деньги пройдет этим путем. Но вы – нет. Никто не посмеет выпустить вас из России, сколько бы денег вы ни предложили. Я узнал вас. Значит, другие тоже могут узнать. Вы не можете поручиться, что на всех вокзалах не поставлены люди, которые знают вас в лицо. Негодяи знают, что вы в Петрограде, и я могу вам сообщить, что тот, кто упустил вас в Москве, уже расстрелян. Им известно, что вы в городе, и если они распускают слухи о вашем бегстве за границу, то это только для того, чтобы эти слухи дошли до вас и побудили выйти из убежища. Нет, Сидней Георгиевич, слишком много глаз следят за вами. Нужно придумать какой-нибудь другой способ.

Я не мог не согласиться с ним. Я прожил около двух недель у Александра и наученный горьким опытом ни разу за это время не выходил из дома. Домовый комитет не подозревал о моем нелегальном проживании. В течение этого времени Александр активно искал, каким образом лучше выбраться из России.

Наконец он привел домой крепкого, толстомордого человека, похожего на преуспевающего купца или биржевого маклера.

– Господин Ванденбош, – представил его Александр.

Толстомордый господин с достоинством поклонился.

– Господин Ванденбош голландец и приехал в Петроград по торговым делам. Его судно стоит теперь на Неве. – Александр сделал паузу и добавил: —Я объяснил Ванденбошу ваше положение, и он согласен вам помочь.

– Мне говорили, – сказал Ванденбош, – что у вас какие-то неприятности с советским правительством. Какие у вас неприятности – этот вопрос меня не касается. Но вы, конечно, понимаете, господин…

– Бергман, – подсказал я.

– Вы немец?

Я поклонился.

– Вы, конечно, понимаете, господин Бергман, что, помогая вам, я могу навлечь неприятности на самого себя. Не только торговые дела, ради которых я приехал, могут пострадать, но меня самого могут арестовать и посадить в тюрьму за то, что я помогаю бежать человеку, которого разыскивают власти.

– Конечно я все это ценю, – заверил я его. – Сколько вы хотите за свою услугу?

– Шестьдесят тысяч рублей, – сказал Ванденбош.

– Вы их получите.

– Когда же? – спросил дотошный делец.

– Половину теперь, а половину, когда высадите меня в Англии, – сказал я и тут же отсчитал ему тридцать тысяч рублей.

– Отплываем завтра в полночь, – сообщил Ванденбош, пряча деньги в карман. – Приходите пораньше. Я ждать не могу. Ваш друг знает, где стоит мое судно, и проведет вас. У набережной вас будет поджидать шлюпка.

Ванденбош простился и ушел. На следующий день я послал Александра на мою квартиру, где ему удалось отыскать костюм и белье. Преданный парикмахер сбрил мне бороду и усы и подстриг волосы.

Мы условились с Александром встретиться в 11 часов вечера у Казанского собора. На судно я должен был взойти в последнюю минуту.

День тянулся бесконечно долго. Я старался убить время чтением советских газет, принесенных Александром. К вечеру поднялась буря. Низкие тучи неслись по небу, временами шел сильный дождь. Улицы были пусты, когда я вышел из дома и направился к обшарпанному Казанскому собору. Александр уже ждал меня. Сделав при моем приближении предостерегающий знак, он скрылся за забором, огораживающим здание собора. Я последовал за ним.

– Все в порядке, Сидней Георгиевич, – прошептал он. – Я был на набережной. Ванденбош сделал все, как и обещал. На судно явился комиссар с красноармейцем, но он ушел в восемь часов вечера. С тех пор на набережной никого не видно. Я пойду впереди вас. Если увижу что-нибудь подозрительное, то начну хромать. Это будет знаком, что вы должны скрыться. Если дела обернутся плохо, возвращайтесь прямо на Каменноостровский. Но будьте осторожны. Возможно, за вами будут следить.

Я отпустил Александра вперед шагов на пятьдесят и двинулся следом. На мое счастье, начался сильный дождь, и я промок до костей, прежде чем мы дошли до набережной. Все как будто было благополучно. Александр остановился в тени большого дома и подал мне знак остановиться.

– Подождите здесь, – шепнул он, когда я подошел. – Тут что-то неладно. На судне горит свет. Ванденбош обещал зажечь свет, если нельзя идти на судно. Подождите здесь, пока я не узнаю в чем дело.

Верный мне парикмахер исчез под дождем. Вернулся он встревоженный.

– На пароходе горит свет, Сидней Георгиевич, а шлюпки, которую Ванденбош обещал выслать, нет. Что-то случилось. Надо скорее возвращаться на Каменноостровский.

– Слишком поздно, Александр.

Вдруг за спиной парикмахера выросла громадная фигура незнакомца. Я поспешно выхватил револьвер. Верзила неожиданно сказал по-немецки:

– Господин Бергман? Я механик Ванденбоша. Господин Бергман, на борту находится комиссар. Пока он там, вы не можете подняться на борт.

– Когда же он уйдет? – спросил я.

– Когда мы двинемся, – ответил механик. – Коммунисты что-то подозревают. Вчера, когда Ванденбоша не было на борту, явился какой-то человек и долго расспрашивал членов команды. Ему очень хотелось узнать, куда пошел Ванденбош. А когда хозяин вернулся, оказалось, что за ним следят. Сегодня вечером опять пришел комиссар и настоял, чтобы ему показали каждого матроса. Ванденбош не хочет ссориться с большевиками. Он надеется начать с ними деловые контакты. Потому он угощает сейчас комиссара в своей каюте. Комиссар очень любезен и хочет пожелать нам с набережной счастливого пути, когда мы снимемся с якоря.

– А когда же я смогу попасть на борт?

– Когда комиссар сойдет на берег.

– А если он увидит нас?

– Господин Бергман, комиссар сойдет на берег в таком состоянии, что ничего не увидит.

Во втором часу ночи мертвецки пьяного комиссара вынесли на берег. Второпях, пожав руку Александру, я поспешил вслед за механиком и сел в шлюпку.

Ванденбош приготовил для меня теплую одежду и стакан грога. От звука воды за бортом меня охватило радостное возбуждение. Я чувствовал, как будто пальцы вокруг моего горла разжались и я получил возможность вдохнуть полной грудью. Медленно таяли огни Петрограда. Впереди чернело открытое море, Гельсингфорс, Копенгаген, Англия. В тот момент даже германская морская база в Ревеле казалась нестрашной. Предрассветный ветер разгонял тучи. В небе кое-где заблестели звезды. На востоке уже показалась несмелая заря.

Часть вторая

Глава 1

Моя первая встреча с Сиднеем Рейли состоялась в гостинице «Адлон» в Берлине. Это было в декабре 1922 года, когда в германской столице происходила сессия Репарационной комиссии. Я жила там с сестрой и матерью. Среди наших знакомых был один забавный господин из британской делегации. Он развлекал нас, умело рассказывая анекдоты. Между прочим, он поведал и о Сиднее Рейли.

Я хорошо помню тот разговор, при котором его имя впервые было упомянуто.

– Знаете ли вы, кто здесь проживает? – спросил английский делегат. – Мистер С. Вы слыхали о нем, граф?

Мы втроем – британский делегат, бывший германский морской офицер, ныне носящий титул графа, и я – пили чай в вестибюле гостиницы «Адлон».

Офицер свистнул.

– Слышал ли я о нем? Конечно слышал. Более того, я видел его. Я говорил с ним. Я обедал с ним. Я пил с ним. И все это происходило на германской морской базе. И он действительно здесь проживает?

– Я видел его сегодня в полдень, – ответил делегат. – Но я не смог перекинуться с ним ни одним словом. Однако ваши слова о нем сильно меня заинтересовали, граф.

– Я не дождусь, когда снова увижусь с ним, – сказал граф.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату