показал свое удостоверение личности.
Было уже девять часов, когда Сэм добрался до госпиталя.
– Доктор, у меня есть для вас сообщение, – сказала девушка в проходной.
Она порылась в своем портфеле и нашла записку с его именем.
Он развернул ее. На половине листа было написано большими буквами: «НЕМЕДЛЕННО СВЯЖИТЕСЬ СО МНОЙ ПО НОМЕРУ: 79-928. НИТА». Сэму показалось, что он почти физически почувствовал срочность, исходящую от записки. Он вошел в кабину видео и быстро набрал номер.
– Хэлло, – сказал он, когда на экране появилось изображение. – Я получил ваше сообщение и…
– Сэм, вы один? – прервала его Нита. Ее глаза казались неестественно огромными, голос звучал хрипло.
– Да. Но в чем дело?
– Вы можете сейчас же подняться ко мне в лабораторию? Номер 1242.
– Я уже на пути туда. Итак, вы не хотите сказать, что произошло?
– Нет, не по видео. Это ужасно.
Она отключилась. Черты ее лица исчезли с экрана. Секундой позже экран погас.
Глава 8
Когда он вышел из лифта, Нита молча ждала его в открытой двери лаборатории. Она молча пропустила его, потом закрыла за ним дверь.
– Вы более чем таинственны, Нита, – сказал Сэм. – Теперь вы можете, наконец, сказать, что же произошло?
– Я все покажу вам, Сэм, все мои опыты и результаты. Потом вы сами сможете все решить.
– Вы сказали по видео, что произошло что-то ужасное. Что вы подразумеваете под этими словами?
– Пожалуйста, Сэм, – сказала она, – не задавайте вопросов, пока не убедитесь во всем сами.
Он увидел, что ее губы сжались в тонкую линию.
– Я делала для команды Мак-Кея ступенчатую пробу, исследуя сопротивляемость вируса Рэнда. Полученные при этом данные вводились в компьютер, чтобы потом ими могли воспользоваться все группы. Иногда у меня появлялось немного свободного времени, во время которого я ставила свои собственные опыты. В первую очередь, это были повторные пересадки вирусов на культуры тканей.
– Разве это не работа другой команды?
– Конечно, но я подумала, что не повредит, если в двух местах займутся одной и той же проблемой. Я, честно говоря, надеялась, что вирус при повторных пересадках может стать менее зловредным, однако он оставался таким же смертельным, как и прежде. Я открыла кое-что другое.
– Что?
– Посмотрите сначала на результаты.
Она протянула ему контрольные записи и подождала, пока он сравнит результаты.
– Кажется, здесь все в порядке. Стойте, подождите! Это интересная серия. Вы сменили ткани, не так ли? Ткани птиц, потом человеческие ткани.
– Да, я использовала обычных лабораторных животных, голубей и человеческие ткани, все время меняя их. Я сделала всего семь пересадок, и в заключении был вирус-бета птиц, который не утратил ничего из своей вирулентности. В конце концов изменился какой-то фактор, что-то мы не рассчитали, и что было обнаружено чисто случайно, там, внутри.
Нита указала на запечатанную изолированную клетку. Сэм сдвинул покрывавший ее платок в сторону и нагнулся над ней.
В клетке лежала собака, дыхание ее было тяжелым. Она лежала на боку, и в нескольких наименее покрытых волосами частях тела были видны красные узелки. Сэм снова закрыл клетку платком, повернулся к Ните. Кровь схлынула с его лица.
– Вы проделали необходимые опыты?
Нита кивнула.
– То есть, эта собака заражена болезнью Рэнда?
– Да, открыт новый штамм вируса. Мы должны его назвать Рэнд-гамма. Ни один из других штаммов вируса Рэнда не заражали собак даже после шести пересадок от людей к птицам и обратно. Но потом, после седьмой пересадки, я натолкнулась на что-то новое, невероятное.
– Я не слышал ни о чем подобном.
Сэм мерил помещение длинными шагами.
– Вы проверили восприимчивость человека к штамму Рэнд-гамма? Знает ли Мак-Кей, что вы открыли?
Она покачала головой.
– Нет, я никому не сообщала о своих опытах. Я внезапно испугалась. Я надеюсь, что вы сообщите о моем открытии. Вы не пойдете со мной сообщить об этом доктору Мак-Кею? Что нам теперь делать, Сэм?
– Доктор Мак-Кей должен быть проинформирован, и как можно быстрее. Он будет не особенно рад этому. Вам ясно, что значит ваше открытие?
– Да, – сказала она так тихо, что ее голос едва можно было услышать.
– Мы думали, что если мы воспрепятствуем распространению вируса птицами, то мы победим. Но что, если вирус превратится в штамм Рэнд-гамма? Эти мутации невероятны, для них не существует никаких примеров, никакого человеческого опыта, которым можно было бы руководствоваться. Существует ли чужой шаблон, которому подчиняются эти мутации? Тогда мы должны его найти, потому что иначе мы будем бессильны воспрепятствовать распространению болезни.
– Но это же не чужая болезнь, Сэм, она человеческая или земная, или как вы еще можете ее назвать.
– Да, теперь она такая, но она пришла с Юпитера. Она должна быть болезнью с этой планеты.
– Нет, эта возможность исключена.
Нита пролистала сообщения, пока не нашла нужный листок.
– Вот, посмотрите сами. Это предварительное сообщение, но результаты ясны. Вирус не может существовать в тех условиях, которые царят на Юпитере.
– Все, что относится к этому вирусу – невозможно, но мы не можем закрывать на факты глаза.
– Что нам теперь делать, Сэм?
– Мы оба не сможем сделать многого. Это задание для Мак-Кея. Он установит, какое условие вызывает эти превращения.
Он схватил ее руки, чтобы помочь ей встать. Они были ледяными, лицо ее напоминало белую маску.
– Пойдемте, отнесем Мак-Кею результаты наших опытов, потом вы сможете наконец отдохнуть. Как долго вы спали?
– Я пару минут полежала на кушетке, этого достаточно.
Она взглянула в зеркало на свое лицо и вытащила расческу.
– Но вы правы, я выгляжу, как персонаж фильма ужасов. Дайте мне пару минут, чтобы устранить самые грубые следы этого безобразия.
– А я тем временем посмотрю, находится ли Мак-Кей в своем кабинете.
Он трижды набрал номер, прежде чем на экране появилось лицо секретарши.
– Мне очень жаль, но говорить с доктором Мак-Кеем невозможно, он очень занят.
Она отключилась прежде, чем Сэм смог произнести хоть слово.
– Я хочу знать, что все это значит, пробормотал Сэм.
Он уставился на пустой экран.
– Секретарша ужасно возбуждена.
