контузии главное – это покой.
– Хорошо, – не стал спорить Ровего. – Тогда я действительно, наверное, посплю. А то, что-то мне не очень хорошо, если честно.
– Спи, – сказал Бес. – Это приказ.
Рэй закрыл глаза, вздохнул и полностью растянулся на полу с видом окончательно исполнившего свой долг человека.
– Кася, а где остальные? – спросил Бес.
– В рубке. Тепси ведет корабль в город и не гонит, чтобы не рисковать. Здесь только раненные. Ну и я, – она улыбнулась, присела рядом и знакомым движением откинула упавшие на лоб волосы. – Рэй правильно сказал – мы выполнили задачу. А вы, господа мужчины, включая Фат Ниггу, Румта и Арт Жеса и вовсе показали себя настоящими героями…
Кася излагала свою версию боя, а Тьюби сидел и ловил не слова, а просто голос и думал о том, что как это здорово – сидеть вот так у стены, пусть даже с раненой ногой, но с чувством выполненного долга, зная, что тебя везут в безопасное место, ни о чем не беспокоиться, слушать, будто музыку, голос любимой женщины и…
Его взгляд, праздно блуждая, остановился на одном из «саркофагов», в которых предположительно спали в анабиозе инопланетяне – ближнем к нему.
На боку аппарата, как и на остальных трех (пятый был пуст), они еще раньше приметили какие-то светящиеся значки-символы, горящие оранжевым светом за овальной шкалой-окошком. Значки эти, насколько Тьюби помнил, всегда были одни и те же. Но теперь они… изменились! Бес готов был поклясться, что секунду назад их конфигурация была иной. Что за черт…
– Погоди-ка, – остановил он Касю.
– А?
– Посмотри туда, – он показал на «саркофаг». – Видишь? О, снова изменились!
– Что измени…бля! Извини. Цифры!
– А я тебе о чем… Погоди, ты думаешь – это цифры?
– Конечно. Самый настоящий таймер. Ну…то есть…очень похоже на таймер.
– Значит… – тихо сказал Бес.
– Значит, пошел отсчет, – закончила за него мысль Кася.
– Надо посмотреть, что с остальными, – решительно заявил Тьюби, перенес вес тела на правую ногу, поднялся и захромал к «саркофагам».
– Обопрись на меня, – предложила Кася.
– Спасибо, с превеликим удовольствием, – согласился Бес и обнял ее за плечи.
Им потребовалось совсем немного времени, чтобы убедиться – «таймеры» всех четырех «саркофагов» ожили, значки-символы сменяли друг друга с тем же постоянством, с каким совсем еще недавно они оставались неподвижными.
Кася положила руку на крышку и озабоченно сдвинула к переносице черные брови.
– Что? – осведомился Бес.
– Вибрация. Или мне кажется… Едва-едва ощущается. Раньше ее не было. Вроде бы.
Бес приложил рядом свою руку и сосредоточился.
– Хм. Что-то есть. Но это вполне может быть и двигатель. И даже наверняка – он. Не в вибрации дело.
– Да, ты прав, – сообщила Кася. – Надо сообщить нашим.
– И в город тоже, – добавил Тьюби. – Рони Йору, и Йолике.
– Думаешь?
– Уверен.
Сзади послышался легкий шелест, и они обернулись. Перегородка сдвинулась в сторону, в проеме стояла Марта Нета.
– Как вы тут, голубки? – осведомилась она и, не дожидаясь ответа, тут же добавила. – Командир, Там Йолике на связи. Хочет тебя и Беса.
Кася Галли и Бес Тьюби переглянулись и все так же, обнявшись, проследовали за перегородку.
Глава восемнадцатая
Они двигались на юг и оставляли за собой пустыню. Все живое, что могло летать, бежать и ползать, стремилось убраться подальше задолго до их появления. Те же, кто по тем или иным причинам, сделать этого не смог, были мгновенно убиты и съедены на месте. Но пищи им все равно не хватало, и жуткий голод вместе с чужой, непреодолимой волей, безостановочно гнал их все дальше и дальше – вперед, на юг, сквозь горы, на плодородные цветущие равнины, где хватит на всех свежего, исходящего дымящейся кровью, мяса. И пусть на этом пути тысячи и тысячи погибнут – тем больше достанется выжившим…
Неполная танковая рота Каны Кейры заняла оборону на краю обширного кукурузного поля. Десять многотонных приземистых машин растянулись по фронту чуть ли не на два километра, стараясь как можно шире перекрыть возможный участок прорыва. Кана понимала, что оборона слишком растянута, но деваться было некуда – слишком мало оставалось у армии дееспособных сил, на счету была каждая боевая машина и каждый солдат, и командование старалось выжать из них все, на что они были способны и даже больше.
