Он пришпорил лошадь и скрылся под темной сенью леса.
VI
Следующие два часа Лафайет ехал, никуда не сворачивая, по извилистой дороге, мимо гигантских деревьев, скал, едва различимых в темноте, и стремительных ручьев, сбегавших вниз по замшелым камням. В дорожной пыли он различал следы колес кареты и отпечатки лошадиных копыт. Холодный ветер пронизывал его до костей. Судя по всему, он был далеко от цели своего путешествия.
— Боюсь, что все это ни к чему не приведет, — пробормотал он. — Я делаю одну ошибку за другой. Сначала мне не удалось убедить этого Прэтвика соединить меня с инспектором. Но это и понятно: я так растерялся, что не мог толком объяснить, где нахожусь. Впрочем, я и сейчас это плохо себе представляю. Меланж какой-то. Слыхали вы о таком? А Порт-Миазм? Да это немыслимая дыра…
А каких глупостей он наделал, повстречав Свайнхильд! Удивительно, однако, до чего она похожа на Адоранну. Бедняжка, ей и так жилось несладко, а он своими дурацкими выходками все окончательно испортил. В Порт-Миазме его угораздило сразу же попасться на глаза герцогской охранке. И наконец, верх опрометчивости — он попытался прыгнуть в карету к Дафне, то есть к леди Андрагорре. Он мог бы догадаться, что она его не узнает. В этом безумном месте люди оказываются вовсе не теми, за кого их принимал Лафайет. А потом эта дурацкая комедия с герцогом…
— Стоило ли ночь напролет спаивать Родольфо, если леди Андрагорра скрылась в неизвестном направлении? — простонал он. — И вообще, что я, собственно, здесь делаю? Если я ее все-таки догоню, то меня, скорее всего, отстегают кнутом, как и обещал Руди. Но ничего другого мне не остается. Если это и не Дафна, то она как две капли воды похожа на нее. Не могу же я допустить, чтобы она попала в лапы к этому типу, Долговязому Лоренцо. Или Счастливчику Ланселоту?
Лафайет поудобнее уселся в седле. От холода у него онемели пальцы рук и ног. И кто знает, туда ли он едет? Следы на дороге были точно такие же, как в самом начале пути.
О’Лири щелкнул поводьями и пустил лошадь галопом. Пригнувшись к ее шее, он помчался вперед по узкой дороге мимо сосен, ветки которых хлестали его по спине. Дорога сделала поворот — и Лафайет натянул поводья: ехать дальше было нельзя.
— Ого, — прошептал он и почувствовал, что в горле у него пересохло. — Тут дело нечисто…
Посреди дороги одиноко стояла позолоченная карета леди Андрагорры; распахнутая дверца покачивалась под порывами ветра. Лафайет спешился, поморщившись от резкой боли в висках, подошел к карете и заглянул внутрь. Карета была обита розовым бархатом, на коврике из шкуры ягненка лежал кружевной платочек. Он поднял его и поднес к лицу.
— «Лунная роза», любимые духи Дафны, — простонал он.
Оглядевшись, Лафайет обнаружил, что в этом месте следы обрывались. Дорога была пустынна: поблизости не было видно ни четверки великолепных вороных лошадей, ни всадников эскорта. Только странный след уходил от тропинки в лес.
— Непонятно — нет ни убитых, ни раненых, — пробормотал Лафайет. — Видно, эти трусливые негодяи не оказали никакого сопротивления.
Он повернулся и вдруг услышал треск сучьев в кустах у дороги. О’Лири схватился за шпагу, которую получил от слуг герцога.
— Ни с места, не то я проткну тебе глотку, изменник, — раздался позади него хриплый голос.
Лафайет резко повернулся и увидел прямо перед собой свирепое усатое лицо и обнаженный клинок. Из укрытия стали выходить и другие люди со шпагами. О’Лири успел заметить, что на них были желтые ливреи слуг леди Андрагорры, но тут кто-то грубо схватил его сзади за руки.
— Что, вернулся полюбоваться на свое преступление или решил заняться грабежом? — Капитан ткнул Лафайета шпагой в живот. — Отвечай, мерзавец, где она!
— Я… я вас хотел об этом спросить.
— Говори, а то я не ручаюсь за своих парней — им не терпится спустить с тебя шкуру.
— Это вы ее сопровождали, — обрел наконец дар речи Лафайет. — Почему же вы меня спрашиваете, где она? Вы что, сбежали и бросили ее одну?
— Ах, вот ты как заговорил! Может, ты у нас выкуп за нее потребуешь?
Лафайет вскрикнул от боли, почувствовав новый укол шпагой.
— Ты у меня получишь выкуп, подлый трус! А ну, говори! Что ты сделал с нашей госпожой, самой прекрасной дамой герцогства!
— Я выполняю официальное поручение, — выпалил Лафайет. — Вот, взгляните на этот перстень с печаткой.
Грубые руки попытались стянуть у него с пальца массивное кольцо.
— Никак не снимается, — доложил капрал. — Прикажете отрубить палец вместе с кольцом?
— Уж не хочешь ли ты откупиться от нас своей побрякушкой? — прорычал капитан.
— Вовсе нет! Этот перстень принадлежит герцогу Родольфо, но палец — мой. Не могли бы вы не трогать его?
— Надо же, какая наглость! Спер у герцога кольцо да еще и хвастается этим! — прорычал сержант.
— Да ничего я не крал, он сам дал мне перстень!
— Не пора ли с ним кончать, капитан? — подал голос один из стражников. — Он так нагло лжет, что так и хочется пощекотать его шпагой. Кто ж не знает, что у его светлости зимой снега не выпросишь?
— Да как мне растолковать вам, что я никого не похищал? Я выполняю важное поручение и…
— Что за поручение?
— Я должен догнать леди Андрагорру и вернуть ее обратно…
— Ага, ты сознаешься в этом.
— Но я не собирался этого делать, — повысил голос Лафайет, стараясь превозмочь головную боль и собраться с мыслями. — Я хотел уехать в противоположном направлении и…
— И слегка задержался на месте своего подлого преступления! — взревел капитан. — Тащите веревку, ребята. Вздернем его здесь, чтоб другим было неповадно.
— Постойте, — закричал Лафайет. — Сдаюсь, ваша взяла. Я… я все расскажу.
— Отлично! — Капитан приставил шпагу к груди Лафайета. — Рассказывай!
— Пусть начнет с того, как Лу свернул в кусты, — предложил сержант.
— Ладно. Как только Лу свернул в кусты, я… я…
— Стукнул его по голове, верно? — подсказал один из стражников.
— Верно. А потом я… э…
— Потом, когда мы остановились и послали двух парней узнать, почему замешкался Лу, ты и им дал по черепушке, так, что ли?
— Именно так.
— А потом, когда мы все лазили по кустам, разыскивая пропавших ребят, ты прокрался сюда и похитил ее светлость прямо под носом у Леса — он остался придержать лошадей. Правильно?
— Кто это все рассказывает: вы или я? — язвительно спросил О’Лири.
— А ну, говори, где она?
— Откуда я знаю? Ведь я бил Лу по голове и крался под носом у Леса, забыли вы, что ли?
— А, ты знаешь, как зовут наших парней?! Видно, давно обдумывал это дельце.
— Замолчи, Квэквелл, — рявкнул капитан. — Мы только теряем время. Говори, где ее светлость, а не то я тебе в два счета кишки выпущу.
— Она… она в охотничьем домике с Долговязым Лоренцо.
— С Долговязым Лоренцо? А где же находится этот домик?
— Он… э… в нескольких милях отсюда. К нему можно проехать по дороге.
— Врешь, — рассвирепел капитан. — Дорога ведет к замку тетушки Пруссик, куда ехала наша госпожа.
