любимом городе…
Конан тем временем принялся распоряжаться. Довольно быстро вся его команда оказалась на причале, выстроенная в некое подобие шеренги. Затем экипаж разбился на пятерки и переместился на берег, держась на уважительном расстоянии от ящера. Несколько человек – среди них Монброн заметил усатого толстяка – остались на причале. Толстяк шумно возмущался и доказывал, что он еще вполне способен проломить десяток-другой черепов и что крайне несправедливо оставлять его на борту.
– Шевелись, шевелись, – подтолкнул разговорчивого подчиненного капитан. – Алькасар, ты, кстати, тоже зря навострился на берег, – он оглянулся, выискивая кого-то взглядом. – Госпожа графиня! Агнесса! Идите сюда!
Донна Вальехо оторвалась от созерцания города и медленно, точно во сне, пошла к корсару. Блайи, мысленно взмолившись, чтобы все это поскорее кончилось, последовал за ней.
Деррик посмотрел им вслед, погладил собаку по широкому затылку и что-то прошептал ей в отвислое ухо. Чинкуэда недоверчиво наклонила лобастую голову, пара выпуклых красных глаз огорченно уставилась на хозяина.
– Я тебя очень прошу, – с этими словами Деррик подтолкнул свою любимицу в сторону «Вестрела». – Побудь на корабле. И присмотри за Агнессой, ладно?
Рыжая псина утробно вздохнула, лизнула хозяина в щеку и нехотя потрусила в указанном направлении. Деррик, болезненно скривившись, отвернулся и, встряхнув правой рукой, подхватил выпавший из рукава длинный кинжал с зазубринами на лезвии и принялся крутить его, втыкая в подгнившие доски пристани.
– …Вам лучше остаться здесь, – твердо заявил Конан подошедшим Агнессе и Ди Блайи. – Полезайте на борт. В городе вам делать совершенно нечего, а тут вы будете в безопасности. Алькасар! Ты мне головой отвечаешь за эту парочку, понял?
– Да понял, понял, не глухой, – недовольно пробурчал упомянутый Алькасар, уже седой, но все еще бодрый и выглядящий опасным старик. – Сюда пожалте, благородная госпожа, – он помог Агнессе перебраться на карак по проседающей доске, заменявшей сходни. Блайи оценил расстояние и преодолел его одним прыжком. За ним тяжело прыгнула Чинкуэда.
– Сидите там, Агнесса! – выкрикнул на прощание Конан и побежал по пристани к берегу, махнув ожидавшему Маэлю. – Никуда не уходите и ничего не бойтесь. Если мне попадется ваш дядюшка, постараюсь пригнать его сюда.
– Безумие чистой воды, – сказал сам себе Деррик. Поднялся, убрал кинжал и трусцой побежал вслед за всеми.
Дракон Геллир лежал на берегу и грелся. Над его чешуей поднимался еле различимый пар. А может, это был вовсе не пар, а дым от тлеющих развалин складов Эвана Плоскомордого…
– У меня вопрос, – сказал ящер, когда корсарский капитан, рыцарь из Аквилонии и ненавязчиво следовавший за ними Деррик спустились на берег и подошли поближе. – Почему бы мне или вам для начала не уничтожить во-он те корабли?
– Потому что тогда Фарес и иже с ним будет некуда отступить, – как о само собой разумеющемся сказал Конан. – И они начнут драться всерьез. Тогда я даже за твою жизнь не поручусь, хоть ты и оброс броней с головы до хвоста. Все, что нам надо – заставить их отступить к причалам. Потом пусть уматывают на все четыре стороны. Главное – прекратить грабежи и поджоги. Поэтому старайся не слишком плеваться огнем, идет?
– Хорошо, – дракон кивнул и поднялся, мгновенно заставив людей почувствовать себя крошечными и беззащитными рядом с живой махиной. – Куда я должен идти?
– С ним, – распорядился Конан, кивнув на растерявшегося Маэля. – Обойдете шемитов и нападете со стороны холма. Только не дайте им увидеть себя раньше времени. Мы пойдем туда же. Похоже, они держатся кучей, значит, будет легче гнать их к гавани. Все, идем! Покажем, кто здесь главный!
Маленький отряд рассыпался по узким старинным улочкам, устремившись в более возвышенную часть Карташены. Золотисто-коричневый ящер и казавшийся крохотным рядом с ним человек задержались на несколько мгновений, а затем, выбрав приглянувшуюся улицу, рысью побежали вверх по ней.
Девушка в черно-синем платье, стоявшая у борта карака, смотрела на горящий город и беззвучно плакала, сжимая в ладони какой-то маленький, серебристо поблескивающий предмет.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
На войне, как на войне
Бежать рядом с драконом оказалось до крайности неудобно. Маэль еще раз мимолетно пожелал об удравшем коне. Ящер, собственно, не бежал, а неспешно трусил, но человеку приходилось изрядно поработать ногами, чтобы не отставать. Невтягивающиеся когти зверя звонко клацали по булыжникам мостовой, выбивая заметные даже при солнечном свете красно-оранжевые искры и оставляя глубокие царапины. От дракона пахло старой кожей и нагревшимся металлом.
– Собственно, куда мы направляемся? – до отвращения вежливо поинтересовался Геллир, будто не собирался вот-вот принять участие в маленькой войне. – Ты знаешь расположение улиц города?
– Нет, – честно помотал головой Маэль. – Дорогу в Дом на Холме, то есть к усадьбе градоправителя – знаю. Но мы уже проскочили нужный поворот – два перекрестка назад. Так что будем бежать туда, где громче всего кричат. Добежим – сообразим, как быть дальше.
– В этих словах заключена вся краткая история людского рода, – меланхолично заметил дракон и грузно перескочил через забытую посереди улицы тележку. В окрестных домах зазвенели стекла, а в окне на миг промелькнуло чье-то перекошенное бледное лицо. – Вы прибегаете, не разбираясь, начинаете разить налево и направо, а когда вокруг наступает тишина, хватаетесь за головы и причитаете – что же мы натворили?
– Тогда чего не сиделось в пещерах? – огрызнулся Монброн. Поддерживать беседу на бегу было трудновато, но аквилонец подозревал, что другого случая поговорить с драконом может просто не выпасть.
– Жить всем хочется, – кратко ответил ящер. – И, как я уже говорил, нельзя превращать жизнь в вечную игру… как там она называется?
– Догонялки, – пропыхтел Маэль. – Стой! Ты повыше, посмотри, где больше всего горит?
Дракон послушно остановился, со скрежетом пробороздив когтями по плитам мостовой. Монброн привалился к теплой стене дома и перевел дух. Зверь сильным толчком оторвал переднюю часть туловища от земли и уселся, опираясь на толстый хвост, в точности уподобясь огромной служащей собаке. Рогатая голова поднялась вровень со вторыми этажами домов, узкие желтые глаза обшарили открывшееся пространство.
– Впереди, – понизив голос до очень громкого человеческого, сообщил Геллир. – И чуть левее от нас. Еще… э-э… два квартала. По-моему, они движутся в сторону холма.
– Неудивительно, – хмыкнул Маэль. – Они собрались за головой господина губернатора. Точнее, за его кошельком. Хочешь прекратить погром – плати. И все-таки, кто же утопил это несчастные корабли? Ты не знаешь?
– Понятия не имею, – зверь снова встал на все четыре ноги и раздраженно махнул хвостом, сбив вывеску рыбной лавки. – Ты можешь идти? Учти, если надеешься проехаться на моей шее, то эти надежды никогда не осуществятся. В мире был только один человек, которому я мог позволить использовать меня как верховое животное… – и дракон вновь неторопливо зашагал вверх по улице. Монброн, беззвучно выругавшись, нагнал его.
– Подожди, подожди! Эй, Геллир! Так значит все, записанное в летописях моего рода – правда? Про тебя, и про Раэна Танасульского, и про…
– Я, как нетрудно догадаться, был лишен возможности прочесть ваши летописи, – сухо отозвался дракон. – Потому не знаю, что для тебя считается правдой, а что ложью. Истина в том, что я знал этого человека, я учил его владению Силой, а он меня предал. Вот и все.
– Но ведь еще было ваше последнее сражение, – настаивал Маэль, успешно делая вид, что не замечает недовольства зверя и его нежелания вспоминать столь давние события. – В старой крепости Монбронов, которая сгорела! Там не нашли ваших останков! Теперь выясняется, что ты – вот он, вполне живой. Где же тогда Раэн? Погиб на развалинах? И где был ты все эти годы? Ведь прошло почти пятьсот лет!
– Понятия не имею, – рыкнул Геллир, и из его расширившихся ноздрей потекли вверх две тонкие, еле
