– Почему бы и нет? Я бы поверил, – легкомысленно брякнул Маэль и тут же пожалел о сказанном, вспомнив древнюю мудрость: «Сначала подумай, а уж потом открывай рот».
– Я что, настолько похож на идиота? – с еле сдерживаемым бешенством даже не проговорил, а скорее прорычал Плоскомордый. – Или на человека, который губит собственное дело?
– Э-э… – обычно разговорчивый, Монброн внезапно позабыл все выученные за двадцать с небольшим лет слова.
– А может, я даже не заметил, что тронулся умом, и решил обзавестись такими врагами, как Фарес или Конан Киммериец? – продолжал спрашивать то ли у Маэля, то ли у самого себя Эван. – Или нынче все растет корнями вверх? Или я чего-то недопонимаю в этом распроклятом мире?..
– Успокойся, – Мачадо, обманчиво казавшийся грузным и неповоротливым, с легкостью выскочил из-за стола и бесцеремонно оттащил своего разошедшегося предводителя от опешившего Монброна. – А вы, благородный дон, шли бы себе потихоньку… Мы тут сами как-нибудь сообразим, что к чему.
– Очень надеюсь, – выдавил из себя Маэль. Ему было слегка не по себе.
Он беспрепятственно выскочил на крыльцо таверны, убедился, что никто его не преследует, а привязанный жеребец стоит на прежнем месте, и только тогда перевел дух. Съездил, называется, оповестить преданных людей! Кто же знал, что местные грабители-мошенники такие обидчивые? И что такого он сказал? Разве не в порядке здешних путаных традиций любыми способами обманывать ближнего своего?
Маэль потрепал по шее фыркнувшего жеребца, забрался в седло и решительно приказал себе последовать совету загадочной (и оттого еще более прекрасной) донны Агнессы – не забивать голову бесплодными размышлениями. Пусть этот одержимый Эван и его не менее сумасшедшие приятели поступают, как считают нужным. А он, Маэль Монброн, немедленно отправляется в гавань!
Положение дел в порту за время отсутствия Маэля несколько изменилось. Один из подожженных складов потушили, зато огонь добрался до расположенного поблизости дома и начал облизывать каменные стены, будто пробуя их на вкус. Рядом суетились люди с ведрами и баграми – скорее всего, жители дома и не на шутку встревоженные соседи.
Еще в гавани во всей своей неприглядности разворачивался спор между двумя представителями власти. Между спешно прибывшим господином губернатором и изволившим сойти на берег Фаресом. Маэль прислушался к долетавшим отголоскам и решил, что вмешиваться ему пока не хочется. А хочется отыскать кого-нибудь разумного, не принимающего участия в творящемся безобразии.
Долго искать не потребовалось. Для начала на глаза попалась не кто иная, как донна Агнесса. Вместо того, чтобы сидеть дома или, по крайней мере, сопровождать своего высокопоставленного дядюшку, госпожа графиня вместе со своей неизменной маленькой свитой обосновалась рядом с одним из причалов. Разумеется, рядом с тем, в дальнем конце которого покачивался неприметный двухмачтовый корабль с высоко поднятой кормой.
И, вне всякого сомнения, госпожа Вальехо не скучала в одиночестве. Наоборот, она весьма оживленно беседовала с корсарским капитаном. Вид у последнего был несколько озабоченный и обеспокоенный, в отличие от его подчиненных, развлекавшихся выкрикиванием в сторону шемитов различных (и совершенно невероятных) подробностей об их происхождении, привычках и занятиях. На «Ха-Сем» гордо отмалчивались. То ли не желали связываться, то ли не находили достойного ответа.
Первым Монброна заметил Ди Блайи. Бард до сих пор не мог вразумительно объяснить, ради чего явился в гавань. Но раз сюда отправилась донна Агнесса, значит его долг – следовать за ней. Блайи совершенно не привлекало созерцание горящих складов. Он здраво опасался, что рано или поздно противники сочтут словесную перебранку недостаточной и возьмутся за оружие. Что в таком случае прикажете делать ему, человеку мирному и невоинственному? И Маэль, как назло, куда-то запропастился…
Поэтому Ди Блайи внимательнейшим образом озирался по сторонам, решая – что предпринять в случае внезапной опасности. Первым делом, конечно же, надо будет спасать донну Агнессу, только как это сделать?
Страдания Ди Блайи усугублял Деррик. Доверенное лицо госпожи графини сидело на чугунной тумбе для швартовки кораблей, болтало ногами и вслух предавалось воспоминаниям. Вспоминались Деррику исключительно описания различных штурмов, завершавшиеся на редкость однообразно:
– Город еще горел то ли семь дней, то ли все десять. Стены потом разрушились, уцелевшие жители поразбежались, а сейчас этот город даже на картах не отмечают. Или вот еще, лет пятнадцать назад…
– Деррик, прекрати, – наконец не выдержал бард, опасливо косясь на молчаливый корабль в центре бухты. – Я не сомневаюсь, что ты помнишь наизусть все сражения на Побережье за последние сто лет, но ты не мог бы поговорить о чем-нибудь другом?
– Конечно, – с подозрительной готовностью закивал Деррик. – О чем желаете послушать? О способах казни на Барахас? Там, знаешь ли, обитают весьма осведомленные в этом вопросе люди. Впрочем, жители Шема ненамного от них отличаются…
Ди Блайи слегка позеленел и тоскливо оглядел набережную. Ему очень хотелось оказаться как можно дальше отсюда. Зачем ему вообще понадобилось задерживаться в Карташене? Шел бы себе дальше…
Вместо пути к бегству бард увидел всадника на вороном коне, только что проскочившего через завесу из дыма и кружившегося в воздухе пепла. Всадник натянул поводья, придержал храпящую лошадь и завертел головой, оглядываясь.
– Маэль! – обрадованно завопил Блайи, вскакивая и размахивая руками. – Сюда! Мы здесь!
Монброн развернул жеребца, недовольно косившегося на близкое пламя, дал ему легкого пинка и подъехал к притихшей компании.
– Вот и наш охотник за ящерицами явился, – полунасмешливо, полусерьезно приветствовал его Конан. – Ты вовремя. Здесь такое веселье – скоро искры посыплются…
– Сам вижу, – огрызнулся Маэль, слегка задетый прозвищем «охотника за ящерицами», и спрыгнул на доски причала. – Донна Агнесса, я… э-э… в общем, я навестил ваших знакомых и передал им то, что вы просили. Они…
– Благодарю, – слегка кивнула госпожа графиня. Монброн сообразил, что ей не хочется обсуждать свои дела при посторонних, и поторопился спросить:
– Что новенького?
– Ровным счетом ничего, – немедленно влез Деррик. – Бряцание оружием, взаимные угрозы, а толку… – он сдул с ладони несуществующую пылинку.
– Фарес опасается всерьез поссорится с Зингарой, а у губернатора не хватает людей, чтобы указать нахалам на дверь, – добавил в происходящее ясности Конан. – А шемиты побаиваются нас, хотя их намного больше. Получается… Как это называется по-умному, когда есть два противника и один не решается напасть первым?
– Нейтралитет, – вполголоса подсказал Ди Блайи. С появлением Монброна настроение барда несколько улучшилось. Он даже начинал подумывать о том, что все может закончиться вполне благополучно.
– Он самый, – согласился корсар. – Еще Фаресу не терпится поболтать по душам с Эваном… Впрочем, ты сам слышал.
– Плоскомордый тоже собирается вскоре наведаться сюда, – небрежно сообщил Маэль. Киммериец с подозрением уставился на него:
– Откуда ты знаешь? Вы ж вроде не знакомы…
Монброн запоздало прикусил язык, проклиная свою болтливость и лихорадочно придумывая правдоподобное объяснение. Выручил его, как ни странно, весело фыркнувший Деррик:
– Просто удивительно, с какой скоростью распространяются слухи. Ветром их разносит, что ли?.. Так наш длинноухий и кривозубый друг решил присоединиться к здешним посиделкам?
Монброну показалось, что не принимавшая участия в разговоре Агнесса тем не менее внимательно прислушивается.
– Так говорят, – кратко отозвался Маэль.
– Крайне неразумный поступок, – вмешалась донна Вальехо. Ее обычно ровный и спокойный голос стал холодным и раздраженным. – Его появление ровным счетом ничего не изменит. Он только зазря рискует своей головой… весьма необходимой для города.
