Взгляд Стефана будто что-то искал у нее на лице.
— Это было так давно, когда я впервые понял, что хочу тебя. И с каждым днем хотел все сильнее и сильнее. За всю свою жизнь я никогда так не хотел женщину, как тебя.
Она колебалась между сомнением и страстью.
— Тогда нас ничто не сдерживает?
— Ничто.
С этими словами Стефан взял ее на руки. Она прижалась к нему, положив голову на плечо. Он нес ее по лестнице, и его сердце стучало в такт шагам.
Заходящее солнце заглянуло в окно и положило нежные полоски на тяжелую деревянную мебель его мужской спальни. Около большой кровати на столике стопкой лежали книги. На высоком старом комоде, украшенном металлическими ручками и кольцами, валялись дорогие золотые часы, плоский бумажник и маленький сотовый телефон. В рамках стояли фотографии его семьи. На спинке большого кресла висели джинсы, а стопка чистых футболок занимала сиденье.
Стефан все еще держал ее на руках. Дышал он ровно, но тело было напряжено. Она поняла, что для него важно положить ее в свою постель и в то же время он будто давал ей шанс отказаться от того, что должно случиться.
Роза закрыла глаза и перевела дыхание. Много лет назад она мечтала о мужчине, который вот так внесет ее в спальню и заставит почувствовать себя женственной и желанной. Она погладила его влажное, гладкое плечо, восхищаясь красотой могучих мышц под загорелой кожей. Мягкий вечерний свет разливался по комнате, наполняя ее сердце покоем.
Он поставил ее на пол. Погладил покрасневшее лицо и снова внимательно посмотрел в глаза. Он ждал ее решения. Роза стояла, замерев. Затем дала свободу своим рукам. Она ласкала его плечи, шею. Пальцы запутались в волосах.
— Да, — прошептала она, притягивая его к себе.
Она не ожидала такой бури, когда дрожащий Стефан буквально проглотил ее своим поцелуем. Роза тем временем исследовала его тело: плоский живот, мышцы спины. Они вздрагивали от ее ласк. И это волновало ее. Оказывается, его тело невероятно восприимчиво к ее прикосновениям. Неожиданно она поняла, что ничто больше не сдерживает ее. В самой глубине, где таились ее страхи, она знала, что Стефан не станет использовать ее для собственного удовольствия. Он слишком внимателен, слишком заботлив. Она нежно покусывала его губу и обрадовалась, почувствовав, как у него перехватило дыхание. Ее блузку и лифчик Стефан безжалостно бросил в кресло. Она сразу заметила тот же яростный взгляд, который удивил ее однажды. Он словно боролся с неконтролируемыми желаниями, чтобы доставить ей удовольствие. И вид ее грудей, таких маленьких и бледных рядом с его широкой грудью, еще больше возбудил его.
Ему хотелось поскорей расстегнуть ее шорты. Они упали вниз, а Стефан обнял ее ягодицы и быстро избавился от трусиков. Только после этого он отбросил в сторону полотенце. Потом медленно-медленно пристроил ее тело к своему. Его плоть, полная желанием, толкала ее. Роза замерла, потрясенная теплом, которое растеклось по ее телу.
— Роза… — шептал он, а его руки ласкали, проникая в самое интимное место. Когда он положил ее на кровать, от чистых простынь пахнуло солнцем и ветром. Стефан лег рядом и притянул ее к себе, а она быстро обхватила его руками и ногами. Он улыбнулся. Лицо потеплело и смягчилось. — Правильно. Держи меня, Роза.
На мгновение она пожалела о своем порыве. Сильные атлеты получают призы. А женщина нежно приглашает мужчину. Но улыбка Стефана говорила о том, что он доволен.
Он медленно приподнялся над ней, чтобы еще раз насладиться ею в тенях сумерек. И тут же начал целовать шею, груди. Она дрожала от возбуждения и удовольствия, когда он нежно посасывал ее соски. Она не могла спокойно лежать. Тело само выгнулось, чтобы коснуться его.
Стефан чуть помедлил, а она приготовилась, ожидая его. Их глаза встретились. И он вошел в нее так нежно, что она вскрикнула от восторга. Пальцы впились в его руки, когда чувственный восторг захватил ее.
Он тихо лежал, запертый внутри ее. Он изучал ее покрасневшее лицо, полуприкрытые глаза, губы, ждущие его.
— Я мечтал о тебе такой… теплой, и нежной, и душистой, напряженной, и влажной, и…
Роза закрыла глаза, ощущая первую волну наслаждения. Когда она открыла их, Стефан начал нежное движение. Она уловила ритм, а потом внутри нее что-то взорвалось. Вспыхнуло. Она держала Стефана, встречая его лихорадочные поцелуи, впиваясь пальцами глубоко в его плечи. Их страсть достигла апогея. Время остановилось, только убегали минуты вместе с волнами наслаждения.
Его дыхание медленно восстановилось. Он устроился рядом и крепко сжал ее в объятиях. Она тоже постепенно успокоилась. Его руки изучали ее, лениво ласкали.
Ей хотелось говорить. Сказать ему, что теперь она знает… Знает что? Каким удивительным и заботливым может быть мужчина? Что она тает в его объятиях, и что она счастлива, и… Роза теснее прижалась к Стефану. Ощущение полного покоя охватило ее. — Потом Стефан снова целовал ее. И опять вспышка, и счастье, и ненасытность…
Роза проснулась утром. Под щекой тихо билось его сердце. Она спокойно дышала, привыкая к слабому свету, проникавшему в окна. И вдруг прошлое ожило в ней, зашевелился ледяной комок страха и заморозил ее.
Она могла разрушить жизнь обоих. Темные тени гнались за ней.
Тело горело. И она боролась со слезами. Стефан стал слишком близок ей. Не так легко теперь прогнать его.
В полдень Стефан ремонтировал крышу над конюшней. Он проклинал себя за свою жажду Розы. Он взял ее дважды ночью и один раз утром, когда она еще не проснулась. Ни один разумный любовник не станет так поступать, чтобы не испугать любимую неуемной страстью. А Роза такая нежная и совершенно неискушенная. Он проклинал себя. Сегодня чуть свет она встала и в страшной спешке убежала из его спальни, забыв лифчик и трусики. Совсем не похоже на опытную женщину. Стефан закрыл руками лицо и покачал головой. Он хотел так много ей сказать. Но он привык контролировать свои эмоции. И это делало его таким беспомощным в любви.
Конечно, он любит ее. Кто бы не любил? Весь город любит Розу Грейнджер. Высокую женщину с прекрасным, заботливым сердцем и мечтательной улыбкой. Наверное, это утро стало для нее трудным испытанием. Стефан решил, что в следующий раз, когда увидит Розу, он скажет ей… Что? Вдруг он снова нечаянно обидит Розу. Но в следующий раз, дал себе слово Стефан, он не станет заниматься с ней любовью, пока она не узнает, как бесконечно он предан ей.
Стефан мечтательно улыбнулся. Она походила на фею. Вся розовая, теплая. Потом она разбудила его. Он нахмурился, вспоминая ее острые колени. Она быстро перелезла через него, чтобы оказаться по другую сторону кровати. И все получилось не так, как он планировал. Она в спешке оделась и, пробормотав, что с опозданием откроет лавку, убежала. Стефан глазом не успел моргнуть, как внизу хлопнула парадная дверь. Ее пикап проехал по подъездной дорожке и еще раз стукнулся об уже покривившийся столб.
Он наблюдал за матерью, которая возилась в саду, напевая под нос веселую мелодию. Иветт срезала розы и укладывала их в корзину. Стефан прибил последнюю доску на крыше и принял решение. Он должен вести себя так, чтобы Розе стало с ним уютно. И, если надо, он будет скрывать или по крайней мере сдерживать свое желание.
Стефан потер лоб. Если бы он лучше владел искусством красноречия, то, наверное, сумел бы разогнать тени, которые она так яростно сторожит.
Он посмотрел на букет летних цветов, которые его мать поднесла к его лицу.
— Иди к ней, — мягко приказала Иветт с ласковой улыбкой.
— Все знают, — прошептала Роза, сидя в кафе напротив Стефана. Она держала цветы перед собой, не прося официантку Пегги поставить их в воду. — Не спрашивай меня, как… Они знают, что ты и я… Сам знаешь.
Стефан улыбался, изучая меню. Ему не хотелось говорить, что Розу выдает выражение ее лица. Она
