Тай поерзала на боку, устраиваясь поудобнее, и как бы невзначай положила свою ладонь поверх ладони Элиота, прижав ее к животу покрепче и чуть-чуть сместив книзу. Так было значительно лучше… приятнее… да, так было хорошо-о… Она порывисто вздохнула, полные губы раздвинула блаженная улыбка. Хотелось бы знать, кто кого приручит быстрее, если даже его прикосновения дают так много.
«Расслабься, парень, – настойчиво думала она про себя. – Расслабься, плюнь на все свои принципы. Какие бы там они ни были. Люди должны время от времени сходить с ума, хотя бы на день… да что я говорю – хотя бы на час. Ну, что тебе стоит в конце концов?»
– А, ладно, все равно ведь придется сказать, – решилась она, чтобы склонить его в свою пользу окончательно. – Тем более что ты мне про себя уже все рассказал. Было бы нечестным скрывать и дальше…
– Скрывать что?
Тай немного помолчала. Но никто ведь ее за язык не тянул?
– Что отшельника на самом деле зовут Остин. Да-да, ты не ослышался, – подтвердила обольстительница, хотя и не услышала никакого вопроса. – Его зовут Остин Валигас, и он именно тот, кого ты ищешь. Что бы там ни думала Онни и ее повелитель, он жив. Ну? Теперь понимаешь, какая тебе улыбнулась удача, когда судьба столкнула нас нос к носу? А почему ты молчишь?
– Пытаюсь вернуть себе дар речи…
– Этот дар речи случайно не закатился к тебе под ладонь? Или где-то рядом? Угу, вот под эту самую… Можно еще немного ниже… Настоятельно рекомендую поискать, пока у меня есть настроение…
Тай закрыла глаза и не пытаясь спрятать довольную улыбку.
– Что ты здесь делаешь, Онни, возле этого спальника?
– А… Это ты, Лекс… Умеешь ты подкрадываться незаметно и пугать честных кордов.
– Я задал тебе вопрос,
– Что еще за тон, подсотник?
– Почему-то мне кажется, что именно сейчас я имею на него право. А ты как думаешь, сотница?
– Ну, хорошо. Ты не задумывался о том, что могло Гронту понадобиться в Неурейе? Ведь он оттуда был изгнан много лет назад. Слишком любил пускать кровь в уличных драках. И не имеет права возвращаться в Кордос под угрозой более худшего наказания, чем изгнание.
– Какое это имеет отношение к кинжалу, который ты прячешь в рукаве? Ты ведь не собиралась тут им просто поковырять в зубах?
– Заметил-таки… ладно, вот что я думаю. Похоже, наш грубый парень по имени Гронт едет вымаливать прощение. А как он это может сделать? Да очень просто. Сообщить какую-нибудь важную информацию, представляющую несомненный интерес для Альтареса. Например, о нашем подопечном.
– Гронт не может знать,
– Мало. Очень мало. И о том, кто он такой, наблюдательный человек может и догадаться. Ты отказываешь в наблюдательности мастеру меча? После того как Никсард столь неосмотрительно прибил его к стенке собственными мечами? Зря. Думаю, когда у Гронта остыла злость и заработали мозги, он сообразил что к чему. Иначе бы он не пустился в путь через весь макор, от Жарла до Абесина, чтобы появиться на пристани, к счастью для нас, в весьма неподходящий для себя момент. Поэтому проще будет избавиться от него прямо сейчас, пока он не создал нам дополнительных трудностей в Кордосе. Альтарес, как известно, терпеть не может своего родственника, но еще больше он не выносит хальдов, претендующих на роль Светоча, особенно тех, которые смеют появляться на территории его макора…
– Нет, Онни. Ты этого не сделаешь. Я наслышан о твоих давних разногласиях с Гронтом, но таким способом я не дам тебе их разрешить. Ты просто пожалеешь после. И будешь жалеть всю оставшуюся жизнь. Поединок должен быть честным.
– Честным? Лекс, не заставляй меня смеяться. Такого мастерства во владении мечами, как у Гронта, я не достигну никогда. Как и ты. Некоторым Создатель дает больше прочих.
– Тем более, Онни. Тем более.
– Послушай меня, парень, разве исполнение Пророчества не важнее какой-то жалкой жизни?
– Я не узнаю тебя. Ты никогда не была хладнокровным убийцей.
– Все когда-нибудь случается впервые, Лекс. Я пересмотрела свои жизненные ценности, и оказалось, что многими из них в данной ситуации можно поступиться.
– Ты все равно преувеличиваешь опасность, исходящую от мечника. У Гилсвери с Верховным магом Кордоса давний договор…
– Ставки слишком высоки. Ты еще не понял? Все может измениться.
– Не думаю.
– Парень, ты еще молокосос и не видишь дальше собственного носа.
– Нужно было сказать об этом Гилсвери, еще когда он назначал меня твоим подсотником.
– Отойди с дороги, Лекс. Сходи лучше займись седлом своего дракха, чтобы обезопасить свою горячо любимую задницу от мозолей в дальнейшем путешествии.
– Я не отойду, Онни. Какого-нибудь дал-рокта я бы дал тебе прикончить подобным образом, и то скрепя сердцем, но не хаска, даже такого скверного, как Гронт. В конце концов все, что ты сказала, – лишь твои собственные домыслы.
– Хорошо, парень. Твоя взяла. Но запомни этот момент. Хорошенько запомни – на тот случай, если нам обоим придется о нем пожалеть…
