастилку, прежде чем поцеловать мисс Камиллу. Тогда он называет ее «моя овечка». А миссис Би печет сегодня фигурное печенье к Рождеству, а я ей помогаю. Вы тоже можете прийти.
Алек вдруг подумал, что свежего рождественского печенья он не ел уже лет тридцать. С тех самых пор, как соседка по их многоквартирному дому однажды принесла им с сестрами маленькую бумажную тарелочку с праздничным лакомством. Это воспоминание неожиданно проняло его до глубины души. Оно оказалось таким острым, что Алек даже испугался.
— Я… э-э… пожалуй, нет, малыш.
— А вот Сара придет.
— Э… ну, возможно, и я тоже…
Тимоти засмеялся, радуясь своей хитроумной ловушке.
— Не забудьте запастись мятными пастилками!
Алек появился на кухне полчаса спустя в толстом голубом свитере, потертых джинсах и с сияющими как никогда глазами. Там уже дым стоял коромыслом. Женщины были целиком погружены в творческий процесс, а вокруг них околачивался счастливый Тимоти с лопочущей Рози на руках и время от времени скармливал ей крошку-другую готовой продукции.
Миссис Несбит радушно поздоровалась с Алеком.
— Как спалось на новом месте?
— В общем неплохо, — кивнул тот. Заложив пальцы за ремень, он обвел взглядом поле битвы. Ни дать ни взять иллюстрация к рождественскому рассказу. Женщины в белых фартуках с перепачканными мукой лицами сновали по кухне. Повсюду теснились банки с продуктами, мерные ложки, миски и противни. Праздничная суета, гул голосов, столкновения, сопровождаемые оживленными восклицаниями.
В дальнем конце распахнулась дверь, ведущая на заднее крыльцо, и в кухню тяжело ввалился Лайл с вязанкой дров.
— Вам помочь, сэр?
— Нет, нет, благодарю, я отлично справляюсь, — отозвался на порыв Алека старый джентльмен. Он двинулся через кухню, галантно кивая всем по очереди. — Мне только отнести вот это в гостиную.
Тимоти увязался за стариком, спрашивая на ходу, достаточно ли, по его мнению, украшений на елке, и оба скрылись за дверью.
Сара сняла с подноса остывающее печенье в форме елочки и протянула Алеку.
— Попробуйте вот это.
Алек взял ее руку в свою и, поднеся ко рту, аккуратно захватил губами печенье, как бы невзначай коснувшись нежных пальчиков.
Нет-нет, в его настроении ничего не изменилось. Он все так же подозревал эту женщину в каких-то темных делах. И вместе с тем она по-прежнему необычайно интересовала его. Даже сводила с ума.
По жилам Сары словно проскочил электрический ток. Изумленная, она подняла на Вагнера взгляд и несколько долгих секунд, как зачарованная, не могла отвести его от этих синих глаз. Но в мозгу тем временем яркими прожекторами вспыхивали сигналы опасности. Она чувствовала, что готова по уши влюбиться, и это пугало ее. Хорошенькое дело — ведь она ничего не знает об этом человеке. Кроме того, что он отставник ФБР, мрачный, замкнутый одиночка, которому некуда больше податься и не с кем встречать Рождество. Нет, это опасная игра.
