тобой, — но ты никогда не сможешь вырвать ее из своей памяти и мышления. Однако ты также являешься собой и, следовательно, обладаешь иными качествами — которые присущи тебе одной.
— Можете ли вы отправить меня назад? — резко спросила она.
— Нет. — На Джейте теперь не было львиной маски, и в сумерках ее лицо выглядело очень усталым и осунувшимся.
— Почему? — Она уже видела, как жрецы делали такое, что она считала невозможным. — У тебя есть Ключ, а у Налдамак — Жезл.., а ты, — теперь она обращалась к Зихларзу, — обладаешь всем знанием Высшего Пути.
— Необходим якорь, чтобы притянуть человека, — сказала Джейта. — Когда были посланы Акини и те другие — безымянные существа, — они были притянуты силой Жезла… чтобы, в первую очередь, забрать и спрятать его. Затем Жезл был доставлен в такое место, где когда-то существовал подобный ему предмет. Когда был похищен Ключ, он также, возможно, был перенесен туда лишь потому, что там находился Жезл, чтобы притянуть его.
Однако когда Ашаки, в свою очередь, отправилась на поиски, ее рука на Жезле и Ключе, ее право держать и взывать к ним было таким, что оно также притянуло тебя. Так как ты являлась — в своем мире — человеком, которым бы она была, если бы жила в твоем времени и пространстве — вы были эквивалентами по своей сути. Неужели ты думаешь, что в противном случае воспоминания Ашаки могли бы быть переданы тебе? Теперь якоря, находящегося по ту сторону, нет. Когда Акини и те, другие, не были притянуты вовремя назад — ты видела, во что они превратились. Потому что в твоем мире они, по-видимому, не имеют аналогов.., так что они потерялись между мирами. Хасти, возможно, тоже потерялся. Надеюсь, что подобные ему не существуют где-нибудь в другом месте.
Ашаки погибла, поскольку не могла перетянуть свое второе существующее "я" из одного мира в другой, не отдав всей энергии своего тела. Для тебя не осталось двери, потому что там нет ничего, что привязывало бы тебя.
— Ты — Ашаки, и ты — не просто Ашаки… — в первый раз заговорил Херихор.
Налдамак протянула обе руки.
— Принц-главнокомандующий говорит правду, сестра.
Был ли этот твой другой мир настолько мил тебе, что ты не можешь жить без него? Если бы там имелся горячо любимый человек, может быть, это смогло бы вытянуть тебя. Но если бы такое было на самом деле, об этом знал бы Сын Эпидемека. Поэтому я говорю тебе, сестра, — ты не менее чем Ашаки в наших глазах. Теперь взгляни на нас и прочти правду!
Испытующий взгляд Талахасси прошелся по лицам тех, кто разделил ее секрет. Ашаки.., всегда Ашаки, в большей или меньшей степени.., однако, никоим образом не дух вне времени. Здесь она была реальной, радушно принимаемой. Она приняла в ладони руки Налдамак, протянутые ей, и с этим приняла все остальное, что было в лицах и сердцах этих людей, смотрящих на нее.
