Дети слезли со спины Барта и, радостно повиснув на руках Алрики, потащили ее в дом. Барт шел рядом с ними. Все трое наперебой рассказывали, как весело и здорово провели день.
— И ты знаешь, Рики, они меня научили такой классной игре! — поделился Барт. — Надо будет непременно попробовать поиграть в нее всем вместе.
Что происходит на свете? Алрика смотрела на трех мужчин — одного взрослого и двух маленьких, которым было так здорово и весело друг с другом и которые так радовались ее возвращению с работы. И не верила своим глазам.
Неужели у Барта действительно проснулись серьезные отцовские чувства? И неужели у него снова проснулись чувства к своей жене?
ГЛАВА 8
— Может быть, немного покатаемся на лодке перед сном? — предложил Барт.
— На лодке! На лодке! — оживились мальчишки. — Мам, разреши, ну мам!
— Хорошо, давайте покатаемся, — согласилась она. — Только недолго.
Через пять минут все уже были в машине. Алрика сидела рядом с Бартом и вспоминала, как они любили вечерние катания в давние времена, когда их крошек еще не было и в проекте. Отражение заходящего солнца мерно колыхалось в притихшей вечерней воде, они выводили моторку в самые живописные уголки бухты и подолгу сидели, любуясь неторопливым бегом волн…
— А у меня вот что, — вывел Алрику из задумчивости вредный голосок Тома.
Том достал из кармана резинового зайца и с ехидной мордашкой поддразнивал Сэма.
— Давайте вернемся. Я возьму гризли! — заявил Сэм.
— Нет, не вернемся! Кататься хочу! — заволновался Том, который хотел остаться вне конкуренции.
— Мальчики, не ссорьтесь! — Алрика укоризненно посмотрела на сыновей. — Я всегда вам говорю: учитесь делиться. Играйте зайцем по очереди.
— Нас ждет океан! — поддержал ее Барт. — И лодка. В ней места на всех хватит. Ведь мы же едем кататься на моторке, это будет весело, и вам игрушки не понадобятся.
— Покупаю им все в двойном экземпляре, — пожаловалась ему Алрика. — И все равно они умудряются соперничать. Помнишь пуму и льва? Они устроили скандал из-за того, где чья игрушка, пришлось купить им вторых пуму и льва, чтобы они не передрались из-за этого. Они тут же успокоились, и теперь вторые пума и лев хранятся на чердаке, а Томми и Сэмми распределили первых любимцев между собой.
Дети примолкли, и только изредка с заднего сиденья слышалось тихое ворчание Сэма, который досадовал, что оказался менее предусмотрительным, чем брат, и не догадался захватить себе игрушечного спутника.
Как только Барт остановил машину рядом со станцией, малыши забыли обо всех игрушках на свете. Они кинулись наперегонки к домику и повисли на ручке двери.
— Я первый! Нет, я!
— Подождите, подождите! — Алрика достала связку ключей и принялась отпирать станцию. — Будьте осторожны, я не хочу, чтобы кто-нибудь из вас упал в воду.
Барт принес со склада мотор и установил его на одну из красивых лодок, покрашенную белой и голубой красками. Когда замок с цепи, которая приковывала лодку к берегу, был снят, а ворота, отгораживающие крошечную «гавань» от бухты, открыты, Барт подал руку Алрике, помогая ей войти в лодку, и подсадил детей.
Она усадила Тома и Сэма на скамейку и снизу вверх смотрела на Барта — как он, загорелый, босой, с подкатанными джинсами, отталкивает лодку от причала и сам забирается в нее с ловкостью Тарзана.
Барт завел мотор, и лодка понеслась, разрезая носом волны и оставляя за собой длинную пенную полосу.
— Смотрите! Смотрите! У нас хвост, как у кометы! — Сэм вытянул тоненькую шейку и показал пальчиком на след от лодки.
Барт сидел на руле. Алрика блаженно подставляла лицо свежему ветру, радуясь тому, как на личиках детей расцветают улыбки и как светится живой интерес в их глазах. Конечно, они далеко не в первый раз катались на моторке, но все еще воспринимали это как захватывающее приключение.
— А я хочу порулить, — вдруг объявил Том.
— Нет, я. — Соперничество продолжалось, и Сэмми не мог усидеть на месте.
— Хорошо, осторожно перебирайтесь сюда, — согласился Барт.
Алрика поддержала малышей, помогая им перебраться с носовой скамейки на корму.
— Это руль. Ведем его сюда — и лодка поворачивает налево, — начал объяснять Барт. — А так — направо. А если держать вот так, то лодка идет прямо. Вы ведь знаете, где лево и где право?
— Знаем… — неуверенно протянул Томми, рассматривая свои ручонки.
— Это правая, — попытался разобраться Сэм. — Нет, эта.
— Вот заодно и запомним. Где сейчас стоит Сэм — там левая сторона. Где Том — правая. Беритесь вместе, и по моей команде лего-онечко тяните. Только не резко, а то мы все вылетим из лодки, — улыбнулся Барт. — Итак, немного левее…
Он держал свою сильную руку на руле, чуть приотпуская его, чтобы дети почувствовали себя рулевыми, и как заправский капитан командовал:
— А теперь — право руля! Сейчас — прямо. Стоп, машина!
Он заглушил мотор и похвалил сынишек:
— Молодцы! Смотрите, как далеко от берега мы отошли. Но очень далеко заходить нельзя, там начинается фарватер. То есть там ходят большие яхты и теплоходы, и маленьким лодкам там делать нечего. Давайте теперь прокатим маму между тех двух островков.
Он снова завел мотор, аккуратно развернул лодку и предложил:
— Беритесь за руль. Поехали.
Когда лодка проплывала между островков, Алрика предложила:
— Давайте высадимся на острове. Это же необитаемый остров, мы поиграем там в Робинзонов.
— Мы — не Робинзоны, мы — Робинсы, — гордо заявил Сэмми. — Если мы вдруг потеряемся, я помню, что надо сказать полицейскому.
— И я помню, — встрял его брат. — Мы — Том Робинс и Сэм Робинс, живем на Даун-бич, 34.
— Молодцы, — похвалила Алрика.
— Да, вы Робинсы, — тихо сказал Барт и подмигнул Алрике. — Но это можно исправить.
Она открыла рот, чтобы что-то возразить, но он перебил:
— Итак, играем в Робинзонов! Вы знаете, кто это?
Дети отрицательно покачали головами.
— Мы это еще не читали, — поспешила вставить Алрика.
— Ничего страшного, я вам расскажу.
Лодка причалила у острова, и ее пассажиры выбрались на песок. Барт втащил нос моторки на берег и закрепил цепь вокруг ствола ближайшего дерева, чтобы ее не унесло волнами.
— Ты поднял мотор? В него не набьется песок? — заволновалась Алрика.
— Конечно, дорогая. Ты напрасно мне не доверяешь. — Барт скорчил обиженную гримасу.
Легко говорить о доверии, подумала она. Только знать бы до конца, чего от него ожидать. Например, почему Барт сказал, что фамилию детей легко исправить? Не намек ли это, что он не оставляет мыслей о том, чтобы их отсудить?
Но долго тревожиться ей не пришлось. Барт затеял веселую игру, и она сама не заметила, как втянулась в нее.
— Один дяденька как-то потерпел кораблекрушение, — таинственным голосом начал Барт.
Дети уселись рядышком на ствол поваленного штормом дерева и уставились на него во все
