задерживается.
– Не нуди, слушай! – весело отозвался я. – Я тут чуть не погиб. Хочешь вселенскую тайну открою?
– Ну?..
Я придал своему лицу заговорщицкий вид.
– Степаныч изучает вуду! – драматическим шепотом объявил я. – Проклял меня для профилактики, хорошо в зомби не превратил.
– Воро-онушек! – потрясенно выдохнула Дашка и помчалась кипятить воду.
В кабинете моем стояла зимняя тьма. Окна затянуло мутной пленкой, по стеклу гремели градины. На ходу выпрыгивая из хлюпающих кроссовок, я включил компьютер.
Кстати, господа… Проходя через приемную (Дашкину берложку, как она ее сама называет), я заметил кое-что странное. На экране компьютера зеленело поле пасьянса. «Паук» или «Солитер», понятия не имею.
Тут надо объяснить: Даша – манара… ой, ладно, это я объясню позже. В общем, половина пасьянсов из стандартного офисного набора у нее сходится всегда, а другая – так же стопроцентно не сходится.
А вот теперь начинается дедукция. Пасьянсы Дашке складывать неинтересно, однако на компьютере у нее «Паук». Зачем?.. Очень просто: это демонстрация. Для меня. Вот, мол, великий злой начальник- рабовладелец, обрати внимание: дел у агентства никаких, а я в офисе день-деньской, в пятничный выходной жизнь свою молодую-девичью гублю.
Я пошарил по столу взглядом. Где-то должен валяться такой смешной белый прямоугольничек с закорючками и линеечками. Заявление на отпуск называется.
Ничего. Стол сиял чистотой и порядком. В клавиатуре сдох бы самый неприхотливый в еде таракан. Это лишь подтверждало мой диагноз.
– Дашук!.. – позвал я.
– Если ищешь свитер, он в коробке из-под принтера!
– Ага, спасибо.
– Носки шерстяные надень! Воронушек.
Чайник забурлил, и моя секретарша стремглав бросилась его выключать. Электронике она не доверяет, за те два года, что я ее знаю, чайнику ни разу не удалось выключиться самому.
– Кроссовки на батарею сунь!.. Не высохнут же!
Вообще-то Дашка на четыре года меня младше. Но опекает, как мама, первая любовь и охотник за головами, которому обещали миллион за мои уши. И при этом – никаких планов на мой счет. Как она сама говорит, хорошая охотница в своем огороде слонов не гоняет.
На самом деле она сокровище, моя Дашка. Знает наизусть все кодексы, помнит уйму телефонов и адресов, держит в голове бухгалтерию. Психов распознает за версту. Чай заваривает – все синские императоры за чашку бы удавились.
Потупив взгляд с видом малолетней гейши, Дашка поставила на стол поднос. Я с аппетитом принюхался:
– Оулонг?
– Джарджелинг, бестолочь! – притворно обиделась та. – Сорт «Три дзайана», красно-золотая коробка за десять алеманов. Пора бы уже различать.
– Учту и исправлюсь, солнце!
Я отхлебнул из пиалы и, чтобы не терять времени, свободной рукой взялся за мышь. Курсор ткнулся в конвертик почтового клиента; тот помигал и накрылся крестом.
– Интернет вытек, – резюмировал я.
– Дай гляну. – Дашка изогнулась, заглядывая через мое плечо. – Ага! Погодь, я сейчас.
Она отобрала у меня мышку и радостно полезла в закладки. Щелчок в ссылку «Лечить больную зверюшку»; на экране раскрылась серо-серебряная дзайанская янтра.
– Подруга посоветовала, – бодро отрапортовала Дашка. – У нее парень из хакеров. Говорит, зануда страшный, просто тридцатая серия «Ночного раздора», но в компьютерах сечет.
Нет, я люблю Дашку! Додуматься же – магией лечить Интернет. Однако клиент мигнул белым, показывая, что новых писем нет. В браузере замелькали заголовки новостей: «Глава гильдии поваров под поводком», «Трехлетний дзайан парализовал воспитательницу в детском саду», «Нужна ли нам инквизиция?»
– Класс! – восхитился я. – А если кабель выдернуть, будет работать? Ну-ка, ну-ка… Эй!
Кабель валялся на полу – в трогательном соседстве с полплиткой шоколадки и счастливым листом клевера.
– Я же говорила! – задрала нос Дашка. – Теперь можно провайдера на фиг послать. У вас, сказать, Интернет хреновый и янтры не грузятся. Дай я тебе шоколадку достану.
Шоколадка оказалась неожиданно съедобной. И вкусной. Я подумал-подумал и решил кабель пока не трогать. Чего, спрашивается, из кресла вылезать? Только разнежился, под пледом пригрелся – нате вам!
Дашка стояла рядом и стригла хитрющими глазами. Руки она прятала за спиной. Я пятой точкой чувствовал ее нетерпение.
– Ну вот, солнце, – сообщил я, допивая чай, – твой шеф подобрел. Можешь начинать.
